— Только не свети ничем ярким в наши глаза, — весело произношу я.
— Как скажешь. Ну что, ребята, хотите продолжить и проверить звук, или вам нужно еще что-нибудь?
— У нас нет с собой инструментов, — отвечаю я. Он что, не заметил?
— У меня есть кое-какие за кулисами. Они должны быть настроены.
Нет, так дела не делаются. Но Кэннон уже направляется вперед.
— Я проверю басс и барабаны, а ты — гитару вместо меня и передний микрофон. — Он подмигивает мне, гордый своим решением.
— Хорошо, — соглашаюсь я немного скептически. Это не только бестолковое занятие, но нам еще и придется повторять все заново, когда парни присоединятся к нам. И вдруг меня осенило, а мое сердце грозится разорваться — Кэннон делает это ради своего друга, который явно хочет выпендриться своими техническими новинками, во всю прыть бегущий в комнату звукозаписи.
Как только мы начали, накинув лямки наших инструментов, я вступаю с песней, которая занимала все мои мысли (и сердце, если уж говорить откровенно) с тех пор, как я и Кэннон начали «свою» страницу в отношениях.
Лицо Кэннона озаряется пониманием. Я пою для него, я пою ему. «Wild Horses» («Дикие лошади») — моя любая версия группы The Sundays, все мои эмоции сплетаются с текстом, тоном и звуком, и отражаются в моих глазах, когда я пристально смотрю на него. Это прекрасная песня, потому что даже самые дикие лошади не имеют никакого шанса оттащить меня от Кэннона.
Когда песня подходит к концу, я снимаю ремень электрогитары и только успеваю поставить ее на место, как оказываюсь захваченной своим мужчиной.
— Я полюбил это, и тоже касается тебя, сирена. Я люблю тебя так сильно, ты — сексуальная штучка, — произносит он, покрывая каждый дюйм моего лица поцелуями. — Мне нужно попробовать кусочек, — приглушенно произносит он, зарываясь в мою шею, уже определив свою цель.
— Мы сделаем еще один прогон, чтобы проверить гитару и ударные, — кричит он Сарку, когда тот поднимается со своего места.
Сарк отвечает, вскинув большие пальцы вверх, его лицо так и сияет от восторга.
— Моя очередь? — спрашивает Кэннон, игриво вскинув бровь.
— Прошу, — я наклоняюсь и делаю приглашающий жест рукой.
— Подпевай, все-таки нужно проверить микрофон, — окликает он меня, взбираясь за ударную установку.
Он с легкостью выбивает на барабанах ритм, хотя обычно эта часть проигрывается на фортепьяно, каким-то образом делая такое исполнение даже более подходящим. А затем он начинает петь чувственным басом, проникающим в душу, по крайней мере, в мою душу. Я выдергиваю со стойки микрофон и поворачиваюсь к Кэннону, подпевая ему. Он выбрал «Have a Little Faith in Me», которую включал для меня на своем айподе, но сегодня его исполнение превзошло все остальные. Его страстный голос словно занимался с ней любовью, умоляя меня поступить именно так, как говорится в тексте.
Но я уже сделала это.
Мы заказываем ланч в уличном кафе, и он держит мою руку, лежащую на столе, пока мы ждем нашу еду. Когда заказ приносят, он кладет половину своей еды на мою тарелку, а половину моей забирает себе, не спрашивая — а у меня были на нее грандиозные планы.
— Я тут подумала, — мимоходом бросаю я, смотря вниз на свое блюдо.
— Да?
— Может быть, мне следует наконец-то найти себе дом или квартиру, какое-нибудь место, чтобы обосноваться, когда необходим перерыв. Я могла бы украсить его, готовить в настоящей кухне, быть чем-то увлеченной и спать в нормальной кровати.
— И где ты думаешь разместиться? — спрашивает он, а затем закидывает кусочек себе в рот и медленно разжевывает, с сосредоточенным и любопытным взглядом ожидая моего ответа.
— Я не знаю.
Я небрежно пожимаю плечами и надеюсь, что он на это купится.
— А где находится твоя квартира? Н-не то, чтобы я х-хочу переехать жить по соседству или следить за тобой или еще что-то в этом роде, — я говорю, запинаясь, словно какая-то ненормальная. — Просто поддерживаю разговор.
— Эй, — он опускает вилку и обращается ко мне, смягчив голос. — Дай мне свою руку. — Он предлагает мне свою раскрытую ладонь, снова положив руку на стол, и я охотно кладу свою руку на его. — Я знаю, что это быстро — ну, не так быстро, как в фильме о проститутке. У нас это заняло втрое больше времени, чем одна неделя, как у них. И круглосуточное проживание вместе в тесном ограниченном пространстве добавляет к этому еще месяц. Мы уже знаем раздражающие привычки друг друга и то, что мы в состоянии жить вместе и быть рядом друг с другом постоянно, верно?
Мои мысли задерживаются на «раздражающих привычках», ведь я вполне уверена, что у меня таких нет. На самом деле, и у него их нет, и это правда.
— Лиззи, я хочу находиться там, где ты. Говоря о склонности преследования… я взял на себя смелость и, учтя местонахождение дома твоего отца для последующих визитов Коннера, и месторасположение моей семьи, выбрал среднюю точку между ними. Это Ричмонд. Население тридцать шесть тысяч человек, прекрасные школы, множество парков и мест для активного отдыха. В общем, славный город для того, чтобы растить семью.
Не могу вздохнуть.
Холодный пот.
Горло сжимается.
Живот скручивает.
Чью семью он планирует растить?
— Лиззи, нет уж, мадам, сейчас же посмотри на меня. Большой вдох для меня, — он имитирует движение, — и выдох для себя. Медленно и легко.
— Лучше не становится! — выдавливаю я, задыхаясь от паники.
— Тогда еще раз, вдох для меня, — он снова копирует движение, — и выдох для себя.
Его глаза ищут мои. Несколько минут он ждет, чтобы продолжить говорить. Пока, вероятно, не видит то, что ему было нужно.
— Я всего лишь говорю, если уж ты покупаешь дом, то он мог бы соответствовать твоим долгосрочным потребностям, верно? Переезды — отстой, — он сильнее сжимает мою ладонь, поглаживая большим пальцем место на моем запястье, где бешено бьется пульс. — Ты бы когда-нибудь хотела завести детей, Лиззи? Не завтра, но когда-нибудь?
— Да, несомненно, — я подтверждаю без малейшего колебания.
— Ну, в таком случае, почему бы не планировать это?
Он вопросительно поднимает правую бровь.
— Это неожиданно, и пугает, — практически беззвучно бормочу я, а мои колени стучат под столом как отбойный молоток.
— Ты когда-либо испытывала то, что чувствуешь ко мне? — я отрицательно качаю головой. — Я тоже. Ни к кому,
