Сложно было бы ей объяснить, что именно я читал и зачем. А я к тому же еще и смотрел… А ведь мама мне говорила: не помогут тебе эти «китайские мультики» в жизни устроиться. Надо слушаться старших! Вот, у меня это и в расширенной памяти прописано. Значит, правда.
Мы еще пару часов провели на стадионе. Я довел количество подтягиваний до 0.3, научился правильно махать руками при прыжке. Дальше изматывать себя смысла не имело, и я предложил Натсэ прогуляться в город.
— Сегодня ночуем на болотах, — обрадовал я её. — Надо подыскать подходящую одежду.
— Зачем на болотах? — удивилась Натсэ.
— Талли зовёт упражняться с огнем. Она всё-таки мой учитель…
Натсэ выглядела недовольной.
— Это не моё дело, хозяин, но вам бы сейчас отложить огненные тренировки. Мало того, что вас подозревают, так еще и вступительные на носу. Ночью вам следовало бы спать, набираться сил.
Ну вот, опять «хозяин» и на «вы». То есть, когда я её не слушаюсь, она говорит со мной так, что меня передергивает. Нормальная рабыня, да? Вертит мной, как хочет. Вообще, мной что-то все вертят, как хотят. Куда ни ткнись — обязательно чью-то сторону займёшь, кому-то на руку сыграешь. Вот не пойду на болота — буду чувствовать себя подкаблучником Натсэ, пойду — окажусь во власти Талли. Есть, конечно, третий путь: завалиться в трактир, напиться пива и устроить огненное шоу. Это всем будет поперек горла, не поспоришь, но я еще не до такой степени псих.
— Огонь качать тоже важно, — возразил я.
— Думаете? Я, конечно, не знаю точно, что устроил Мелаирим, но могу догадываться. В нашем Ордене знали о такой возможности вернуть Огонь. Внутрь вас поселили средоточие силы. Это не ваша сила, чужая. Когда она должным образом разовьётся, она очень сильно вас изменит. Вы откроете вулкан, выпустите наружу всю стихию, и тогда она вас покинет. Вы останетесь никем, пустышкой, простолюдином. И хорошо если не умрете. Скорее всего вы, правда, вернетесь в свой мир и забудете о произошедшем здесь. Так что… Не знаю. Я бы не торопилась сильно качать Огонь.
В наступившем молчании мы спустились с гор, прошли вдоль стены и покинули крепость через ворота.
— Закрываем в десять, — предупредил один из рыцарей, охранявших вход.
Да хоть сейчас закрывайте, я до утра точно не вернусь. И вообще, у Мелаирима в подземелье мне больше нравится.
— Откуда же тогда у меня предрасположенность к магии Земли? — спросил я, когда мы отошли от ворот на приличное расстояние.
— А она есть? — скептически подняла бровь Натсэ.
— Ты же сама говорила!
— Если подумать, печатями пользоваться можно и за счет силы Огня.
— А тогда, в саду — помнишь, как меня в землю замуровали? И как легко оттуда вытащили?
— Ну-у-у… Не знаю. Я никогда не была особо сведущим магом. У меня только базы были открыты. Всё основное я делала руками.
Я впал в глубокую задумчивость. Что если всё это напрасно? Что если я, справившись со всеми испытаниями, просто не смогу принять печать Земли? С чего я вообще решил, что могу чего-то там добиться? Да мой потолок — это выполнять чужие приказы и стараться оправдывать чужие ожидания. Я сам как раб… Только вот до сих пор об этом не задумывался, до сих пор не злился из-за этого.
Тем временем мы вошли в город, и Натсэ вдруг потянула меня за рукав.
— Что? — дернулся я.
— Почему вокруг столько девушек в школьной форме Атрэма?
— В форме кого? — удивился я. — Чего?..
— Атрэм — академия магов Воздуха, — терпеливо пояснила Натсэ. — Одна из. Ученицы там носят вот примерно такую форму, — кивнула она на идущую мимо девицу.
Девица была в черной юбке выше колена и белой блузке с черным пиджачком поверх. И, покрутив головой, я обнаружил, что одетых подобным образом девушек действительно полно. Некоторые были без пиджачков, и покрой одежды отличался, но… В целом, у меня было такое чувство, будто я попал в один из своих любимых мультсериалов. Школьная форма Атрэма до боли напоминала японскую. Ну, один из её видов.
— А разве ты была не в чем-то подобном, когда мы встретились? — спросил я.
— Не в подобном, а именно в таком, — поправила Натсэ. — У меня… Скажем так, были причины.
— Может, ты положила начало местной моде, — пошутил я.
Источник школьной формы обнаружился там, куда мы и шли: в лавке готовой одежды. Сегодня там было не протолкнуться от весело щебечущих девчонок, покупающих одно и то же. Вместе с хозяином трудились четверо помощниц. Увидев нас, хозяин вдруг обрадовался, махнул рукой и вышел из-за прилавка.
— Торговля идёт! — сказал он, будто отчитывался. — Шить не успеваем, по ночам сидим. Хотите принарядить рабыню, господин Мортегар? Для вас — бесплатно, в знак моего глубочайшего уважения.
Мы с Натсэ переглянулись. Она, судя по взгляду, тоже ничего не поняла. Но если дают — надо брать, и я кивнул. Хозяин только пальцами щелкнул, и у нас оказался сверток со «школьной формой».
— Еще чем-нибудь могу помочь? — услужливо спросил хозяин, приложив руку к сердцу.
— Ага. Мы на болота ночью идём. Нам бы что-нибудь соответствующее. И еще, подскажите, как найти вашего друга, художника. Я у него раз был, и сейчас не вспомню, как пройти…
— А, Вимент! — почему-то обрадовался хозяин. — Ну, он сейчас на рынке не стоит. У него магазин. Я скажу, как найти.
Через двадцать минут мы вышли из лавки, нагруженные свертками, и пошли к северо-западной границе рынка. Там и вправду оказалось несколько каменных строений. На одном из них висела табличка: «Картыны». Сомнений у меня не возникло.
Внутри было людно. Талантливый художник Вимент, как и говорила Талли, неплохо поднялся. На него теперь работали многочисленные помощники. Одни заворачивали картины для покупателей, другие записывали заказы. Сам хозяин сидел в дальнем конце здания и сосредоточенно писал что-то кистью на холсте. Завидев меня, он тут же расплылся в улыбке, отложил кисть и поднялся навстречу.
— Правильно зашел, — сказал он, пожав мне руку своей, перепачканной в краске. — Вазми долю.
На сверток с одеждой опустился увесистый мешочек. В этот раз там были и золотые монеты.
— Чэрэз ныдэлю заходи ышо, — говорил Вимент. — Я думаю, харашо зайдёшь.
— Вимент, я ничего не понимаю. За что ты даешь мне деньги?
— Как за что? — изумился Вимент. — За художыство!
И он махнул рукой. Я огляделся, впервые сфокусировав взгляд на картинах вокруг.
— Нет, — вырвалось у
