— Нам нужен профессиональный андрогипноз, — сказал император. — Я, кажется, даже знаю с какой стороны подходить.
— Вы уверены? Это заставит его передать нам грифоносфинкса?
— Без сомнения. Я кинул на него бессознательное заклятие, но он оказался не такой слабак, как я думал, и начал бороться с ним. Его взяла дрожь.
— Вам нужна андрогипнотическая вода?
— И побыстрее.
Через полминуты лакей принёс Крилову поднос со стаканом, на первый взгляд, самой обычной H2O. Крилов выпил его, и они с Лапутиным вошли обратно в кабинет.
В углу всё так же валялся в судорогах Иван. Он, не кладя камень в рот, вдруг оказывался на поле боя и бил кериланских вервольфов и огненных псов. Потом снова оказывался в кабинете № 17. Это было похоже на кошмар, на какой-то бред, на белую горячку!
Крилов и Лапутин начали ходить вокруг по комнате.
— Фёдор, — вдруг тихо прохрипел мученик, лежавший в углу кабинета. — Как ты нас выследил тогда, когда Виктор мне память стирал?
Лапутин усмехнулся.
— В Тольском есть магический маяк, управляемый из служб Керилана, где я работал.
— Что за маяк? — прорычал Иван, получивший нить с окружающим миром.
— Волшебный камень, у которого ты с Каретным сидел в тот день. Вот там вы все свои действия и высказали прямо в эфир команде агентов. Виктора схватили в транспольпорте Войланска, когда он хотел ехать домой, отправили в Доброград, не сказав, в чём именно его обвиняют, наложили заклятие «правдивые слова» — разрешённое только для гвардейцев, и кинули в тюрьму. А кто уж там будет разбираться с жертвой забвения в какой-то глухой деревушке, тем более в Керилане. Вот я и стёр твои координаты.
— Ну ты и падаль!
— А ещё, я вспомнил, господин Крилов. Память он стирал затем, чтобы забыть девушку, которую безответно любил, Дарью Чаеву.
— Принцессу Борсии? — удивился Валерий. — Очень интересно! А теперь…
Ивану было очень неприятно, ему казалось, что эти люди над ним смеются. Не было сил ни встать, ни трезво пошевелиться. Но тут Крилов взмахом руки повернул его к себе и гипнотическим подсознательным заклинанием заставил смотреть в глаза. Перед взглядом начала проскакивать жизнь, Ивану уже показалось, что он сейчас умрёт…
Но тут всё кончилось. Он снова лежал на полу и дрожал.
— Всё ясно, — проговорил Крилов. — Для него действительно любовь так важна. А после той истории с принцессой, важно ему, чтобы любили его. Это может управлять им. Да, Ваня! — он резко посмотрел на жертву, и та начала дёргаться сильнее, мучиться больше.
Ивану хотелось, чтобы рядом была Катя. Он смотрел в глаза императору и начал понимать, что его никто не любит. У него потекли слёзы, стало невероятно тяжело. Он начал думать о ней, но уже почти не верил в то, что нужен ей.
— Он боится одиночества, — усмехнулся император. — Ему же хуже. Эй, Ваня, а, Ваня?! У меня есть та, кто любит тебя. Я избавлю тебя от одиночества!
Иван поверил и очутился на поле боя. Тихо раздавались слова:
— Уничтожь базу Ордена Армегов, и я дам тебе её.
Ивану уже было всё равно кого: Катю или кого-то ещё. Но всё же он смог сохранить мысль именно о ней. Он отвернулся от базы с флагом блёкло-красного, почти оранжевого, кулака на синем фоне, и повернулся к той, где реял красный стяг с золотом посередине. Он ударил по ней, но затем обернулся, затрясся и снова оказался на полу в штабе кериланцев.
— Ты лжёшь! — кинул он императору. — У тебя её нет!
— Я приведу тебе женщин, которые будут тебя любить!
