Я не ответил.
— Может, он повёз рабов во Франкию? — предположил Финан. — Там, говорят, цены выше.
Это могло объяснить, почему второй причал пуст.
— Сколько рабов мы захватили?
— Дюжина женщин, четыре ребёнка и трое полуживых юнцов.
— Я думал, больше.
— Так, может, второй корабль вернется через день или два!
— Возможно, — пробормотал я. Бросив взгляд за пустой причал, я увидел, что с высокого парапета моста, который находился от нас на расстоянии полёта стрелы, за нами наблюдают четыре стражника. Я помахал им, и после недолгого колебания один махнул нам в ответ. Я сомневался, что они слышали шум, когда мы захватывали поместье. Возможно, до них донеслись отчаянные крики Гуннальда, но вряд ли во дворе работорговца это уж так необычно.
— Так что мы делаем? — спросил Финан.
— Мы думаем, — огрызнулся я, однако, сказать по правде, понятия не имел, что нам делать.
Прав был мой отец. Я нетерпелив. Напали на мои корабли — и я пошёл на юг, надеясь найти и убить Этельхельма, оправдывая свои поступки клятвой, которую дал Этельстану. И вот Спирхафок исчез, а я в ловушке, в захваченном неприятелем городе.
— Давай подождём второй корабль. Жаль, что у Гуннальда уже не спросить, где он.
— Мы можем спросить у его людей, они должны знать.
К причалу подошла Бенедетта, её капюшон остался откинутым, распустившиеся длинные чёрные волосы блестели на солнце. Она казалась мне похожей на валькирию, одну из посланниц богов, которые уносят воинов в пиршественный зал Вальхаллы. Она оставалась серьёзной, серое одеяние забрызгано кровью, Осиное жало залито кровью до самой рукояти. Я бросил быстрый взгляд на парапет моста, опасаясь, что стражники заметят залитый кровью клинок, но все они уже отвернулись.
— Я вымою его для тебя, господин, — произнесла Бенедетта, показывая клинок.
— Отдай помыть кому-нибудь из мальчишек, — ответил я. — Скажи Алдвину, пусть почистит.
— И благодарю тебя, господин.
Я заглянул в её серо-зелёные глаза.
— Отец Ода говорит, что я подтолкнул тебя совершить грех.
— За это я и благодарю тебя, господин.
— Заставила того ублюдка страдать? — спросил Финан.
— Его крики услышат в аду, — отозвалась она.
— Тогда ты всё сделала правильно! — похвалил Финан.
— Я сделала то, о чём двадцать лет мечтала. Я счастлива, — она повернулась посмотреть на развалину. — Это наш корабль?
— Нет, — сказал я.
— Это хорошо, — мрачно заметила она, и мы с Финаном засмеялись.
— И ничего смешного, — добавил Финан.
— Совсем ничего, — согласился я, всё ещё смеясь.
И тут кто-то заколотил снаружи в ворота. Спустя мгновение к нам подбежал Алдвин.
— Господин, господин! Там, снаружи воины! Воины!
— Помоги нам, Боже, — произнёс Финан.
Кто-то же должен нам помочь.
Снова раздался стук. Я пробежал через склад во двор и открыл оконце в воротах. Всего два воина, оба в кольчугах, и оба уставшие. И с ними рядом двое с ручной тележкой, видимо, слуги. В тележке две бочки.
— Уже открываю! — прокричал я.
— Да что ты, не торопись! — язвительно ответил один из тех, что в кольчугах.
Со мной были Финан и Видарр. На камнях двора валялись два мёртвых стражника и два дохлых пса. Я ткнул в их сторону, потом на конюшню, и Финан потащил туда один труп, а Видарр другой.
— Живее! — послышалось из-за ворот.
— Стараюсь! — отозвался я и поднял один засов. Я с грохотом уронил его наземь и увидел, что Видарр уже убирает в конюшню псов. Я не спеша поднял второй засов, подождал, пока Финан закроет конюшню и стал открывать ворота.
Один из двоих, которых я принял за слуг, отпрянул, по-видимому, удивлённый моим появлением.
— Ты кто такой? — спросил он.
— А ты кто такой? — грубо ответил я.
— Я из дворца, младший управляющий, — испуганно ответил он, — как видишь, доставил припасы. Но где же Элфрин?
— Болен.
Я вдруг вспомнил, что на мне открыто висит молот, мой амулет. Тот, что меня спрашивал, тоже его увидел, и боязливо взглянул мне в глаза.
— Болен?
— Лихорадка.
— У нас тут большинство людей потеют как свиньи, — дополнил Финан мою историю, — и даже рабы. А пара из них уже померла.
Гость сделал ещё шаг назад, и оба воина тоже. Воины в кольчугах выглядели крепкими и уверенными, но даже самый надёжный боец, испытавший ад стены щитов, боится чумы. Финан тоже её боялся и перекрестился, наверняка вспомнив о слухах, что на севере свирепствует болезнь.
— Тебя лорд Варин прислал? — спросил я.
— Конечно, — ответил младший управляющий. — В последние две недели мы ничего не могли прислать, там распоряжались люди Красавчика, но теперь всё снова в порядке.
— Ради всего святого, поторопись, — проворчал один из воинов.
— Значит, тебя Гуннальд нанял? — спросил меня младший управляющий.
— Пойди и спроси его сам. — Я показал на дом.
— Он тоже в поту, — сказал Финан. — Спаси его, Боже.
— Четыре шиллинга, — ответил распорядитель, заметно утомившись от разговора. Он кивнул на тележку. — Плати и забирай бочки.
— А я думал, это стоит два. — Финан догадался поторговаться. — Гуннальд сказал, два шиллинга.
Один воин шагнул к нам.
— Четыре шиллинга, — рявкнул он. — Нас наняли охранять твою проклятую жратву, поэтому цена поднялась. Четыре шиллинга.
Я полез в свой быстро худеющий кошель, дал младшему управляющему четыре шиллинга и помог Финану с Видарром внести бочки во двор. Они воняли.
— До следующей недели! — сказал младший распорядитель. Он дал по шиллингу каждому из воинов, два оставил себе, и все четверо пошли прочь.
Я закрыл и запер ворота.
— Что это такое было? — спросил я.
Финан издал звук, означающий отвращение. Он снял крышку одной бочки, она оказалась на две трети наполненной мутным
