Неф-Неф не ответил. И, забегая вперед, скажу, что молчал он до самого края болот, где, как оказалось, и расположен домик, в котором мне предстояло дожидаться Омена. Так что запланированный мной разговор вынужденно превратился в монолог.
- Да, тот факт, что Оракул, вроде бы собаку съевшая на провидении, не может либо по какой-то причине не хочет принять решение, которое, по уму, яйца выеденного не стоит, несомненно, настораживает и вызывает много вопросов, - вполголоса рассуждала я, отлично зная, что провожатый меня слышит. Да, у эльфов вообще очень чуткий слух. - Как и то, что, услышав от тебя, единственного, кто вернулся живым из последней экспедиции в покинутую часть острова, вполне закономерные вопросы вроде 'Почему же Вы, госпожа, не предвидели гибели своих же соклановцев?', 'Разве Вы не видите, почему и во имя какой цели они покончили с собой?' или 'Да что вообще происходит?!', негласная хозяйка Туманного острова не придумала ничего лучше, чем отговориться загадочными намеками, отстранить тебя от службы и отрядить в сопровождение человечке.
И, видя, как закипает Неф-Неф, уже до встречи со мной доведенный до состояния 'тихое бешенство' (вот честно, у него едва пар из ушей не валит!), тем же спокойным, рассуждающим тоном добавила:
- Впрочем, это только мои предположения, я ведь ее впервые в жизни вижу... И, если подумать, то понятия не имею, за какие заслуги на Туманном острове звание Оракула присваивают. Может, способность к предвидению тут и не при чем?
Да, нарываюсь. Но как мне иначе-то его на откровенность вывести? А чтобы не нарываться слишком уж сильно, для своих 'рассуждений вслух' выбираю моменты, когда других эльфов поблизости нет. Как? Да очень просто - я по-прежнему поддерживаю заклятие поиска живых в активном состоянии. И благодаря этому знаю, что количество живых на квадратный метр обратно пропорционально расстоянию от дома Оракула. Иными словами, Неф-Неф не обманул, и выделенный нам домишко действительно на самом отшибе. С одной стороны, это даже неплохо. А вот с другой...
- Еще я искренне не понимаю ее стремления разделить нас с Оменом - иначе объяснить тот факт, что мой парень вынужден показывать путь поисковому отряду, а ты, вроде бы самый вероятный кандидат на эту роль, отправлен показывать дорогу человечке, я не могу.
Неф-Неф не выдержал - дернул плечом и понесся вперед с такой скоростью, что я едва за ним поспевала. Пришлось еще раз пройтись по его внутренностям заклятием, на этот раз не так ласково.
- Извини, я девушка слабая, нетренированная, нервы не железные, - захлопала ресницами я в ответ на искаженный болью взгляд эльфенка. - К тому же, я в платье, а в нем не больно-то побегаешь. Не веришь? Сам попробуй!
Вот после этих слов в темно-фиолетовых, слегка раскосых глазах остроухого мелькнул страх. Хм, он что, подумал, что я сейчас щелкну пальцами и в платье его обряжу?! Да не в простое, как на мне, а в то, в чем любят ходить аристократки и прочие шишки - с кучей нижних юбок, ворохом оборок и прочей дребеденью! Нет, конечно, такое даже Ворону не по силам. Но Неф-Неф-то об этом не знает! Так что пусть боится.
- О, другое дело, - улыбнулась я, когда мой сопровождающий пошел медленно и перестал, наконец, вырывать собственный локоть из моей хватки. - Можешь же, когда захочешь... Так, о чем это я? Ах, да! Про странности Оракула! Так вот, заметила я во время аудиенции еще одну странность: смотрела она только на Омена, ну, когда в фонтан свой не таращилась, обращалась только к нему, а по мне лишь раз взглядом мазнула, а задание это придумала только ради того, чтобы держать его подальше от меня. Вот я и думаю, к чему с порога такое отношение? Уж не знаю, в ком тут дело - в Омене, во мне или еще в чем-то?
И все в таком духе до тех пор, пока в воздухе не потянуло прохладой, не запахло тиной, под ногами не захрустела галька, а до слуха не долетел плеск волн. Неф-Неф остановился только тогда и сообщил, что мы на месте. А из тумана, подтверждая его слова, выступили очертания некоего одноэтажного строения, скорей всего, деревянного.
М-да... При ближайшем рассмотрении оказалось, что строение сие уже давно пора снести и выстроить на его месте что-нибудь другое, более прочное - стены покосились, от крыши одно название, в щели между досками можно просунуть палец, окон вроде бы нет, дверей, кстати, тоже. Тут следует добавить, что ввиду высокой влажности на острове достаточно зябко, и по мере приближения вечера становится только холоднее. Ночью, наверное, будет совсем холодно. И что, Оракул Туманного острова не может заглянуть в будущее (ну, или просто головой подумать) и догадаться, что я, не до конца выздоровевшая после бури в горах, сильно замерзну в этой хибаре и могу снова заболеть, причем на этот раз может дойти и до воспаления легких, что, в свою очередь, не обрадует Ворона? Или это такой способ еще раз указать людям на их место здесь? К чему? Помощь она, как я поняла из коротких объяснений Ворона, предложила сама, правда, не уточняя, какого именно рода должна быть эта помощь... С другой стороны, ничего сверх ее сил и возможностей мой учитель не потребовал, просто приютить на два-три дня двоих взрослых людей, которые и сами могут о себе позаботиться, вовсе не собираются наводить смуту среди ее соклановцев и вполне способны посидеть тихо! Не понимаю... Или же...
Меня вдруг посетила догадка о том, что Оракул прекрасно знает, что до возвращения Омена я не доживу. И ее такой вариант развития событий вполне устраивает. Не знаю, почему, но... Но это, по крайней мере, объясняет отсутствие не то что интереса - внимания ко мне с ее стороны. Действительно, чего ж обращать внимание и тратить драгоценное время на ту, которой осталось жить пару часов от силы! Особенно если сама и приложила руку к почти свершившемуся факту моей смерти. И Неф-Неф, только что задававший истинной повелительнице Туманного острова неудобные вопросы, а то и высказавший ей все, что о ней думает, тоже нынче не в фаворе, соответственно, его тоже можно пустить в расход - то ли для того, чтобы лишний раз сплотить соклановцев общим горем, то ли чтобы отвести от себя подозрения в организации моей смерти, мол, один из наших же тоже погиб, а своими я б ни за что не стала рисковать.
