- Да какая там романтика! – воскликнул Джеймс. – Грязь, кровь, смерть. Я дитя войны. Я появился на свет вперед ногами, и женщина закричала...
- Некоторые из моих наивных коллег, которые работали над вашим делом в прежние годы, – тем временем продолжал Суздальский, – считали, что ваше знание русского языка, русской культуры – результат уроков белогвардейца Горлинского. Так вот, это не так. Вклад Горлинского имел место быть, но он был ничтожен. Вы впитали русский язык с молоком матери. Вы читали Пушкина в оригинале, пока ваша мама занималась домашним хозяйством...
- Хватит, – почти прошипел Хеллборн. Он сам не заметил, как перешел на русский язык. – Довольно. Оставьте мою мать в покое. Что вам от меня надо?
- Я уже сказал, – ответил старший майор. – Вы должны, нет – вы просто обязаны присоединиться к нам. Так у вас на роду написано.
- Это просто смешно, – проворчал Джеймс. – Сорок девять лет подряд я был альбионцем, и вот на пятидесятом году жизни вы предлагаете мне стать русским. Не поздновато ли?
- Никогда не поздно вернуться в лоно истинной веры, – заметил собеседник. – Говорят, что Авраам сделал обрезание в 99 лет.
- Прекрасно, у меня полвека в запасе, – ухмыльнулся Хеллборн. – Да, приходите лет через пятьдесят, тогда и вернемся к этому разговору.
- Вам не следует ждать так долго, – Суздальский даже не улыбнулся. – Моисей узнал правду о своем происхождении будучи совсем молодым человеком. Вы давно знаете правду — неужели вы предпочитаете остаться египтянином?
- Египтянцем, – фыркнул Джеймс. – У меня богатая родословная, кого там только не было.
- Но вы православный, а значит русский, – заметил старший майор.
- Православный? Вам-то что до этого? – удивился Хеллборн.
- Не могу смотреть, как страдает брат по вере, – прозвучало в ответ.
- Эээ... А я-то думал, что вы коммунист, – пробормотал немного растерянный альбионец.
- Верно. Я русский православный коммунист.
К счастью, Джеймс Хеллборн, не на шутку увлеченный странным разговором, давно забыл про свой остывший чай. Иначе бы непременно поперхнулся.
- М-да, это многое объясняет... Авраам, Моисей. Почитываете Библию на досуге?
- И на досуге, и по долгу службы, – поведал русский шпион.
- Хм. Прежний режим это не поощрял, насколько я помню, – заметил Хеллборн.
- Прежний режим совершил немало ошибок. Мы призваны их исправить.
- А я-то думал, что ничего хуже апсаков с их католическим коммунизмом и кардинал-комиссарами быть не может. Как жестоко я ошибался, – печально прошептал Джеймс. – Всегда может быть хуже. Впрочем, неважно. Все равно я не собираюсь становиться русским.
- Не торопитесь с ответом, мистер Хеллборн.
- Да я и не думал торопиться, я сорок девять лет подряд обдумывал ответ. Моисей, Авраам... Слишком сильные аналогии. Проще надо быть. Я – Маугли, который сорок девять лет прожил с волками, по закону джунглей и все такое. Соблюдал водяное перемирие, был одной крови. И теперь вы предлагает мне вернуться в человеческую деревню?! Ха-ха-ха! Знаете, мне что-то не нравятся ваши глаза, Алексей Игоревич. Этот нездоровый блеск — вам стоит показаться окулисту или вроде того. Вы как будто свято убеждены в своей правоте и не испытываете никаких сомнений. Это плохо. Только фанатики не испытывают сомнений, а фанатики всегда плохо кончают. У меня богатый опыт на этот счет, поверьте, я знаю, что говорю.
- Вы один из нас, – спокойно сказал Суздальский. – И чем скорее вы это поймете, тем лучше для вас. Вам не надо становиться русским, вы и есть русский. Вы могли сколько угодно прикидываться альбионцем, но никогда не стали одним из них. В глубине души вы всегда понимали это, но продолжали играть роль. Хорошо играли. Также, как вы играли роли белголландцев, индоокеанцев, абиссинеров, доминаторов, мандрагорцев и других ваших врагов. Вы ведь прирожденный разведчик, первоклассный профессионал. Но пусть вы могли обманывать себя — вы не могли обманывать других альбионцев. Они-то всегда знали, кто вы есть на самом деле. Поэтому всегда презирали вас, использовали, никогда не доверяли — а если доверяли, то только грязную работу.
- Конечно, именно поэтому я занял один из высших постов в государстве, – иронически улыбнулся Хеллборн.
- Именно поэтому вас вышвырнули на улицу при первом же удобном случае, – парировал русский шпион. – И это еще не конец. Вот увидите, завтра во всех альбионских газетах появится заметка примерно такого содержания: “Вице-адмирал Дж.П.Хеллборн, 49 лет, заслуженный ветеран Второй Планетарной Войны, был вынужден покинуть пост генерального директора Республиканской Секретной Службы. Он обвиняется в коррупции, невыполнении приказов и превышении служебных полномочий”.
- Давно меня не обвиняли в коррупции, – расхохотался Джеймс. – Нет, тут вы уже выдаете желаемое за действительное. Не будет этого в газетах. Президент, конечно, парень глупый, но не дурак. Он не станет выносить сор из избы.
- Будет, – кивнул Суздальский. – В Дракенсберге найдется полным-полно честных и неподкупных журналистов, которые с удовольствием продадут душу дьяволу, чтобы опубликовать такую заметку. Вы правы, президентский дворец будет хранить молчание. Но ведь всегда найдутся добрые люди, которые поведают всю правду. Свободная пресса занимает достойное место в нашем арсенале. У нас министр государственной безопасности может в полдень нагадить на Красной Площади — и ни одна газета про это не напишет.
- Конечно, у нашей демократии есть определенные недостатки... – начал было Хеллборн.
- О. нет! – воскликнул Суздальский. – Западная демократия – прекрасный общественный строй. Пока он существует у наших врагов. Которые, надеюсь, вскорости станут и вашими врагами.
- Если подобными дешевыми трюками вы пытаетесь переманить меня на свою сторону... – развел руками Джеймс. – Право, я разочарован. Вы так со всеми русскими обращаетесь?
- Только с заблудшими, – охотно пояснил старший майор. – И это только начало, мистер Хеллборн... нет, не мистер — товарищ Белкин. На войне и в любви все средства хороши — я правильно процитировал эту англосаксонскую пословицу? Война неизбежна...
- С таким же успехом вы могли сказать, что завтра взойдет солнце, – Хеллборн немного помолчал и добавил: – На этой широте, разумеется. Не в Новом Альбионе.
- Война неизбежна, – повторил Суздальский. – И когда она начнется, вам лучше быть на стороне победителей.
- Я и так стороне победителей! – в который раз усмехнулся Джеймс Хеллборн.
- Вы жестоко ошибаетесь, – покачал головой старший майор.
