— Нужны швы, — сказал он.
— Да.
— Мы хоть знаем, что они не используют это против Империона, потому что мы уничтожили груз.
Она кивнула.
— Только это и радует. Боюсь, яд работает слишком быстро. Я не знаю, сколько тебе осталось, — она вытерла ладони о свои штаны.
— Что там было? — спросил он.
Она села рядом с ним.
— В пасте?
— Да, — паста была черной. Он не знал лекарства такого цвета.
— Я добавила туда уголь, — призналась она. — Надеюсь, это нейтрализует яд. Я в третий раз уже нанесла пасту.
В третий раз? Его глаза расширились от осознания, какой ужасной была ситуация. — Мы в Империоне? — тьма подступала по краям, желудок мутило.
— Думаю, да. Но обычный целитель не поможет, — сказала она. — Тебе нужен один из особых целителей императрицы в Лейксайде. Только так ты можешь выжить.
Он хотел возразить, но было все сложнее думать связно.
Ари сжала его ладонь.
— С такой скоростью распространения яда у тебя не больше двух дней. Уголь замедляет его, но этого мало. Я верну тебя на лощадь, но не смогу снять. Я буду останавливаться, чтобы нанести пасту. Я сделала достаточно… надеюсь, — она кивнула, словно пыталась убедить себя в плане. — И я хочу кое-что спросить, пока ты не потерял сознание.
— Спрашивай, — невнятно сказал он. Язык стал тяжелым и сухим.
— У тебя на бедре маленькая татуировка, — ее лицо покраснело, щеки были алыми. — Это метка Братства? Или что-то еще?
Савенека мутило.
— Это важно? — он был при смерти, а она думала о татуировке? Может, ей нужно было доказать его личность, чтобы Братство знало, что ему нужна помощь лекаря, в Лейксайде.
— Выглядит знакомо. Думаю, я такую уже видела. Уверена, это просто метка Братства. То, что выражает твою верность короне. И никто не подумает там смотреть, — она встала и потянулась.
— Тебе нужно знать, что меня зовут не Вен, — сказал он едва слышно.
— Я поняла, что Вен — не твое имя.
— Я — Савенек.
Ари застыла.
— Савенек?
Он пытался кивнуть, но не смог. Он знал, что имя было странным, и он никого больше с таким не встречал.
— Как зовут твоего отца?
— Натенек, — ему было лучше от того, что она сможет связаться с Братством и его отцом. Ари передаст нужную информацию из Апетаги им.
Она зажала рот правой рукой, глаза расширились. Она опустила руку и вдохнула.
— Нужно доставить тебя в Лейксайд. Мы не будем останавливаться. Плевать на лошадей или еду, — она отвязала лошадей и привела их ближе. — Мне нужна твоя помощь, чтобы поднять тебя.
Из последних сил он поднялся с помощью здоровых руки и ноги, Ари помогала, обвив рукой его пояс, удерживала его, подвела к лошади. Он оказался в седле, и она привязала его, затянув уже крепче.
Она села на свою лошадь, и они поехали. От тряски Савенека тошнило. Его еще не тошнило раньше на лошади. Пот стекал по лицу. Было холодно. И от него воняло смертью. Лошади неслись по земле. Ари гнала их быстрее к Лейксайду. Мир Савенека потемнел.
ГЛАВА 24
Савенек проснулся. Он явно спал, потому что Натенек сидел на стуле возле него. Он моргнул. Натенек остался там.
— Где я? — спросил он хрипло. Что случилось с его голосом? Где была Ари?
— В лазарете, — Натенек склонился ближе. — Молчи. Твое тело все еще слабое.
Савенек моргнул. Он мог делать только это. Он ничего не ощущал ниже шеи. Сердце забилось быстрее. Он умирал?
Натенек прижал ладонь ко лбу Савенека.
— Ты пылаешь. Я позову целителя, сообщу, что ты проснулся. Я быстро.
Как долго Савенек был без сознания? Он был в Лейксайде? Или дома, в Городе Императора?
Вошла пожилая женщина.
— Я говорила вам не нависать, — отругала она Натенека. — Отойдите и не мешайте работать, — она доставала Натенеку до груди, но поставила его на место и помыкала им. Савенеку она уже нравилась.
Она подошла к кровати и заглянула в глаза Савенека.
— Ты очнулся. Это хорошо, — она подняла руку Савенека и осмотрела. — Красные линии теряют цвет. Новый порошок впитывает яд, но он все еще в твоем теле, — она отодвинула одеяло и осмотрела ногу Савенека. — Эта рана все еще опасная. Нужны стежки, но я не хочу закрывать ее, пока яд не вышел, — она поджала губы и повернулась к Натенеку. — Я могу попробовать сделать порошок сильнее. Он снова потеряет сознание, но это единственный шанс спасти его ногу.
— Делайте это, — сказал Натенек.
За дверью послышался шум. Савенек слышал слова.
— Принц Фии не важен, — сказал один мужчина.
— Тогда почему он тут?
— Говорят, армия Рассека выстроилась у границы Мелении. Фиа думает, что Рассек собирается вторгнуться.
— Это бред.
— Думаю, принц тут ради союза с принцессой Аллиссой.
Целительница фыркнула.
— Взрослые солдаты, а сплетничают, как школьницы, — она покачала головой и ушла. Она закрывала дверь, сказав солдатам, чтобы отошли, а не болтали в ее коридоре. Мужчины извинились, и стало тихо.
— Что… происходит? — спросил Савенек. Давно он тут? Казалось, он плыл под водой. Он закрыл глаза, надеясь, что ощущение пройдет. — Где Ари? — он открыл глаза и посмотрел на Натенека, надеясь услышать, что она в порядке. Что она успела предупредить императрицу. А Братство? Что они знали?
— Ты в Лейксайде, — сказал Натенек. — Уже две недели. Я прибыл пару дней назад. Ты то приходил в себя, то терял сознание. Целитель кормила тебя, когда ты просыпался. Наносила разные тоники, пытаясь избавиться от яда. Она смогла остановить его распространение, но не смогла убрать из тела. Она попробовала вчера нечто другое. Похоже, это работает лучше всего, что она делала до этого, — он потер лицо.
Целительница вернулась с маленькой миской. Она улыбнулась Савенеку и нанесла лекарство на его бедро. Его веки отяжелели, и он уснул.
* * *
Следующие дни Савенек то просыпался, то засыпал. Но, когда он был в сознании, он помнил, где он, и что происходило. Каждый день целительница проверяла его. И говорила, что он идет на поправку. И с каждым днем ему было все лучше, голова была все яснее, и тело становилось все сильнее.
Прошла еще неделя, и Савенек смог сидеть и есть самостоятельно. Его пугало, что он не двигал ногой. Целительница сказала, что паралич временный, и он полностью восстановится — требовалось только время.
Натенек не отходил от него.
Когда целительница сказала, что яд вышел из его ноги, она сшила кожу. Савенека беспокоило, что он не чувствовал, как игла пронзала кожу. Он старался не думать об этом.
Еще неделя, и он смог двигать рукой как раньше, кожа зажила. В это время он смог пошевелить пальцами ног. И обрадовался.
Одним утром целительница принесла Савенеку завтрак раньше обычного. Он лежал на боку спиной к двери.
— Он еще спит? — прошептала она.
— Да, — ответил Натенек. — Оставьте поднос мне. Я прослежу, чтобы он поел.
Савенек хотел сказать им, что проснулся, но зевнул, не успев ничего произнести.
— Что еще? —
