- Вы тоже это видели? – восхищенно захлопал Сальвадор. – Каков темперамент, а?
- Что это было? – даже Зигмунд вышел из транса, осторожно наклонившись над краем дороги.
- Похоже на оригинальную сущность, - предположил Никола. – О, вон еще одна!
Нечто из резных гранитных плит, показало горб, тяжело ухнувший в неведомое. «Вуом-ом-ом», - сообщило оно, перед тем как исчезнуть. Через минуту оно появилось снова, и рыцари Мышления смогли разглядеть тысячи рукописных символов, покрывающих камень.
- Оригинальный образ письменности, - закричал Сальвадор, прыгая на месте. – Вот это да!
- А вон там образ мебели! – указал Зигмунд.
Из облаков вынырнула большая табуретка. Она летела, медленно переворачиваясь в воздухе.
- М-да, - сдержанно произнес Сальвадор. – Удивительно, правда? Вся мебель в мире, это просто разные варианты табуретки. Вы только поглядите, в ней есть все, что нужно. Четыре ножки, ровная фанерка и надежная фурнитура.
Трио еще немного помолчало.
- Надеюсь, они желают нам удачи, - произнес Никола. – По-своему.
- Нам не нужна удача, - пренебрежительно хмыкнул художник. – Мы звезды! В нас заключена бездна символизма.
- А знаешь, ты прав, - помедлив, согласился Зигмунд. – Нам нужно отнестись к этому походу проще. Думаю, мы могли вести себя более расслаблено и…
- Ладно, ребята, постояли на дорожку и хватит!
Позитивный агент в белых доспехах сжимал в руках длинную палку. Острую, разумеется.
- Я же говорил, - вздохнул Никола.
- Давайте, давайте, проваливайте спасать Многомирье, или что у вас там на уме, - настойчиво говорил позитивный воин.
- Да как ты смеешь… - начал было Сальвадор, но его тут же ткнули палкой в бок.
- Не усложняйте ситуацию, - талдычил агент. – Я получил четкие инструкции от Ложи. Цитирую: «Вытолкать этих трусов за пределы Интеллектуального». У меня своя работа, у вас - своя, джентльмены. Ничего личного, но вам нужно немедленно продолжать движение. В ту сторону, - уточнил он, указывая палкой в необозримую даль.
- Ай! Хамло!
- Ладно-ладно, мы уже уходим.
- Какая прекрасная палка. Скажите, о чем вы думаете, когда берете ее в руки…
Глава 8
Архи-кот величественно шагал по оживленной дороге, игнорируя суетящуюся под ногами языческую шушеру. Его пытались проклинать, насылали казни, объявляли епитимьи и сулили кары прижизненные. Пушистый бог сохранял спокойствие достойное короля. Альфа потешался над культами, которые рождались вокруг мохнатых лап. Которианство стремительно набирало бороты. Из нескольких оборванцев нео-религия разрослась в бойкое движение, проповедующее трехцветный стиль одежды, усы и откашливание шерсти. С ним пытался конкурировать Котолицизм, но быстро распался из-за внутренних противоречий.
Пока Архи-кот останавливался, чтобы потереться скулой об очередную базилику или купол, они собирались вокруг него и пели о том, как первый человек возник из первого комка шерсти, который великодушно отрыгнул усатый прародитель.
- Как это неудобно, - сетовала Котожрица. – Он ведь может их затоптать. Эй! Вы! А ну прочь из-под лап! Уходите, это не имеет никакого смысла! Он не будет говорить с вами!
- И попытался тогда голос всего плохого отвратить нас от света! – тут же взвыли внизу. – Но мы сказали – нет! Что мы сказали? Нет! Еще раз, что мы сказали? Нет!
- А ты говорила, что твоя вера непопулярна, - сказал Альфа, внимательно наблюдая за тем, что происходило внизу.
- Нет никакой веры, - возразила Котожрица. – Есть состояние души. Мне нравятся пушистые боги. Я следую за ними потому что того требует моя натура. У нас нет подробных мануалов вроде золотых дощечек с надписями. Я не пытаюсь доказать всем, что они лучше остальных объектов поклонения. Я просто люблю их и не требую ничего взамен. Они сами приходят ко мне. А эти бродяги внизу пытаются торговать любовью с лотка. Они за четырнадцать минут придумали сто сорок две заповеди и четыре тома подробных инструкций по обращению с комками шерсти. Обещают другим то, чего мой кот выполнить не в состоянии. Он не умеет лечить вросшие ногти, и у него нет знакомых девственниц. Видишь? Они продают линялые волосины с ног моего сладкохвостика! Эй! Я тебе покажу ножницы! Я тебе такие ножницы дам, до края земли добежишь!
- Не понимаю я этого, - Альфа беспокойно пошевелился, мечтая о Тельце. - Неужели кто-то всерьез может верить в большого кота? Коты ведь засранцы.
- Я пропущу это мимо ушей, - жрица строго поглядела на него. – Понимаешь, многие здравомыслящие люди именно так и рассуждают. Как, дескать, так получается, что люди верят в очевидно нелепые вещи, навроде физики и геометрии. В дурацкий закон сохранения энергии. Тут важно понять, что человек верит не в объект, а в систему. На саму математику и ее плоды, ему наплевать. Он просто знает, что его жизнь упорядочена вычитанием и сложением дробей, извлечением квадратного корня и логарифмами. Я хочу сказать, что нет ничего плохого в попытке наполнить свою жизнь смыслом. Верить, что где-то там, наверху, за тобой наблюдает вселюбящий интеграл. Никто не запрещает тебе перекладывать ответственность за свои поступки на точные науки. Конечно, гораздо легче выучить теорему Виета, чем вобрать в себя неограниченную мудрость библейского многословия. Это нормально, многие люди рождаются бесхребетными телятами, которых легко увлечь уравнениями с тремя неизвестными. Плохо, когда кто-то на этом откровенно наживается, лицемерно прикрываясь научностью, фактами и обширной доказательной базой. Наслаждаются своей медициной, машиностроением, компьютеризацией и архитектурой. Фу.
- Послушал бы тебя Никас, - сказал Альфа ухмыляясь. – Он-то думает, что это меня иногда заносит.
- Никас? – жрица хихикала, довольная собой. - Кто это?
- Это… - Альфа задумался. – Долго рассказывать. Он отличный парень. Тебе бы понравился.
- Что ж. Надеюсь, я с ним еще повстречаюсь.
- Я тоже, - мрачно произнес образ.
Полис шумел и вибрировал. Альфу это нервировало. Ему хотелось поскорее добраться до Администрации. Вместо этого, ему приходилось наблюдать за неудачными экспериментами с креационизмом, докучливыми сражениями пернатых драконов и сотворениями уродливых чудес. Кроме того, к нему уже несколько раз привязывались серафимы-полицейские с неудобными вопросами по поводу сегодняшних событий на шествии. Прима-образ давно бы уже скрылся в толпе, но знал, что если нога его ступит на нейтральную территорию, его отыщут только через полгода где-нибудь в самой гадкой, самой злачной, самой развратной богадельне. С тысячью самых неожиданных зависимостей.
- Я встречала тут парней, - сказала Котожрица. – Они называют свой культ: Карго.
- Как-как?
- Карго. Груз. Во время второй Мировой войны на острова Меланезии сбрасывали продовольственные грузы для солдат. Одежду, консервы, палатки, оружие. Аборигены находили их, ассоциируя с некой
