Но вот Рик не испытывал такой же уверенности, что это всего лишь игра чужого воображения. Он никогда бы не стал отвечать на подобное утверждение шутки ради, чтобы посмешить или напугать собравшихся. Это знали все присутствующие. Тем более неожиданными стали его следующие слова:
— Думаю, в словах Торина из рода Шим есть истина, — коротко сказал он, тяжело переводя дыхание. В зале, где они находились, стало как-то особенно тихо. — Все мы чувствуем, что что-то в поведении тварей изменилось. После нападения в ночь Излома это стало совершенно ясно. Они напали группой, организованно. Единичных нападений на деревни не было уже несколько месяцев, но в наших лесах столько трупов обескровленных животных, сколько никогда не было прежде. Раньше наши поисковые заклятья улавливали перемещения новообращенных и тех, кто относительно недавно был обращен, но уловить их местоположение сейчас всё сложнее. Я связывался с Властителями других уделов, подобное происходит повсеместно. Весь Север вышел на охоту в это лето, но результат, который мы имеем на сегодняшний день вовсе не тот, на который мы рассчитывали. Мы точно знаем, что тварей гораздо больше, чем то количество, что нам удалось зачистить на сегодняшний день…
— К чему ты ведешь? — не выдержав короткой паузы, спросил Беррок.
— Мы думаем, твари объединяются. Думаем, что они перешли на новый уровень организации.
— Этого не может быть, — выдохнул один из мужчин. — Они же не имеют сознания! Они совершенно тупые!
— Боюсь, уже не настолько тупые, — покачал лысой головой Риман.
— И, что? Как нам теперь охотиться на них? Самые древние из них плохо поддаются магии, сильны, как десять мужчин, так теперь ты говоришь, что они ещё что-то соображают?! — Прежде всего, — спокойно сказал Рик, — мы должны найти гнездо! Они всё ещё не выносят солнечный свет, и пока лето, это становится нашим преимуществом. У нас слишком мало времени, чтобы покончить с этой заразой раз и навсегда.
С того момента, как произошел этот разговор, прошло чуть больше недели. И сейчас Рик ясно понимал, что искать виргов просто прочесывая земли, все равно, что искать иголку в стоге сена. Все его поисковые заклятья уходили словно в никуда и оставался лишь один способ, чтобы у них появился шанс продвинуться в этом нелегком деле. Вот только способ был мало того, что рискованный, но и сложно выполнимый, учитывая последние события.
* * *Темный лес. Пожалуй, это самое страшное место, где ей пришлось побывать за всю её недолгую жизнь. Но сейчас, она брела по нему, и он больше не казался ей настолько пугающим. Просто мертвая земля под ногами, серые стволы деревьев, такое же вечно серое небо или кажущееся таковым. По сути, это не имело значения. Ничто не имело значения, когда внутри вечно ноющая, гнетущая пустота. Когда, каждая мышца, вена и кость в её теле болит и горит в агонии. Эта боль, эта жажда чего-то, что есть лишь у тех, у кого стучит в груди. Они пахнут сладко, маняще. Она ищет этот запах в каждом дуновении ветра, в каждом существе вокруг. Форма неважна, лишь запах и стук внутри. Этот стук завораживает, заставляя всякий раз замирать, прежде чем сделать глоток. Ей всегда хочется сделать небольшой глоток. Хочется пить медленно и долго. Но стоит солоноватой влаге растечься на её языке, как мир вокруг взрывается и она начинает видеть цвета. Ей кажется, что в этот момент её вечная, как сам мир вокруг, боль уходит. Хотя, она и знает, что это ненадолго, что совсем скоро всё выцветет, превращаясь в блеклое подобие того, что она может видеть, она все равно цепляется за эти мгновения наполненности. Последнее время она больше не стремится туда, где есть много пищи. Она знает, что нужно ждать и терпеть. Совсем скоро они смогут получить свое. Как только жалящий шар наверху уснет, а землю покроет белым пеплом, они смогут выйти из своего логова и начать охоту.
Частый стук, сладкий запах… Это заставляет её настороженно замереть и посмотреть туда, откуда доносится звук. Её инстинкты тут же открываются ей навстречу, точно послушные её воле охотничьи псы, почувствовавшие свою добычу. Ноги спружинивают быстрее, чем она в силах осмыслить, когда она взмывает в воздух, чтобы спустя всего долю секунды, поймать то, чего так жаждет. Крошечная птица зажата в её руке. Она испуганно смотрит на неё своими глазками бусинками, чтобы в тот же миг её рука сомкнулась на маленькой головке, давая возможность ей насладиться жалкими крохами жизни вокруг…
— О, Боже, — Йолинь жадно хватала ртом воздух.
Её ночная рубаха прилипла к телу. И, несмотря на то, что ночи были уже не такими жаркими, она взмокла с головы до ног. Казалось, что она до сих пор чувствует соленый привкус чужой крови на языке. От одной только мысли, её сильно затошнило. Так, что не сдержавшись она опрометью кинулась в уборную. Её вывернуло несколько раз прежде, чем она смогла спокойно опуститься на пол и отдышаться.
Суми всё это время внимательно следил за своей хозяйкой. Йолинь чувствовала в нем отголоски тревоги. Она не взялась бы судить, как именно он переживает за неё. Чувства хищника были не такими, как у людей. Она бы назвала их более ясными, четкими и простыми. Он переживал за неё. Но в этой эмоции не было примесей жалости или сочувствия. Он просто волновался. Она была важна для него.
— Я в порядке, — прошептала она, посылая ему волну тепла и успокаивая его тем самым.
И, хотя ей удалось немного успокоить Суми, сама же Йолинь была далека от того, что принято называть «в порядке». Ей было страшно и жутко после этого странного сна. Всё было таким настоящим, живым, осмысленным. Она чувствовала запахи, вкусы… на этой мысли её вновь замутило. Она даже помнила, каким шелковистым и теплым было тельце той крошечной птички. Помнила, каким вдруг стал мир вокруг, стоило крошечным каплям крови попасть на её язык.
— Это же всего лишь сон? — прошептала она, смотря в глаза Суми. Его льдисто-голубые глаза смотрели холодно и бесстрастно. Ему не было страшно. Йолинь уже знала, что Суми никогда и ничего не боялся, этого не было в его природе. Его разум завораживал принцессу. Такому складу ума позавидовал бы любой правитель или воин. Её друг никогда не боялся, но в то же время, он знал то, что может им угрожать. И каждый миг, каждую секунду, он отслеживал эти угрозы, просчитывая то, каким образом он мог бы избавиться от них.
После того, как ей приснился этот странный сон, принцесса уже не могла нормально спать. Каждую ночь она
