— По другому и не может быть, любовь и терпение способны сделать счастливыми и менее удачные браки!
— Ты прав, наверное. Мой отец женился на матери по воле деда. Но более любящей друг-друга пары я не встречал до сих пор…. думаешь мне удасться пробудить в Мие чувства?
— Уверен. Да и совместные хлопоты по воспитанию наследника объединят вас!
— Ты благородный мыслящий, Миран. Спасибо.
— Не стоит. С братом ее что делать?
— Я уже остыл. Реши сам, пожалуйста.
Миран зевнул:
— Пороть не хочу, все-таки Миина родня, простить тоже не хочу, после того, как он о тебе отзывался…
— Обиделся за меня, что-ли?
— Ну, мы же на равных — хмыкнул Миран — с равными можно и дружить.
— Дружба, длинною в три дня?
— Что-то типа того.
— Чтож, почему бы и нет. Так что ты надумал?
— Оттаскаю за уши и заставлю извиниться. Потом одену антимагические наручники на пару дней.
— Как скажешь. Мия просила отдать ей часть братова наказания. Я пообещал.
— Что?!
— Первую или вторую часть?
— Рута… ты ведь не серьезно!
— Я не могу нарушать обещание. Прости, Миран.
— Тогда вторую. Но почему ты мне сразу не сказал?
— А чем ты его наказывал бы тогда? Пирожными со взбитыми сливками?
За дверью зазвенел заливистый смех.
Услышав, что серьезного наказания брату не будет, я метнулась на кухню.
Работа закипела. Хоть и с помощью магии, а готовить обед на троих голодных самцов и одну очень голодную самочку — дело не простое.
Шинкуя овощи, я обдумывала то, что услышала. Миран просит профессора воспользоваться правом на односторонний, то есть без обычного сговора, брак. По законам Нимвода вожак вправе назвать своей женой любую приглянувшуюся самочку, не спрашивая ее семью, даже не ставя никого в известность.
Подтверждался он, как и обычный, двусторонний, брачным танцем и обменом Сердцами. — то есть сама церемония бракосочетания была идентична, за исключением того, что консуммация при одностороннем союзе проводилась до, а не после торжества.
Не то, что бы я не хотела стать леди Финор. Безусловно, войти в столь богатую семью — огромная, невероятная удача… но в то же время я понимала, что бастарду пресекшегося рода вряд ли когда примут при дворе. Да и в самом гнездовье сложностей не избежать. Конечно, профессор самец привлекательный, умный, утонченный, ироничный. Рядом с ним сердце замирает, и бабочки порхают в животе…
От нахлынувших воспоминаний к щекам прилила кровь, дыхание сбилось.
Что это со мной? Инкстинкт Стаи или все — таки нечто большее?
С трудом уняв бурю чувственных образов, я вновь занялась готовкой.
— Помоему тебе не помешает наша помощь, крошка!
Финор кан Рута, ворвавшись на кухню подобно рыжей молнии, выхватил из моих рук ножик.
— Что готовишь?
— Рагу с иманом.
— Шикарно. Крри, Миран, хватайте ножики!
Возражать никто не стал. Оттерев меня от стола, пестрая компания под чутким руководством профессора принялась за готовку.
— В рагу не кладут анчоусы!
Миран, нахмурившись, перехватил руку Финора.
— Ну, как скажешь — лишь пожал плечами тот. Они не сочетаются с огурцами?
— Ты положил туда огурец?!
— Он же овощ!
— И что?! Ты вообще готовил хоть раз?!
— Конечно. И незачем так орать.
— Слушай, иди с кухни от греха.
— Неа. Тут весело.
— Тебе весело, а я жрать хочу! — отрезал Миран. Уходи.
— Ну и ладно. Только Крри я с собой заберу. Для опытов.
Подмигнув мне хитро-хитро, профессор схватил молчаливого, печального брата за плечи и вывел его из кухни.
— Он с ним ничего не сделает? Какие опыты?
— Понятия не имею — вздохнул Миран, выкидывая в мусорное ведро испорченные Финором продукты.
— Огурец с анчоусами! Это же надо!
— Может мне к ним пойти?
