- Эй! – встрепенулся отросток прямой кишки. – Немного уважения! Я многозначительный образ, имеющий отношение к самому Атеизму! Так что попрошу без пренебрежения! Не хотите мне помогать, не надо! Могли бы и не начинать!
- Поверь, если б не доброе сердце этой девчонки, ты бы сейчас был хорошо прожаренным многозначительным образом, - пролаял Альфа, тыча указательным пальцем в метафорический нос Аппендикса. - И я бы на твоем месте раскрывал свой рот только для благодарностей, потому что я люблю смотреть на огонь!
- Альфа, не нападай на него! – жрица аккуратно свалилась с Архкикота. Прим почувствовал, как она повисла на руке. – Он ведь только что чуть не погиб. Конечно, он немного возбужден и растерян. Кроме того, ты говоришь очень обидные вещи.
Образ фыркнул.
- Лепет, - буркнул он, смягчаясь от прикосновения сущности Котожрицы. Некоторых особых частей ее сущности. – Тогда разбирайся с ним сама. Только быстрее, нам нельзя терять время!
- Ладно, я поняла, - благодарно протараторила жрица. – Мы сейчас. Быстро.
Она принялась неловко пилить толстые путы маленьким ножичком, которым вскрывала консервы для кошек.
- Клянусь фантазией, - протянул Альфа. – Отойди.
Он схватился за веревки руками Геркулеса. Они затрещали и лопнули.
Облегченно застонав, Аппендикс припал на одно колено, и принялся растирать затекшие члены. Метафорические, само собой.
- Как вовремя, - пробормотал он. – Будь позитивна, добрая девушка. Я уже приготовился пострадать за правду. Отдаться жертвой голодному сброду, но не оставить истину! Как Коперник! Как Галилей! Как Диоген, я, со спокойствием избранного, принял свою чашу!
- С тобой все в порядке? – ласково участвовала жрица. – Они не били тебя?
- О! – вскинулся Аппендикс, чуть не потеряв равновесие. – Они жестоко избили меня, потому что я сражался как лев! Я защищал истинную правду! Правдивую истину! Они напали на меня, когда я учил детей математике и тригонометрии! А еще химии, я очень много знаю о химии!
- Вы такой молодец, - ласково комментировала жрица.
- Бросьте! – подбоченился Аппендикс. – Делаю, что могу! Всеми силами бьюсь с дремотой рассудка! Защищаю правдивую истину от забытья и поругания. Так вот, проектировал, я значит, инновационную систему акведуков для снабжения Полиса чистой водой…
- Ты говорил про детей и тригонометрию, - перебил Альфа с нескрываемым презрением.
- Не будь таким задирой! – попросила Котожрица с нажимом.
- Да что, стрелять, инновационного в акведуках?!
- Альфа.
- Что?!
- Ты грубишь.
- Я говорю истинную правду… - прима-образ помедлил. - О, фантазия, кретинизм этого червя заразен.
- Альфа, пожалуйста, ну ради меня, - часто заморгала служительница. - Ему нужна защита.
Прима-образ сжал зубы. Он пошел к дремлющему Архикоту, слыша за спиной: «А почему он голый?». А потом: «они напали на меня, когда я был в двух шагах от решения второй проблемы Ландау!».
- Хватит врать! – не выдержал Альфа.
Ему не ответили.
- Их было десять… Нет, даже двадцать! И это только аванград. Остальные ждали снаружи, на случай, если понадобиться подкрепление. Они знали, что оно понадобиться, истинная правда! Итак, я готов был провести последнее химическое преобразование и найти формулу уникального высокооктанового топлива, которое решило бы все энергетические проблемы! И тогда: бах-трах-тарарах! Они ломают двери! Тридцать озлобленных фанатиков, которые чувствуют угрозу власти страха и невежества! Я роняю между нами шкаф, с моими трудами и трактатами! Мне жаль их, я знаю, что все будет сожжено и растоптано! Но это всего лишь копии, а до оригиналов этим негодяям никогда не добраться. Ведь они у меня в голове!
- Вы такой смелый.
- Еще бы, ведь за мной правда! И я бью одного, второго. Третьему этак нехило досталось. А дальше как по писанному пошло. Опомнился, только когда на меня навалилось уже больше сотни!
- Потрясающе!
Альфа закрыл глаза.
Когда Архикота наконец удалось растолкать, на его спине уже действовал рассадник научности, смелых идей и шокирующих веяний. Аппендикс поучал, вразумлял и всячески боролся за прогресс и разумность. Вероятно, его просто разговорил адреналин.
Однако Альфа рассчитывал на худшее.
Велика была вероятность, что они спасли одно их худших воплощений Атеизма. А именно: Атеизма модного, оголтелого. Имеющего крайне опосредованное отношение к научности. Одного из тех паразитов, которые пытались заслужить чужое одобрение поверхностным пониманием сложных идей. Их называли воинами Первой Страницы. Именно столько необходимо было типам вроде Аппендикса, чтобы вникнуть в суть любого вопроса. Этого хватало, чтобы запомнить несколько терминов и бегло употреблять их, в быстрых, но яростных атаках на обсуждения. Войны Первой Страницы быстро били, и сразу же отступали, чтобы не дать противнику ответить ударами глубокого понимания. Они оставляли после себя пожарища споров и негодования.
О, то были страшные солдаты. Беспринципные и почти непобедимые.
Альфа внимательно разглядывал Аппендикс.
- Так ты, значит, изыскатель, - спросил прима-образ вроде бы невзначай.
- К твоим услугам, прим! – с готовностью отвлекся борец с дремотой. – Мои скромные знания далеки от ваших, но кое-чему и я могу тебя научить, поверь на слово.
- Охотно! – осклабился Альфа. – Есть у меня один вопрос. Я вижу клейма на твоих метафорических запястьях. Что они означают, если не секрет?
- Это пустяки, - ответил Аппендикс немного быстрее, чем следовало.
- Мне решать, - наседал образ. – Отвечай на вопрос, ничтожество, или я верну тебя обратно в лапы инквизиции. А если еще раз проявишь неуважение, я лично вырву твой лживый метафорический язык.
- Забияка, - попыталась вмешаться жрица, но Альфа осадил ее гримасой.
Аппендикс прокашлялся, нервно помаргивая.
- Дались вам эти клейма, - пробормотал он, очевидно раздумывая над тем, безопасно ли будет прыгать с Архикота. – Ну, хорошо, мне поставили их…
- Давай сразу пропустим версию с врагами научности, - угрожающе надвинулся Альфа.
- Эти клейма нужны для того, чтобы все знали, кто я, - убито пролепетал Аппендикс.
- И кто же ты?
- Нетерпимые завистники называют нас…
- Быстрее, червь!
- Они называют нас воинами Первой Страницы.
Разоблаченный партизан испуганно съежился, ожидая серьезного возмездия. Возможно, даже побивания камнями. Жрица испуганно смотрела то на него, то на Альфу. Архикот осторожно обнюхивал жирного визгливого божка, пытающегося скрыться в нектарной лавке.
- Прекрасно! – сказал Альфа.
И ударил Аппендикса по… метафорическому плечу. Тот ойкнул, и недоверчиво приоткрыл зажмуренные глаза.
- Вы не будете бить сильнее? – спросил он тревожно.
- Нет. Пока, во всяком случае. Ты мне пригодишься, мразь.
- Ура, - вскинула кулачки жрица, - все хорошо закончилось!
- О, нет, - Альфа неожиданно улыбнулся, как идущий на смерть гладиатор. – Ничего еще не закончилось!
Аппендикс и Жрица осторожно
