— Не, — хмыкнул Ваня. — Она ж не умеет без волшебства. Её тут вывернет наизнанку.
Володя тихо загоготал.
Они шли аж минуты три, после чего Борис указал на последний участок дороги — вперёд и вниз. Там ждала не слишком длинная винтовая лестница.
— Как же тут глубоко, — сказал Володя.
— Монахи строили это лет двадцать, — сказал Борис. — Во славу Грифоносфинкса. Когда-то здесь стояли красивые статуэтки, вазы, стены были разрисованы эпизодами из героических эпосов о великом существе. Ярко горело множество ярких факелов, освещая их. Время стёрло почти всё это.
Они довольно быстро спустились по винтовой лестнице и оказались перед большой серебряной дверью, на которой золотыми буквами была выбита надпись на креинском.
— Сие тута вёзкоит гриффёногосвикс, — прочитал Борис, а затем примерно перевёл: — Здесь покоится грифоносфинкс.
— Не могу поверить, — улыбнулся Иван.
— Верь, — сказал Виктор.
— Теперь вперёд? — спросил Володя.
Борис кивнул и вынул из кармана связку ключей, нашёл нужный, и вот уже дверь открывалась. Они оказались в огромном зале площадью с футбольное поле и высотой около десяти метров. Здесь не было никаких золотых украшений, богатых убранств. Борис зажёг по периметру десять свечей, и они обнаружили посреди зала огромный саркофаг, размером со среднее для Доброграда одноэтажное здание.
— Представляю, — усмехнулся Володя, — какие у него габариты.
В помещении находились четыре колонны вокруг саркофага. Взглянув наверх, Иван обнаружил что-то вроде иконы или фрески, на которой был изображён грифоносфинкс, огнём отпугивающий окружающих его врагов. А Володя подошёл ближе к саркофагу, к какой-то надписи.
— Стой! — с безумием взревел Борис. — Не подходи! Отвернись сейчас же и иди сюда!
Володя остановился, перепугавшись не на шутку. Борис медленно подошёл ближе к нему.
— Не смей сам больше приближаться к замку от саркофага, к надписи, а тем более смотреть на неё и пытаться прочитать! Там написано страшное проклятие, о котором я даже не могу сказать в голос… Это жаворонки ада постарались.
— А если и внутри куча проклятий? — с ужасом спросил Иван. — И как мы его откроем в таком случае?
— Я уже это делал. Это делается с помощью специальных чар, определённого ритуала, так скажем. Но только на расстоянии от этого места, — Борис, прикрывая глаза, показал на ту точку, где недавно стоял Володя, и чуть дальше. — Насчёт проклятий я точно, конечно, не знаю, но думаю, если вы пришли за ним, чтобы оно вновь защитило Борсию, проклятия вас не тронут, коли даже они имеются.
— Думаете? — зло спросил Виктор.
— А вы хотите уйти без него? — переспросил Борис. — Я уверен, что вам оно ничего плохого не сделает, не могу доказать, но уверен! Я сказал вам, чего надо остерегаться, а где можно быть смелее! Если не верите — то я вас провожу, — он указал на дверь.
Иван повернулся к Виктору.
— Он же нам поверил, — сказал Иван. — И, в конце концов, кто не рискует — тот не пьёт шампанское.
— Такое ради шампанского! — заметил Володя. — Не высока ли цена?
— Не высока, — отрезал Иван и снова обратился Борису. — Я согласен.
— А вы? — кинул Борис остальным. Они кивнули. — Ну и славно. Значит, когда вы сюда прибыли, был час дня, двенадцатое июля.
— Как? — недоумевал Иван. — Мы же вечером двенадцатого уходили из Доброграда.
— Часовые пояса, — объяснил Владимир.
Иван ударил ладонью по лбу.
— Кладбищенск восточнее Доброграда, — сказал Виктор.
— Итак, — Борис взглянул на наручные часы. — Сейчас полдесятого. Вы спать хотите?
— Естественно, — в один голос заговорили Иван, Виктор и Владимир.
— Конечно, целые сутки на ногах! Значит, сейчас спать ляжете. В этом помещении чудная магия. Здесь можно создать пищу, мебель и даже окно для вида на улицу. Снаружи там земля, никакого окна в действительности не будет, нас не увидят.
— Почему же вы здесь не живёте, — поинтересовался Виктор, — если тут так здорово?
— А базарить с кем я буду? — возмутился Борис. — С грифоносфинксом? Нет, не могу я так, один. А сестра с семьёй боятся этого места как огня.
Всё действительно оказалось таким, как говорил Борис. Они создали кровати и окна для каждого, поставили ширму, отгораживающую от саркофага со словами: «хотя бы ненадолго не будем думать о нём», поставили обеденный стол и четыре очень удобных мягких кресла. Троица заказала маговино, магоконьяк по рюмке, чёрный чай из южных стран, чай восточно-борсийского сорта. Ваня и Вова попросили летающих шашлыков, вспомнить студенческие времена, Виктор — для всех мяса северного борсийского минотавра, рыбы из океана Сердце, плюс игривого разноцветного шоколадного печения. Всё это оказалось очень вкусным.
— Вы могли бы ресторан завести, — сказал Виктор.
Борис рассмеялся.
— Не получилось бы. За пределами этого помещения всё, кроме нас и того, что мы сюда принесли, испаряется, уходит в никуда, — затем он повернулся к Ивану. — А вы, юноша, расскажите мне историю своей безответной любви, раз уж я показал вам столько всего.
— Конечно, — Иван поведал всё от знакомства с Дашей до встречи с ней после забвения и просьбах к Виктору вернуть ему память.
— И значит, Виктор не хотел вам её возвращать, я так понимаю? — размышлял Борис.
— Да, он мне поклялся, — сказал Иван.
— И к тому же, — добавил Виктор, — я не был уверен, что принцесса любит его, и думал, что, если вернуть память — он будет страдать пуще прежнего. Как и моя дочь.
— Но когда вы узнали о чувствах принцессы, как я понимаю, — говорил Борис, — вы вернул ему память, забив на дочь?
— Я просто не имел права поступить иначе, считаю, — объяснил Виктор. — То, что я до этого скрывал от Кати всю правду, не привело ни к чему хорошему.
— Но, всё вспомнив, я не любил больше Дарью, — весело сказал Иван, поймав на себе пристальный взгляд сторожа. — Я остался с Катей.
Затем они рассказали Борису историю Ивана и Владимира, про то, как те оказались роднёй друг другу.
— Да уж, — перевёл дыхание тот. — Интересные вы люди, повезло мне, что я с вами встретился.
Дальше произошло два важных разговора.
Иван сидел на кровати и смотрел в окно. Порой ему казалось, что там солнечная погода, утро или полдень. Они уже давно поели и собирались спать.
И тут он почувствовал, что сзади кто-то стоит; по стене пробежала тень. Он оглянулся. Это был Борис.
— Видишь в окне солнце? — спросил он.
— А откуда вы знаете?
Борис присел на кровать рядом с ним.
— Твоя душа хочет что-то вспомнить, что-то, что уже давненько затерялось, — сказал он.
— О чём вы?
— Что ты чувствуешь, — Борис рассудительно посмотрел на Ивана, — когда ты с Катей? Чего тебе не хватает?
— Всего хватает, — тихо сказал Иван. — Я её люблю. Мне всего с ней хватает.
— Смотря что понимать под словом «любоко», — и Борис перевёл: — Любовь.
— Любовь и есть любовь. Что под ней можно понимать?
— За всю свою жизнь ты любил только Дарью и Катерину?
— Этого мало? — покосился Иван.
— Нормально, а, может быть,
