Я киваю, из глаз капают слезы, и я шепчу.
— Больше, чем собственную жизнь. Обещаю.
— Я верю тебе, — он отклоняется назад, расплываясь в улыбке, которая быстро превращается в похотливую, властную ухмылку. — Моя очередь, — бормочет Кэннон, впивается в мои бедра и прижимает вплотную к себе, двигаясь ритмично и жестко. Откинув голову назад, он издает дикий рев, когда кончает внутри меня.
В 12:17 мы подписали документы на совместное владение домом, купив его полностью освобожденным за сто восемьдесят тысяч долларов: одна половина моя, другая — Кэннона. Благослови Господь вялый рынок недвижимости, потому что множество акров земли, законное жилье и свыше трех тысяч квадратных футов жилой площади стоят почти вдвое дороже. Кто платит за дом всю сумму сразу без кредитования? Девушка с деньгами семьи своей матери и парень, который откладывал все средства, так как его деньги не смогли бы обеспечить папочкину принцессу всем самым лучшим, вот кто. И мы не будем об этом упоминать, потому что я компенсирую их при первой же возможности, но я могу быть посвящена в тот факт, что Кэннон продал две гитары и усилитель, которые каким-то образом вынес за те десять минут, что выделила ему Рути. Так же у меня есть большое подозрение, что мой отец незаметно подсунул ему чек на «дом для Коннера», потому что он отлично знал, что я бы ни копейки у него не взяла.
Тихушники.
С момента подписания и до приезда в наш дом на Эрин Драйв, 1222 прошло целых тридцать шесть минут. Зная, что мы подписали договор ровно в полдень, задержавшись из-за кое-каких бюрократических заморочек, сродни приему у врача, который никогда не начинается вовремя, я была более чем потрясена увидеть всех, кого мы любим и ценим, на подъездной дорожке… или припарковавшимися на траве. В конце концов, это Индиана.
И несмотря на то, что я непрошибаемая и все такое, я удивлена, что мое лицо опять каким-то мистическим образом становится мокрым по собственному желанию. Поначалу это было очаровательно и немного смягчило меня, но сейчас начинает действовать на нервы.
Сразу же все, одновременно, идут в атаку. Первыми — Либби, Соммерлин и Ванесса, голубка Джареда, проявляющая просто потрясающее долголетие, да еще и находящаяся так далеко от дома и учебы, и Лаура, которая не оказалась злой мачехой, чего я так боялась. Ох, и маленькая Хоуп, держащая Соммерлин за руку.
— Милая, — с беспокойством на лице жалобно произносит Либби, заламывая руки, — у вас ничего нет. Я не преувеличиваю. Соммерлин, скажи ей, что я не слишком остро реагирую. Я хочу сказать, он абсолютно пустой. Я ведь права?
— Мама, мы говорили об этом, — Соммер посылает мне извиняющуюся улыбку. — Они владеют им всего пять минут, поэтому неудивительно, что он не забит вещами.
— Ох, — Либби с облегчением хватается за грудь, — слава Богу. А когда грузовики будут здесь?
— Либби, я жила в автобусе на протяжении пяти лет. У меня даже квартиры никогда не было. И ничего из дома, — меня передергивает, — этой дьяволицы внутрь не допускается. Поэтому, — я с энтузиазмом тру ладони, — никаких грузовиков не будет. Нам нечего привозить.
— О-ох, — на этот раз ее голос звучит с абсолютно другой интонацией, и ее грудь сжимается от ужаса, а не облегчения. — Чт… я не… эм…
Она изумленно переводит взгляд на каждого из нас в поисках возможного объяснения.
— Кому нравится выполнять порученные задания? — спрашиваю я как можно более бодрым голосом, успокаивающе положив руку на плечо Либби. — Доверься мне, я с этим разберусь.
Все поднимают руки вверх, и я тут же действую, чтобы у них не было времени передумать.
— У кого есть листок бумаги? — конечно же, именно Либби достает желтый блокнот и ручку из своей сумочки. — Отлично. Итак, посмотрим. — Я закрываю глаза, представляя, как будет выглядеть мой новый дом, комната за комнатой. — Сначала вы поднимаетесь на крыльцо. Кто хочет им заняться?
— Мы возьмем его, — Соммерлин поднимает их с Хоуп соединенные руки и восторженно кивает головой.
— Соммер и Хоуп, крыльцо, — вслух произносит Либби, записывая сверху страницы.
Ага, понятия не имею, от кого же Кэннон получил привычку вести списки.
— Я бы сказала, что нам нужно, — это будет трудновыполнимая задача, не являющаяся моей сильной стороной, — дверной коврик, подвесные качели, краска для входной двери. Потому что, черт, смотровое окошко, оно, гм, ужасное. Горшки и саженцы, и, может быть, флаг для украшения. Что-нибудь еще? — может быть, я не так уж и плоха в этом! — О! И столик рядом с качелями для напитков и всяких мелочей. И кресло-качалка! — заканчиваю я, мечтательно представляя себе будущее крыльцо.
— Папочка! — кричит Соммерлин, и Маршал торопливо подходит. — Мне нужны ключи от твоего грузовика. Хоуп и я должны купить крупногабаритный товар.
Он согласно достает их из кармана и улыбается, опустив взгляд на Хоуп.
— Нужна ли вам помощь, леди, в погрузке вещей, или деньги?
— Нет, нет! — вмешиваюсь я, поднимая руку. — Кэннон и я все оплатим. Пойду возьму карту из своей сумочки. И персонал в магазине поможет все погрузить. Здесь много работы, так что мы должны рассредоточить наши войска, — хихикаю я.
— Нет, ни в чем себе не отказывайте, — Маршалл мягко возражает мне, доставая конверт из заднего кармана. — Я и моя жена подумали, что деньги были бы отличным подарком на новоселье.
Он протягивает конверт Соммер.
— Только то, что она попросила, и принеси сдачу, Сакс Фифс Соммерлин (прим.: по аналогии с Saks Fifth Avenue (Сакс Фифс Авеню) — знаменитый магазин дизайнерских товаров класса люкс.), — он многозначительно выгибает брови.
— Папа, ты меня обижаешь. Подожди, Лиз, какой цвет подобрать для кресло-качалки и входной двери?
Видите, я думала, что справилась с этой засадой.
Я оглядываюсь вокруг и на другой стороне двора замечаю Кэннона, наблюдающего за мной с нежным обожанием. Я подзываю его кивком головы, и он не спеша подходит. Его джинсы Levis и ботинки превращают это простое действие почти в порнографическое.
— Сирена?
— Какой цвет выбрать для качалки и входной двери? — спрашиваю я.
Он оглядывается через плечо на объект обсуждения, а затем поворачивается обратно ко мне.
— Белое кресло, дверь темно-бордовая или ярко-синяя.