— Они не будут меня любить! Я это знаю.
— Чёрт, — император повернулся к Фёдору и вновь заговорил тише: — Так не прокатит. Нам нужна дочь Каретного.
Фёдор подошёл ближе к императору, чтобы пленник ни в коем случае не слышал его слов:
— Она у Климова.
— Отлично, — торжествовал император. — Артефакт у нас в руках. Вызовите его по тилису.
* * *
А в это время Виктор и Володя в бешенстве шли по штабу.
— Что с Иваном! — ворчал первый. — Что-то не работает.
— Ещё пару раз, — говорил второй, — и скелет уничтожит нашу базу.
Они зашли в комнату, где оставили своего лидера.
— Где он? — запаниковали оба.
Они взяли Александра Младшего и отправились на 3-й этаж. Там Виктор воспользовался телепатией и прижался к стенке. Его глаза увидели измученный лик Ивана.
— Где ты? Почему нас бьёшь?
— Меня забрали в штаб Керилана. В плен, — объяснял Иван Виктору. — А вас бью, потому что император обещал мне любовь женщины.
«Всё понятно», — подумал с досадой Виктор и начал вслух:
— Он обманывает тебя! Тебя любит моя дочь! Катя!
— Не-ет. Где она?
— Не знаю… В плену.
— Вот именно. Она меня не любит.
— Любит!
— Не верю! Это ты врёшь! Получай!
Вдруг Виктор почувствовал, что грифоносфинкс опять ударил по крыше здания. Послышался голос Валерия Крилова:
— Он лжёт тебе. Я дам тебе то, чего ты хочешь.
— Вот чёрт, — вскрикнул Виктор, отойдя от стены. — Крилов подчиняет себе его волю! Он знает, что ему надо. Быстро на балкон!
Они выбежали туда и увидели, как говорится, картину маслом: посреди поля стоял огромный скелет грифоносфинкса, вокруг бегали войска Борсии и Керилана, которые к данному моменту примерно уровнялись по силам. А сам скелет кружился, поворачиваясь то туда, то сюда, ударяя то по одним, то по другим.
— Он выбирает, — сказал Виктор.
— В чём дело? — с дрожью в голосе спросил Владимир.
— В жизни Ивана всегда важную роль играла любовь. И Крилов подкупает его этим. Единственная, кто сейчас подойдёт, это Катя. Я верю, что она не в плену! Иван будет на стороне тех, у кого окажется моя дочь. Боже, кто бы знал, как я не хотел её во всё это ввязывать! Нам надо поскорее найти её! Мы обязаны первыми это сделать!
— Да уж, — рассуждал Владимир. — И как Крилов заметил, такое слабое место Ивана…
— Я Ивана понимаю насчёт любви, — признался Александр, вспомнив Надежду.
— Без гипноза и прочего влияния на сознание тут не обошлось, — Виктор вспомнил, как только что смотрел на обессиленного Ивана. — Он пытается сопротивляться, но он под воздействием чар Крилова.
— Но как мы достанем Катю? — спросил Вова.
— Уфф… От неё зависит наше счастье и наши жизни. Слабоволие Ивана должно сыграть нам на пользу, а не им на руку! Надо сыграть на жажде наживы местных жителей.
— Да, — подтвердил Вова. — У войланцев её хоть отбавляй.
— Нам надо развесить объявления, что у господина Виктора Каретного (я Мулин, а Каретный — это образ богача) пропала дочь Катя. За неё мы пообещаем вознаграждение… К чёртовой матери, всю казну Керилана! И война выиграна, я думаю, король на это согласится.
— Ну не настолько, конечно, — пожал плечами юный Саша. — Я объясню ему ситуацию, и он может дать пару миллионов.
— Хорошо. Всё-таки сумма должна быть большой, но правдоподобной.
* * *
Пока они рассуждали, Крилов связался по тилису с Климовым и Птичкиным, которые сидели в
