Только теперь в полной мере получилось осмыслить происшедшее. Он был свободен! Шахта, лагерь, надзиратели остались далеко позади, а впереди… А что впереди? Организм истощён, нет ни еды, ни оружия, чтобы добыть пищу, а вокруг горы, через которые не так-то просто перейти, даже будучи здоровым и сытым. Берта накрыли волна отчаяния и тяжёлая тоска, многократно усиленная телесной немощью. Он тосковал по погибшему другу, по своей жизни, по родной деревне, по приятелям, которые вероятно уже мертвы, даже по убитому надзирателю.
Под аккомпанемент депрессивных мыслей сознание начало погружаться в беспамятство. Берта вернули к жизни голоса, донёсшиеся из лесной чащи. Со временем они звучали всё отчётливее, их сопровождал хруст ломающихся веток: вдоль ручья шла группа людей.
– Тихо! – зашипел Одди. – Сюда идут, надо спрятаться.
Стараясь не греметь кандалами, оба беглеца поползли к валуну выше по склону, и пристроились за ним. Со стороны идущих раздавался привычный лязг цепей
– Это каторжники! – шепнул Берт. – Свои! Не мы одни спаслись!
– Тут нет своих, каждый сам за себя, – Одди напрягся, изо всех сил вглядываясь во тьму.
В это время группа проходила мимо того места, где затаились два беглеца. Люди разговаривали в полголоса, порой их реплики прерывал кашель.
– Если кто-то из солдат выжил, им теперь совсем не до нас, – рассуждал один из каторжников, – ушли мы недалеко, но искать нас тут точно не станут.
Берт узнал голос. Ну разумеется! С чем можно спутать шутливый бас здоровяка Эда? Значит там точно свои!
Не обращая больше внимания на яростный шёпот Одди, Берт выскочил из-за камня.
– Эй, парни! – он попытался крикнуть ослабшим голосом, – подождите! Это я, Берт.
Люди насторожились, но когда поняли, кто перед ними, расслабились.
– Глядите-ка! – воскликнул Эд, – знакомое лицо. Как же тебя угораздило здесь оказаться?
Остальных Берт тоже узнал: тут были Тэлор, Ульв и мальчишка лет пятнадцати, по кличке Малой. Берт хорошо его помнил – паренёк таскал камни в верхней штольне. Все они держали кирки, а кандалы на руках и ногах висели обрывкам цепей – разбить получилось, но снять так и не смогли. Люди выглядели измученными, Тэлор же был особенно плох и еле держался на ногах, как и Берт.
Одди вышел следом и хмуро уставился на компанию.
Примкнувшим беглецам Эд разбил цепи киркой, после чего все вместе устроились на привале рядом с ручьём, решив продолжить путь завтра.
– На шахту напали тёмные, – начал рассказ Тэлор. – Надзиратели убежали к лагерю, а мы остались одни. Ну и дали дёру. Вот только несколько всадников по дороге встретились. Ихние лошади так резво по горам скачут! Снелл набросился на одного и стащил на землю, а другой всадил ему стрелу в спину, – мужчина тяжело вздохнул, – Они ещё нескольких наших зарубили, только нам удалось в лесу скрыться. Впрочем, в этой кутерьме, может, и ещё кому свезло.
– Бежали, как последние трусы, – пробубнил Ульв, – вместо того, чтобы отдать жизнь в бою.
– Ман тоже погиб, – грустно произнёс Берт. – Он работать больше не мог – его закололи.
– Многие умерли сегодня, всю шахту ведь вырезали, – Тэлор закашлялся, – кажется, я тоже далеко не уйду.
– Брось ерунду городить, ты же солдат! – хлопнул его по плечу Эд.
– Да отвоевался уже, – отмахнулся Тэлор.
– Неужели хочешь повернуться задом к свободе в тот момент, когда она раскрыла перед тобой объятья? – удивился Эд. – Я, например, не собираюсь тут подыхать!
– Паршивое у нас положение, – мрачно заметил Одди, – еды нет, идти далеко, на дорогах – разъезды, а мы безоружны и истощены.
– А тебя вообще не спрашивали, – разозлился Эд, – я собираюсь выбраться и точка, а вы как хотите.
– Смерть всех настигнет, – равнодушно проговорил Тэлор, – тут или там – всё равно. Ладно, хватит галдеть, спать надо.
***
Утро разбудило беглецов пробившимися сквозь хвою лучами солнца. Озноб и слабость обрушились на Берта, едва он открыл глаза, пришлось сделать неимоверные усилия, чтобы в очередной раз поднять измученное болезнью тело. Спутники при свете дня представляли собой ужасное зрелище: грязные, перемазанные кровью и землёй одежды, измождённые, заросшие, исхудалые лица, покрытые бугрящейся сыпью и коричневой коркой.
Со стороны шахты повеяло гарью, дым стелился по земле, наполняя лес: недалеко бушевал пожар. Напившись воды из ручья, беглецы изнурённо поковыляли прочь.
Глава 30 Монтан VII
Солнце, стояло в зените. Плеск волн вместе с криком чаек наполнял тишину жаркого весеннего дня. Близилось лето. Городская суета была далеко. Пара рыбацких лодок на горизонте, да земледельцы, занимающиеся в полях своим мирным трудом, не могли нарушить покой в стенах загородного особняка, что возвышался на прибрежном утёсе.
Терраса с мраморными колоннами и балюстрадой выходила к океану, с неё открывался вид на бесконечные водные просторы, где волны игрались золотистыми бликами. Монтан и Лаодика отдыхали на ложе, устланном дорогими тканями. Она положила голову ему на грудь, а он перебирал её шелковистые, чёрные пряди. Нижнюю половину лица девушки, как обычно, скрывала ткань. Лёгкое белое платье оставляло обнажёнными смуглые руки, на которых почти не осталось следов от язв. Исключение составляла левая кисть, облачённая в длинную перчатку. На юноше красовалась просторная туника из шёлка, какие обычно носила местная аристократия. Рядом, на мраморном столике стояли серебряные кубки с лучшим вином, которое только можно найти на побережье.
Монтан и Лаодика сидели здесь с самого утра, наслаждаясь покоем, теплом солнечных лучей и обществом друг друга.
– Расскажи мне ещё что-нибудь, – попросила Лаодика после долгого молчания. – Расскажи о тех, кто живёт в замке на краю земли или о Тьме.
– Тут так хорошо, – произнёс Монтан, – зачем вспоминать о столь мрачных вещах?
– Ну расскажи, пожалуйста. Мне нравится слушать твои истории. Так зачем приходит Тьма?
– Таков естественный цикл: жизнь зарождается с наступлением света, а с приходом Тьмы умирает. Каждый раз, накрывая землю, Тьма истребляет всё живое, а затем мир возрождается вновь. Так было сотни тысяч лет и так будет впредь. Почему? Никто не знает, даже те, кто живёт в замке на краю земли.
– И когда теперь она явится?
– Может, завтра, а может, через сто лет. Известно лишь то, что Тьма придёт в этом
