— У Оксаны будет ребёнок, и он точно от тебя!
* * *
Утро выдалось на редкость солнечным. Иван проснулся от бившего в глаза луча и далеко не сразу понял, что настоящая погода, возможно, совсем иная. Он выспался и был бодр. О вчерашнем вопросе он забыл, а, если честно, и вообще старался о нём не думать.
К одиннадцати часам все четверо встретились у саркофага.
— Значит, — сказал Борис, — мы вскрываем его, и оно переносит вас куда-нибудь на окраину Доброграда.
— За улицу Викингов, — заявил Виктор. — Если он обладает невидимостью, мы сможем незаметно спрятать его.
— Не сомневайтесь, — протянул сельский сторож. — Обладает.
Иван заметил, что Вова какой-то молчаливый, тихий и даже грустный. Он подошёл к нему.
— Что случилось?
— Ты о чём?
— Ты сам на себя не похож. В чём дело?
— Я тебе в Доброграде всё расскажу.
Иван пожал плечами и отошёл. Со временем он понял, что что-то случилось и запереживал.
Борис же затянул неизвестные присутствующим магические мантры и приступил к открытию саркофага. Он бросил в замок кусок плазмы и достал какой-то ключ. Внизу была небольшая дырочка, куда Борис, присев, вставил его.
И только он его повернул, как верхняя крышка саркофага начала подниматься. Она взлетала, ничем не прикреплённая к основной части. Из саркофага прямо лил свет, такой яркий, сильный, что присутствующие начали щуриться. Затем стороны вместилища стали открываться. Иван, Володя, Виктор и Борис отошли в сторону.
Наконец саркофаг полностью открылся и перед ними оказалась прекрасная, блестящая, можно сказать, статуя, которую вряд ли назовёшь скелетом.
Иван замер, все остальные мысли в этот миг отошли на второй план. Он был восхищён и поражён увиденным, сердце его остановилось. Он давно мечтал увидеть древний артефакт, старался верить в него, не опускать руки во время поисков, когда все вокруг говорили, что это сказки. И вот наконец грифоносфинкс перед ним.
Виктор и Владимир тоже были заворожены этим зрелищем. Он был не просто покрашен в зелёный и красный цвета, а прямо сверкал ими, маня к себе взгляд. Если подойти поближе, то можно было увидеть своё отражение. Справа от них лежал череп, слева хвост, посередине крыло, огромное. Казалось, сейчас он взлетит. Крылья были зелёные, остальное — красное. Все части скелета, каждая косточка, были сложены и закреплены так, что казалось, это живое тело или какой-то памятник, но никак ни груда останков.
Борис единственный не капли не восхищался зрелищем. Он почти сразу же начал торопить:
— Значит, вы все трое подходите к нему, хватаетесь за пятое ребро от таза, и я переношу вас на окраину Доброграда. Заранее делаю его невидимым, и вот, — он достал из своей сумки специальные очки. — Вы наденете их и сможете видеть его глазами даже в невидимом состоянии…
— Не торопись, — перебил его Иван. — Помолчи, пожалуйста. Дай, мы налюбуемся этим зрелищем.
Почти сразу Виктор подошёл к Борису, который в это время замолчал, и взял у него очки. Через минуту это сделали и остальные. Борис дал им брошюру по управлению и обращению с артефактом, и они подошли наконец к пятому ребру.
— Дай бог, — начал Виктор прощаться, — эта война с Кериланом закончится.
— Или лучше не начнётся, — заметил Володя.
— И мы выживем, — продолжил Виктор. — Мы сделаем всё что сможем.
— Мы ещё вернёмся, — закончил Иван.
Они тепло пожали Борису руку, он нажал на какую-то кнопку в саркофаге и перед ними тремя всё вокруг понеслось, закружилось…
29 глава. Крона
Вечерело. К семи часам скука одолела Катерину, и она пошла гулять по ночному Доброграду. Город был красив. Тусклые фонари мягко освещали улицу Сов, по сторонам сверкали магические огоньки магазинов. Но одинокой путнице было скучно и грустно. В первую очередь без Ивана. Они с отцом и Володей ушли на поиски ещё вчера утром, и она волновалась, что до сих пор от них не было никаких вестей.
Так же она переживала по поводу беременности сестры. Ей было жалко её, она думала, как поговорить с сыном своего возлюбленного.
Катя села на скамейку рядом с поворотом на улицу Данных и задумалась об Иване. Что-то странное с ней происходило. Она за один день соскучилась по своему жениху. Шли месяцы, а любовь к нему только крепла. И это правильно! Ведь чем он стал для неё? В семье она никогда не получала нужной любви. Детство и школа подарили ей холод и одиночество, а так хотелось тепла и понимания! И вот она встретила человека, в котором нашла свой смысл жизни. Она всегда надеялась на его любовь, его понимание, его заботу. Но когда он наконец приедет? Хоть вой от тоски! Катя даже начала завидовать Оксане. «У неё будет ребёнок от любимого человека. Я знаю, они всё равно помирятся. Я тоже так хочу! Ах, почему мы не встретились раньше! У нас уже мог бы быть мальчик или девочка!»
Катя повернула обратно, снова прошлась по красивой улице Сов мимо их с Иваном домика и вышла на улицу Славы. Это была одна из самых длинных и известных дорог города. Катя пошла направо, до поворота на улицу Грик. На углу Грик и Славы стояло здание Кроны. Она подошла поближе к перекрёстку и ахнула. Впереди горел огонь и шумела толпа.
Что это? Революция? Восстание? Катя подошла ближе. Рядом со зданием стояли люди с национальными флагами.
«Неужели люд образумился, — думала Катя, — и встал против этой зажравшейся Кроны». Подойдя ближе, она увидела, что на крыше стоят люди в странно знакомой форме и отправляют в стоявших внизу заклятия. Кто-то цепенел, кто-то переходил на их сторону, кто-то умирал. Катя ужасно перепугалась. Она узнала тех, что стояли наверху. На них была кериланская форма! «Неужели война? — промелькнуло у неё в голове. — Неужели это конец?» Она приблизилась. К ней подбежал мужчина лет сорока.
— Эй, девка, — крикнул он. — Ты что здесь делаешь? Убегай, сиди дома и не высовывайся!
— А что здесь происходит? — спросила с нескрываемым ужасом в голосе Катя.
— Говорят, у кериланцев откуда-то взялись какие-то документы, какие-то планы, чертежи… В общем, не важно! Они захватили здание Кроны. А мы… — он перевёл дух. — Мы патриоты Борсии, боремся против них.
— А почему вы? — недоумевала она. — Вы же обычные люди. Где гвардия?
— А ты что не слышала?
— Нет… где она?
— Все уволились. Их, наверное, купили… — и он бросился в бой с криком: — А-А-А!!!
И тут Катю затрясло. У неё в кармане неожиданно зашевелился, заговорил и защекотал её переносной тилис. Она отбежала и включила его. Это был отец. Он стоял на фоне какой-то знакомой лужайки.
— Дочь, ты где?
— Я… — запнулась Катя. — Я… Вышла… Тут такое! ЧП… Несчастье!
— Что опять? — одновременно уставшим и встревоженным тоном спросил Виктор.
— Кериланцы захватили Крону.
— Что? — помимо Викторова, послышались голоса Ивана и Володи.
— Там Ваня?! —
