– А я уверен, что победим. – Сорен ласково убрал с моего лица выпавший из косы локон. – А ты будешь в безопасности вне зависимости от исхода битвы. Обещаю.
– Это нечестно. – Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. – Он не должен заполучить власть надо мной. Не должен настолько меня пугать. Я уже встречалась с ним в драке лицом к лицу и знаю, что не отступлю, не позволю снова причинить вред. Даже если так, я сумею преодолеть любое испытание. Я сильная. Но почему тогда мне до сих пор страшно? Должно быть, я слабее, чем все думают.
– Лишь потому, что у него больше нет над тобой власти, не означает, что воспоминания об этом исчезнут, – тихо произнес Сорен. – Подобные вещи остаются с тобой навсегда. Но это не делает тебя слабой. Это делает тебя пережившей катастрофу.
Я придвинулась к нему в объятия, положила голову на плечо и постепенно успокоилась.
– Когда это ты стал таким мудрым? – спросила я сонно.
– Примерно в то время, как ты появилась на свет, – ответил Сорен. – Спи.
Появилась на свет. Примерно сто лет назад мою судьбу определил набег на деревню. С тех пор я цеплялась за воспоминания: хорошие, плохие, болезненные и неприятные. Я мертвой хваткой держалась за те качества, которые должны были делать меня человеком, пока жила в Пермафросте, и таким образом держала всех на расстоянии. Появилась на свет. Когда в лесной чаще происходит пожар, иногда лучшее решение – это позволить ей выгореть дотла. Тогда новые растения вырастут сильными и будут лишь крепче цепляться корнями за землю. Иногда осколок души должен умереть, чтобы оставшаяся часть могла продолжать жить. Я не могла отпустить свою горечь и ненависть – к Сорену, к богам, к самой себе, – пока мои корни не засохли и не отвалились.
Дуб – самое мощное дерево в лесу, но только ива способна гнуться и приспосабливаться. И когда налетает буря, выживает лишь она.
Теперь я сама была как та ива. Часть меня всегда знала об этом, но только сейчас я смогла принять эту часть без стыда.
Я уснула под шепот ивовых листьев.
* * *В лунном свете лес мерцал серебром. В нем царила тишина, не считая шороха листьев на ветру. Они были сочными и большими, тяжело свисая с ветвей деревьев, которые явно принадлежали не землям Пермафроста и даже не приграничным территориям. Это был лес человеческого мира. С высокими, живыми и зелеными растениями. Но листва была не единственным признаком жизни. Под ногами у меня расстилались заросли ежевики со спелыми ягодами, трава и дрок.
Мое внимание привлекло шуршание в кустах за спиной, и я обернулась, одновременно протягивая руку за луком. Однако на привычном месте не оказалось ни оружия, ни колчана со стрелами. Стилет тоже пропал. Осталась лишь одежда.
Снова послышался шорох, в этот раз ближе. Зеленые растения раздвинули светло-коричневые рога, сквозь листья там и тут мелькала белоснежная шкура. Затем ветки перелеска отодвинул влажный черный нос, и на поляну вышло молодое горделивое животное.
Белый олень.
В его черных глазах светилась мудрость, и было ясно, что передо мной – священное существо, которое первым появилось на земле и последним с нее исчезнет.
На секунду наши взгляды встретились, а затем олень грациозно зашагал через подлесок.
Я пошла следом, с шумом и треском продираясь через кусты и папоротники. Давненько мне не доводилось пробираться через покрытые зеленью растения. Однако гордое животное не торопилось убегать, словно указывало мне дорогу.
– Эй! – окликнула я. – Что ты от меня хочешь?
Олень остановился, повернул увенчанную огромными рогами голову и снова посмотрел на меня своими большими мудрыми глазами. Затем медленно моргнул, и его длинные черные ресницы резко выделялись на фоне белоснежной шкуры. Я сделала шаг вперед. Он отступил.
– Если хочешь что-то мне сказать, то так и сделай! Мне надоело играть в твои дурацкие игры! Ты в опасности! – Я едва не кричала от раздражения. Теперь мне приходилось бежать, окликая оленя, а он все ускорялся и ускорялся, пока не превратился в точку на горизонте. – Эй! Вернись, пожалуйста! Поговори со мной!
Как только мне показалось, что я потеряла его из виду, передо мной появилась поляна. Хотя «поляна», пожалуй, неверное слово. На этом участке леса ничего не росло: ни деревьев, ни травы, ни сорняков. Землю покрывал слой пепла и грязи. В самом центре стоял олень и ждал меня.
Увидев широкое выжженное поле, я застыла, ощутив холодную волну страха. Здесь не было укрытия или возвышения: если бы огромное животное решило напасть, то я не смогла бы защититься.
Я взяла себя в руки. Олень не собирается меня убивать.
– Что тебе от меня нужно? – снова спросила я его, осторожно приближаясь.
Вместо ответа белоснежное создание стукнуло копытом о землю. Затем еще раз. И еще дважды.
– Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
Олень фыркнул и снова начал рыть землю. Землю, точно! Он хочет, чтобы я посмотрела вниз внимательнее. Но там были только пепел и грязь.
И все же я наклонилась, повинуясь молчаливому приказу священного животного, и принялась разгребать землю неподалеку от того места, где стукнуло копыто. Мне в руку упали восемь твердых комков. Это были семена, хоть я и не узнавала, какого растения. Они выглядели очень древними, однако внутри мягко перекатывалось что-то живое.
– Какое отношение это имеет к происходящему? – спросила я, поднимаясь на ноги.
Олень подошел так близко, что я ощущала на лице его горячее дыхание, которое пахло одновременно травой, ветром и солнцем. Священное животное прижалось ко мне носом, делясь своим теплом, а потом ускакало, оставив меня стоять одну посреди пустого поля.
* * *Когда наутро я проснулась, то сразу же почувствовала в кармане восемь небольших комков. Раз семена остались, то это не могло быть простым сном. Вот только раньше я никогда не слышала легенд о том, что олень являлся кому-то в грезах, так почему он выбрал меня?
Мы медленно ехали по лесу, который постепенно оживал. Несмотря на тяжесть в сердце, я решила не рассказывать о своем сновидении: у нас было достаточно забот и без попыток расшифровать его значение. Кто знает, может, семена попали ко мне в карман случайно. Кроме того, мы все только и делали, что разговаривали и думали об олене, так что совершенно естественно, что он привиделся мне и во сне. Но это был всего лишь сон.
Мы продвинулись по лесу совсем недалеко, прежде чем ощутили изменившийся запах: нас окружали живые ароматы влажной почвы, мха, зелени. Я глубоко вдохнула, стараясь навеки запомнить этот запах.
– Сейчас мы пересечем границу, – предупредил
