Внезапно я ощутила на самой границе сознания чужое присутствие.
«Открой мне свой разум, – велел Бреки. – Позволь показать, каково это – быть свободным!»
Я закрыла глаза и позволила волку проникнуть в мои мысли и поделиться своими. В отличие от опыта со Страхом в этот раз я чувствовала сопротивление проникновению.
«Расслабься».
Я послушалась, и серый мир вокруг тут же взорвался множеством оттенков. Нависавшие по бокам скалы стали темно-синими с зеленоватой сердцевиной и фиолетовыми по краям. Гора, на которой обитала Скади, была окутана легким мерцанием. Ветер нашептывал тайны, касался кожи, меха и волос, будто приглашая поиграть. Камни под лапами были твердыми и скользкими, но я знала каждый дюйм этих мест. Знала каждую расселину и трещину, каждый выступ и нагромождение породы. Эти горы принадлежали мне.
Запах льда, холода, солнца и дичи дразнили обоняние. На замерзшей земле можно было учуять следы множества животных – маленьких мышей и полярных лисиц, грызунов и снежных барсов. Они все здесь обитали, но владения были нашими.
Каждый раз, как мы взмывали в воздух, мышцы растягивались, чтобы увеличить дальность полета, сердца ускоряли свой бег и адреналин струился по венам, а после каждого приземления вырывался вздох радости.
Под лапами гремел гром, сердце Пермафроста стучало сильно и ровно, и мое собственное отзывалось, признавая кровное родство. Здесь и сейчас, стремительно проносясь по лесу, я чувствовала связь с миром сильнее, чем когда бы то ни было.
* * *Когда метель прекратилась, солнце уже клонилось за горизонт. Мы остановились на привал, и я соскользнула со спины Бреки, задыхаясь от восторга после нашей гонки. Воздух казался здесь куда насыщеннее, чем высоко в горах, так что я быстро восстановила дыхание. Закатное полотно неба было расцвечено фиолетовыми и оранжевыми мазками. Настроение слегка испортилось от понимания, что я никогда больше не испытаю ничего подобного, но лес звал меня, словно мы были одной крови. Щебетание птиц и шуршание белок среди листвы напомнило мне, как я соскучилась по чаще.
– Должно быть, мы совсем рядом с границей, – заметил Сорен, разглядывая кроны деревьев, – раз повсюду царит такое оживление. Следы оленя тоже заметны, хоть и слабо. Если не найдем его на границе, возможно, придется отправиться дальше, на территорию людей. – В его голосе ясно слышалось предупреждение: если к моменту наступления новолуния мы все окажемся поблизости от границы миров, то Лидиан с легкостью осуществит свой план. Даже если мы обнаружим волшебное существо первыми, может оказаться слишком поздно. Если Сорен не выживет в схватке… Я отогнала мысль, не желая даже думать о подобном.
– Как думаешь, Лидиан тоже где-то поблизости? – спросила я.
– Да. – Я постаралась не обращать внимания на ледяной страх от предчувствия неминуемой беды. – Он точно рядом, я чувствую. Чем ближе мы друг к другу, тем больше опасность, что ему удастся осуществить задуманное, и тем выше вероятность сражения.
Внезапно Сеппо так пронзительно свистнул, что с деревьев посыпались листья, а у меня зазвенело в ушах. Я даже проверила, не пошла ли кровь из лопнувших перепонок.
– Прости. – Заметив это, полукровка виновато посмотрел на меня. – Иногда забываю, насколько громко у меня это выходит. – Я в ответ лишь закатила глаза: только такой необычный гоблин мог обладать колдовским свистом. – Мы затеяли опасную игру, – проигнорировав мою гримасу, продолжил он.
– Именно ты все это начал, – напомнила я ему.
Сеппо вздохнул, почесал спину и горестно застонал. На его руках уже красовались расцарапанные до крови участки кожи. Я покачала головой, стараясь не рассмеяться. Значит, он и в самом деле подцепил блох. Что ж, не мне выпало спать рядом. Бедняга Хреппир! Коричневый волк-подросток пытался почесать спину о толстое дерево, но лишь выкорчевал его с корнями. Отскочив от падавшего ствола, он оглянулся на нас и виновато заскулил.
– Ты не виноват, Хреппир, – утешила я щенка-переростка.
«Наоборот, – возразил Бреки. – Как раз он и виноват».
Волчонок фыркнул и сел, обернув лапы хвостом и стараясь принять горделивую и оскорбленную позу.
Температура быстро опускалась. Дыхание теперь вырывалось облачками пара и инеем застывало на ресницах. Я плотнее запахнулась в меховой плащ, отчаянно пытаясь сохранить тепло.
Мы продолжили путь, пока темнота не сделала невозможным дальнейшее продвижение, и даже тогда никто не выказал радости от перспективы заночевать так близко от границы.
– Отдых необходим, если мы хотим одолеть Лидиана, – произнес Сорен, но все наши взгляды были прикованы к практически незаметному серпику луны. – Наши шансы не слишком высоки и без усталости от недостатка сна.
Проигнорировав последнее замечание, я раскатала походную постель, уселась и занялась осмотром поврежденной руки, пошевелив сначала каждым пальцем отдельно, а потом сжав их в кулак. Сами движения давались практически без усилий, однако кожа по-прежнему была почерневшей и опухшей, а сквозь трещинки проглядывала краснота. Почти как полусырое мясо, которое так любил Сорен. И все же боль стала гораздо меньше, да и работоспособность восстановилась, а это было единственным, что имело значение.
Молодой лорд расстелил свою постель, сел рядом и протянул бурдюк с водой. Затем проследил, как я пью, и вручил несколько полосок сушеного мяса и фруктов.
– Я в порядке. – Нервы были напряжены до предела, а потому есть не особо хотелось. Даже если мы найдем оленя или Лидиана, то плана у нас нет. В первом случае все просто: убить. Во втором же нам грозило сражение с целым отрядом гоблинов. Вне всякого сомнения, Сорен обладал огромными силами, но даже с моей и Сеппо помощью вряд ли одолеет целую команду охотников.
– Тебе нужно хорошо питаться, – убеждал он. – Ты же практически не притронулась к еде. Если даже не испытывающий потребности в ежедневном насыщении монстр заявляет, что тебе нужно поесть, то это правда.
– Хорошо. – Я уступила, принимая полоски сушеного мяса. – Только прекрати на меня рычать.
– Это не злой рык, – запротестовал Сорен. – А озабоченный.
– Как по мне, так никакой разницы! – резко возразила я, но затем вздохнула: – Прости.
Он покачал головой и растянулся на постели. Ликка улеглась в ногах, и ее серебристый мех красиво сверкал в лунном свете. Сорен оглянулся удостовериться, что Сеппо заснул, и лишь потом прошептал:
– Я понимаю, ты волнуешься.
– Неправда… – Я замолчала, решив перестать скрывать свой страх. А потому устроилась рядом с ним, накрыв нас плащом вместо одеяла, и тихо высказала свои опасения: – Даже если мы найдем Лидиана, или оленя, или Лидиана с оленем, то у нас нет никакого плана. Мы действуем
