– Нет, это я подслушала. В моем доме не может быть от меня тайн. И теперь я боюсь, что ваша просьба обернется катастрофой. Габриэль погибнет. Поэтому прошу вас употребить все свое влияние, чтобы он отказался от своих планов.
Убежденность женщины в смерти мужа пора-зила Гленду. Но меньше всего госпожа Миро походила на безумицу или впечатлительную девицу, которой заморочила голову хитрая ведьма, выдающая банальности за предсказания.
– Боюсь, я не понимаю, о чем идет речь.
Ортанс Миро хрипло рассмеялась.
– Габриэль в своем репертуаре. Он использует всех и вся. Думаете, ему есть дело до ваших знакомых? Ничего подобного!
Бровь Гленды удивленно поднялась.
– И вас он перевез сюда не просто так. Нижний Бефс стоит между стихийниками и Морталинами. По вашим улицам прокатятся огонь, вода и ураганы, чтобы ринуться на некромантов. Он убрал вас оттуда, чтобы вы оставались в безопасности. Видите, как он заботлив?
– Но при чем здесь мои знакомые?
– Они пропали в подходящий момент, Гленда. Вы подкинули мужчинам хороший повод.
– Повод для чего?
– Для войны, – жестко сказала Ортанс. – Это последнюю сотню лет стихии живут в относительном мире друг с другом. Но многим мужчинам противны мир и спокойствие. Разрушители и завоеватели по своей сути, они жаждут передела власти и установления нового порядка. Я прошу вас, остановите Габриэля.
– Но как? Боюсь, это невозможно…
– Одурманьте его. Не знаю, что вы обычно с ним делаете, но заставьте его отказаться от безумного плана. Вы понимаете, что погибнут многие? Да, некромантам не выстоять против трех стихий, но они заберут с собой столько жизней, сколько смогут. Победителям достанется их победа, но мертвым не будет радости от полученных богатств. И среди мертвых будет наш Габриэль.
– Так… – Гленда встала. – Расскажите же все по порядку. Какая война? И в чем заключалось пророчество?
– Габриэля втянули в заговор против некромантов. Или он сам был рад втянуться. Вам же приносят газеты. Знаете о мусорных ведьмах, превращенных в умертвия? Ну вот… Они сделают так, что об исчезновении Триш и Кассандры станет известно. Никто не собирается искать ваших знакомых. Более того, для них лучше, чтобы эти ведьмы не объявились. Их имена превратят в знамя, в символ мести. Обвинят гильдию некромантов. А потом наступит ночь бури и грозы.
Голос Ортанс Миро начал меняться. Он стал громче и грубее, заполнил всю комнату. Ее слова прокатывались эхом, словно волны. Пальцы женщины сжались на подлокотниках, голова откинулась назад, и маленькая модная шляпа с вуалью упала на пол.
Гленда увидела закатившиеся глаза. Выглядело страшно: молочная белизна, созерцающая неведомые сферы и явления. Ведьма замерла, боясь прервать колдовской транс.
– Грядет ночь бури и ярости, – гремел голос, – магия будет выпущена на свободу, и горе тому, кто встанет на пути сил. Не управлять магу тем, что не может вместить его разум. СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ! А потом настанет ведьмин час. Час на грани рассвета и тьмы. Все линии сойдутся в одной точке.
Ортанс захрипела, выгибаясь дугой, которая едва не переломила ее позвоночник. Закашлялась и обмякла. Она пришла в себя почти сразу. Потерла лоб, встряхнула волосами и подобрала шляпку. На мертвенно бледных щеках начал проступать румянец.
– Что-то мне нехорошо. Простите…
Жена магистра поднялась и торопливо направилась к выходу.
Гленда была потрясена. Она никогда не думала, что стихийницы способны к предсказаниям. Несколько минут ведьма колебалась, а потом закуталась в плащ и решительно покинула особняк. Улица, хоть и с редкими прохожими, вызвала смятение и приступ паники, но Гленда направилась обратно в «Отель». Ее решимость поддерживала одна мысль: нужно оказаться среди ведьм. Среди своих.
