самосохранения, если бы мог, наверное, орал бы во весь голос, чтобы он остановился и ни за что не подходил к двери. Прохор, нервно сдавил пальцами тонкую руку девушки, которую вел к двери. Та вскрикнула и Мечников инстинктивно отпустил её. Они подошли к двери. Прохор открыл замок, но не стал отворять дверь. Подняв автомат и убедившись, что сзади стоит Никита, взявший на прицел входную дверь, он кивнул девчонке: – Ну, что встала?! Вали, давай... Второго шанса не будет. Девушка пару секунд, глупо глазела на Мечникова, а затем, развернулась и, спотыкаясь, торопливо бросилась к двери. Мечников, чувствуя, как его тело исходит жаром испарины, крепко, до боли в пальцах стискивал направленное на дверь оружие. Девушка открыла массивную входную дверь. Вместе с ледяным дыханием мартовской русской ночи в дом ворвался яркий свет многочисленных фонарей и прожекторов. Щуря слезящиеся глаза, Мечников сумел разглядеть размытые силуэты бойцов спецподразделения. – Не стреляйте! – жалобно вскрикнула девушка. Мечников видел, как к ней быстро метнулись два силуэта и, не говоря ни слова, быстро утащили её куда-то в сторону. Фигуры бойцов спецназа, размываясь в лучах слепящего белого света, как будто застыли... Мечников, забыв дышать, чувствуя, как его лихорадит и сотрясает предчувствие близкой гибели, не отводил взгляда от ближайшего к нему силуэта. Сзади топтался Никита. Они зашевелились, кто-то из них махнул рукой. Прохор ощутил нервный толчок в груди и животе – ему показалось, что один из бойцов уже собрался бросить в них гранату. – Не стрелять! – на всякий случай, бросил он назад. Никита ничего не ответил, но, слава богу, не открыл огонь. Слыша грохот сердечных ударов в груди, Прохор медленно подошел к прихожей и направился к двери. Он видел темные силуэты спецназовцев, видел, направленные в его сторону очертания автоматов. Обмен был совершен, теперь ему нужно было закрыть дверь. Нужно просто подойти и закрыть дверь. Дура-девчонка не сделала этого, хотя должна была... Эти мысли гремели и сотрясались в черепе Прохора. Сверху раздался грохот топота ног. – Про-о-охор!!! Про-охор! Он захватил пулемёт! Пулемёт!!! У него полемёт!!! Мечников ошарашенно обернулся. В первую секунду, перенасыщенный адреналином мозг не смог воспринять информацию. Он быстро обернулся и увидел сбегающего вниз Вячеслава Маслова. Тот был без маски и автомата. Его волосы были взъерошены, а лицо перемазано кровью из разбитого носа и рассеченной брови. И тогда голову Прохора прострелила ужасающая мысль! Маслов здесь!.. Меллин наверху! Один!.. С пулемётом, который они поставили на чердаке!.. Он среагировал быстрее, чем должен был, но всё равно не успел. – Наза-а-ад!!! – заорал он истошно стоящим перед домов спецназовцам. – Наза-ад!!! Наза!.. И ночь разбил звенящий гулкий грохот мощной пулеметной очереди. Раздался звон стекла, лопнули несколько прожекторов. Кто-то закричал, Прохор увидел, как темные силуэты во дворе дома бросились в разные стороны. А сверху свирепо грохотал пулемет. Мечников услышал собственный крик, который безнадёжно тонул в рокоте шквального пулеметного огня на чердаке дома. Прохоров упал на пол и как раз в этот же миг стена за ним покрылась сразу несколькими крупными выбоинами. – Прохор!.. – Вячеслав бросился к Прохору. Маслов, видимо от страха, совершенно спятил. – Назад, придурок! – заорал на него Мечников. Тот застыл, как вкопанный и вдруг несколько раз дёрнулся всем телом, резко запрокинув голову назад. Когда Маслов медленно упал на колене, Прохор с ужасом увидел багровую влажную дыру в правой части лица Маслова. Прохор успел увидеть, как окровавленные губы умирающего Маслова что-то прошептали. Затем тело Вячеслава безвольно рухнуло вперёд, распластавшись на ковре прихожей. Дико орущий от ужаса Никита отполз назад, скрывшись за стеной. Со двора в дом летели пули. Свинцовые ‘зёрна’ впивались в стены дома и разносили ближайшую мебель. Прохор прижавшись к полу, изловчился толкнуть дверь ногой. Он тут же подхватился и бросился прочь. Он почти не взглянул на тело Славы, лежавшее лицом вниз, в быстро растекающейся темной луже крови. Из коридора, навстречу Прохору, показался Михаил. – Какого хрена! – Заткнись! Маслов убит! – Что?!! – Того!-рявкнул на него Прохор. – Держите дверь и окна! – Окна в большинстве комнат мы заминировали... – Взрыватель у тебя?! – Да... – Так взрывай, мать твою! – взревел на него Мечников. С этими словами он рванул вверх по лестнице. Прохор понимал, что сейчас не до этого, что сейчас им нужно отстреливаться и защищаться! Иначе их просто убьют! Никто больше не будет с ними церемонится! И договариваться с ними тоже теперь никто не будет! А виной всему один больной, конченный на всю голову, дебил!.. – Меллин, паскуда!.. – с яростным выкриком Прохор подбежал к двери чердак и толкнул её плечом. Но та не поддалась. Мечников несколько раз, со злостью ударил в неё ногой, но бестолку. Дверь была заперта и чем-то подпёрта изнутри. – Паскуда безмозглая! Нам всем пиз**ц из-за тебя! Ублюдок за***ный! Су**ра ты тупорылая!.. Но ответом ему был только продолжавшийся и бесконечный огонь пулемета. Снизу раздались взрывы. Один, другой, третий... несколько гулких хлопков разлетелись по дому. Слышался звон битого стекла, по дому полз запах дыма и огня. Бойцы спецназа были уже внутри. Грохот выстрелов скачущим эхом носился по всему дому. Прохор слышал крики Миши и Никиты снизу. В тарахтящие повсюду выстрелы врывался хор истошных криков перепуганных заложников. Это был конец! Им всем конец! Это случилось... Случилось, то чего он так боялся!.. Всё оказалось напрасно, всё было тщетно! В панике Прохор бросился прочь и забежал в первую попавшуюся комнату. Это оказался тот самый кабинет Вацлава. Сам хозяин дома здесь же, в крови и без сознания, сидел связанный в кресле. Мечников захлопнул тяжелую дверь кабинета и, судорожно, как астматик в приступе, хватая ртом воздух сполз по стене, а потом забился в угол. Направленный на дверь автомат так дрожал в его руках, что Мечников вряд ли смог в кого-то попасть. А за стеной творился ад. ТИМОФЕЙ ГОРН Понедельник, 23 марта. Ночь и раннее утро. Он почти
Вы читаете Неоновые росчерки (СИ)
