-Мы не пасуем перед трудностями, и я хочу, чтобы ты сберег эти простые слова в своем сердце, - изрек Затрапезно.
А что мне еще оставалось? Я сберег, мать их.
И мы, как могли, продолжали не пасовать.
Это было трудно и у всех происходило по-разному, но еще долгое время, пока все вокруг становилось только хуже, мы продолжали сохранять природный оптимизм и надежду.
Виделись мы уже не настолько часто, как хотелось бы. В большинстве своем армия изнывала от безделья, но, по мере продвижения стены, части войск медленно, но уверенно отдалялись от главной ставки, где я оставался при главнокомандующем. Отношения с Эскападой, с которой я одно время сошелся, не получили какого-нибудь особого продолжения. Мы продолжали время от времени встречаться, но без обязательств, хотя потом говорили, что это от нее я понахватался всего этого гонора и плоских армейских шуток. Возможно. Мы всегда были и остаемся друзьями, а друзья, как правило, подвержены взаимному влиянию. Почему и проскальзывают сейчас в моей живой прямой речи интонации Охры, как ты, наверное, уже заметил. Кстати, это была ее просьба, чтобы я побеседовал с тобой, так сказать, по-мужски. Охра у нас очень чуткая и впечатлительная. Что ж, во исполнение ее просьбы, и чтобы ты не распускал сопли из-за своей Полины, скажу, что в жизни совсем не обязательно зацикливаться на чем-то одном, пускай даже тебе кажется, что без этого ты не проживешь. Очень даже проживешь, дай только время. Я, например, сошелся также со всеми северными воительницами Эскапады, а потом и вовсе переключился на близняшек. А близняшки, как ты догадываешься, у нас идут в комплекте, и нечего тут краснеть. Охра ожидает, что я тебя как-нибудь... не знаю, утешу, что ли, но я смотрю на свою задачу гораздо шире. Я еще сделаю из тебя настоящего мужика, хоть ты и похож на девку, не в обиду тебе будет сказано. Так что, внимай.
Одно было хорошо: Затрапезно продолжал устраивать периодические совещания, и это позволяло нам нет-нет, да и видеться всем вместе. На совещаниях абсолютно ничего не происходило. Генерал генеральский скучно, по бумажке вещал, что все у нас великолепно, что фронт движется уверенными темпами и что враг испытывает тяжелое потрясение, и недалек тот день, когда его боевой дух будет окончательно сломлен. Заканчивал речь он общими призывами и лозунгами для поднятия нашего собственного боевого духа, и это служило нам сигналом будильника, поскольку прежде чем начать аплодировать, мы успевали довольно неплохо выспаться. А после таких совещаний все наши собирались в одном милом пивном ресторанчике неподалеку. Летний ресторанчик этот назывался "АрмейскАй", он появился вместе с нашим палаточным городком и пользовался весьма большой популярностью, сохраняя при этом уютную, ламповую атмосферу.
Там мы регулярно, хотя бы раз в неделю, коротали свои вечера, временно сбрасывая с себя груз тревог и уныния. В качестве наглядного примера могу привести один из типичных наших вечеров. Только заострю внимание, что типичным он был исключительно на то время, на первую половину нашей героической блокады. Потом-то уже все было по-другому, но об этом речь впереди.
Представь, что я, как обычно, слегка задержавшись, потому что усыплял командира, подхожу к ресторанчику, и снаружи у входа прекрасные барышни предлагают мне традиционную бесплатную чарочку "армейскага пойла". Маркетинговый ход, но приятный. А уже внутри меня, воспрянувшего духом от заботы и участия, радостно приветствует бармен, администратор, корчмарь, или кто он там есть:
-О, еще один дорогой наш кормилец! Милости просим! Нижайший! Нижайший вам поклон!
А здесь уже все свои, и я с большой радостью к ним присоединяюсь. За дальним столиком Элифалиэль и Эксцес Карма играют в нарды, и если исключить из поля зрения Карму, то за этим довольно забавно наблюдать, потому что эльф постоянно вскрикивает в непроизвольном ужасе всякий раз, когда поднимает глаза от доски, отчего камни у него совершенно не ложатся. А вот Эксцесу сегодня фартит.
-Позвольте предложить талантливое возмущение, - не выдержав игровой пытки, восклицает эльф. - Почему с беспокойством отображаемый куш вопреки снова обобщая? Я не в себя!
-Частая потеря сознания зафиксирована, протестирована и успешно внедрена в поведенческий алгоритм, - оправдывается Карма, быстро переворачивая кубики пока Элифалиэль пребывает в очередном обмороке.
За другим столом Подбодрилл и Ябы попивают эль из тяжелых кружек и лениво перебрасываются колкостями.
-Давно хотел спросить, - говорит Рилл, вытирая пену с усов, - вы со своей уже определились с полом вашего ребенка? Кажется, вас чему-то такому учат в волшебной академии?
-Не совсем, - отзывается наш колдун слегка задето, поскольку тема для него, вроде как, больная. - Это дело кропотливое. Ты не поймешь за все тонкости, поэтому прими, как я тебе сказал. В спешке совершенно не делается.
-Но и особо не затягивайте. Как-никак чаду уже сорокет.
-А вот это не есть правдиво. Только на будущий год. Нет, ты подойди к любому, и тебе все ответят. И потом тебе с этим жить.
Они делают по доброму глотку, синхронно смахивают пену.
-Кстати, - снова говорит Рилл спустя какое-то время, потраченное на счастливую отрыжку, - читал недавно книжку про ваши края.
-Любопытно. И как называется?
-"Ваши края".
-Вот как! И что же?
-Да не знаю. Удивительно... как ты выжил вообще?
-Хм... Надо будет почитать.
-Давай к нам! - весело кричит Рилл, заприметив меня, устроившегося возле бара. - Адъютант! Фисташек за этот столик! Бистро!
Я приветственно машу рукой, потом показываю неприличный жест и остаюсь за барной стойкой.
И если ты все это живо вообразил, в чем я, правда, сомневаюсь, я вернусь к рассказу в прошедшем времени. Итак, я сидел на высоком стуле, наслаждаясь почти семейным уютом