— А? Нет, не стоит. Генерал не сделает Крри ничего дурного. Хотел бы — давно в порошок стер.
— Миран… — набралась храбрости я — это правда, что ты влюблен в меня?
Огнестраж отложил недочищенный иман, опустил голову.
— Правда, Мия. Я не хотел торопить события, считал, что чувства должны пройти проверку временем… но брачные игры не оставили мне выбора.
Мажордом покачал головой.
Сердце защимило. Мне хотелось, чтобы он улыбался, хотелось увидеть ямочки на загорелых щеках, озорной блеск янтарных глаз.
Взяв за руку, заглянула в глаза, стремясь утешить.
Во взгляде самца отразилась целая гамма чувств: изумление, радость, боль. Мгновение- и я оказалась в его объятьях. Горячий, лихорадочно-страстный поцелуй закружил голову.
Кажется, мы опрокинули сотейник. Поцелуй все не кончался. Напротив, становился все более глубоким и чувственным. Казалось, он выпивал меня без остатка, и я, словно сухая щепка, качалась на волнах наслаждения…
-
19 глава
Приведя себя и кухню в порядок, я села у окна. Миран, черный как туча, заканчивал приготовление треклятого рагу. С момента осознания того, ЧТО мы натворили, ни кто из нас не проронил ни слова.
Тишина давила отчаянием, чувство вины плавило кожу раскаленным свинцом, страх пронзал сердце ледяными иглами.
За оконным стеклом угасал нимводский вечер. Один за одним темнели золотистые диски, разбрызганные по оранжевому небосводу. Лес шумел голубоватой листвой…
На поляне у крыльца блеснуло алое с белыми прожилками пламя портала, принеся в своих объятьях Финора и Крри.
— Пахнет вкусно! — Похвалил профессор, шагнув на кухню. — вы не ели до сих пор?
— Нет, хозяин. — произнес чуть дрогнувшим голосом Миран.
— Оу! Ты решил до срока закончить нашу дружбу?
— Я не достоин вашей дружбы, хозяин.
— И что же такое случилось за наше с Крри отсутствие? Ты съел мои любимые печеньки?
Профессор бросил насмешливый взгляд на пустую вазочку.
— Я потерял контроль…
— Да уж, вижу. Хоть бы одно оставил, обжора неблагодарный! Я, между прочим, страшно голоден. Впрочем, не удивительно…
И Финор кан Рута замолчал, занявшись едой.
Я сидела, опустив голову, лишь украдкой посматривая то на бледного, сосредоточенного Мирана, то на растерянного, немного напуганного Крри, то на беззаботное лицо чему- то улыбавшегося вожака. Казалось, он совершенно не замечает гнетущую атмосферу, царствующую в помещении.
— Девять тысяч семьсот тридцать пять золотых, Миран.
— Хозяин?
— Это проценты по долгу, которые я недополучу. Тебе придется их отрабатывать.
— Я не понимаю вас, хозяин.
— Расскажи им, Крри. Я спать пошел.
С этими словами вожак поднялся из-за стола и покинул трапезную.
Едва за Финором захлопнулась дверь, я бросилась к брату.
— Что произошло? Куда вы перемещались?
— Ох, Мия, не торопи. Я все расскажу, дай с мыслями собраться!
Откинувшись на спинку стула и вздохнув, брат повел рассказ.
--
Покинув охотничий домик, мы перенеслись на ступени небольшого, уютного на вид замка.
Я догадался, что попал в гнездовье Финор, и спросил спутника:
— Ты хочешь выдать меня своему хозяину? Решил все-таки отомстить?
— Вот еще, стану я птенцу мстить! Да и за что?
В это время к нам подбежал слуга, застыл в поклоне.
— Кликни главного счетовода, пусть принесет сюда долговые обязательства гнездовья Карпоты и те бумаги, что отец у императора после победы вытребовал.
Слуга испарился, а мой спутник присел на ступени.
— Скажи-ка мне Крри — лениво промурлыкал он — ты на конкретной самочке жениться хочешь, или любая красотка сгодится?
— У меня есть возлюбленная, и другие мне не нужны, господин.
Из поведения слуги,