Глава 25
Вся надежда – на мусорную магию
Виолетта мысленно назвала дом, перед которым они с Себастьяном стояли, «пьяным». О жилище давно не заботились, и оно умирало. Штукатурка потрескалась, а кое-где вздулась уродливыми пузырями, ржавые подтеки складывались в причудливые узоры. Крыша выглядела так, будто в любой момент обвалится. Флюгер был согнут. В одном из окон не было стекла, и оно было завешено то ли одеялом, то ли какой-то тряпкой.
– Твой учитель живет в таком месте?
Себастьян только тяжело вздохнул.
– Он сейчас переживает не лучшие времена.
Судя по виду дома, времена эти начались очень давно.
– Жалко. Маг он был очень талантливый, да и обучать умел. Даже самое сложное заклинание раскладывал по полочкам, но, – Себастьян выразительно похлопал ладонью по горлу, – слишком много зелий.
– Надеюсь, он дома, – сказала Виолетта.
Неожиданно тряпка, закрывавшая окно, отодвинулась в сторону. Мелькнуло бородатое лицо.
– Убирайтесь! Платить не буду.
– Учитель! Это я, Себастьян.
– Я же сказал, убирайтесь! Нету денег!
Тряпка снова отодвинулась, и оттуда вылетел пустой цветочный горшок. Он упал на дорогу и разбился.
– Мы не за деньгами, я хочу поговорить с вами. Это Ламбар!
В ответ на Себастьяна обрушился поток брани, но некромант не сдавался. Ему удалось докричаться, и из укрытия раздалось недоверчивое:
– Ламбар? Это ты, что ли, Себастьян?
– Да, это я.
На пороге появился хозяин. Некромант выглядел очень старым, с большой бородой. Виолетте он показался смутно знакомым. Где же она могла его видеть? На свадьбе? Нет, исключено.
Ведьма напрягла память, но никак не могла понять, где они могли встретиться. Возможно, у него просто такое лицо, которое только кажется знакомым. Глядя на бороду, девушка гадала, как можно с такой есть или чистить зубы.
– О, Себастьян. Неожиданно. Чем обязан? Впрочем, заходите скорее. Я лишний раз стараюсь не показываться. Проклятые кредиторы – словно стервятники. Только и ждут…
Все трое прошли в дом. Старик окинул Виолетту веселым взглядом.
– Себастьян, а кто это с тобой?
– Моя жена, учитель Гор. Это Виолетта.
– Надо же, столько лет не вспоминал. А сегодня пожаловал. Еще и с супругой.
Себастьян нахмурился, а старый некромант явно его поддразнивал:
– Ты всегда был смышленым малым. Я думал, что никакой ведьме тебя не захомутать. Но надо же – попался.
Он зычно захохотал и махнул рукой, приглашая пройти дальше, вглубь дома, в комнату, которая когда-то давно задумывалась как гостиная.
Виолетта сморщила нос. Внутри дом был еще хуже, чем снаружи. Они попали в заросшую грязью берлогу убежденного холостяка, не имеющего средств, чтобы платить домоправительнице или горничной. Всюду валялась разбросанная одежда, громоздились стопки книг, которые венчали грязные тарелки, бокалы и кружки. Убраться здесь можно было только одним способом – огнем. Хотелось распахнуть шторы и окна, чтобы впустить в эту нору солнечный свет и свежий воздух.
– Расчистите себе кресла. Налейте выпить. Найдете чистый стакан – вам повезло.
Себастьян словно не замечал беспорядка, однако от предложения выпить вежливо отказался, сославшись на строгие предписания медиков.
– Скучный ты, некромант. Тем более, чего тебе терять-то? – философски заметил бывший магистр Гор.
Бородач открыл бутылку с каким-то зельем и наполнил ближайший к себе бокал. Виолетта подумала: если этот маг занимался воспитанием юных некромантов, то у гильдии, должно быть, большие проблемы.
– Итак, Себастьян. Чего
