– Леди, я чувствую себя оскорбленным! Мистер Ю-Вонг хотел напасть на меня. На потомственного аристократа. При свидетелях, проиграв в словесном поединке. Я был в праве убить мистера Ю-Вонга, но не стал этого делать, заметьте, по одной лишь вашей просьбе. Мистер Салех, пожалуйста, подойдите!
Рей, с трудом сохраняя бесстрастное выражение лица, подошел к нанимателю.
– Мисс Стюарт, скажите, вас пугает мой компаньон?
Рей попытался сделать дружелюбное выражение лица. Девушка побледнела.
– Да… – едва прошептала она.
– Не слышу!
– Да! – почти выкрикнула девушка.
– Признаюсь вам честно, меня тоже. Представляете, этот милый малый заставил цирюльника полчаса махать ножницами над его лысиной, имитируя стрижку. Тот аж поседел от ужаса. Руки так и тряслись. Я думал, бедняга оттяпает мистеру Салеху ухо, и тогда произойдет нечто жуткое. Тогда мистер Салех схватит несчастного и сдавит за шею так, что та хрустнет и безвольное тело забьется в конвульсиях, истекая желудочными соками, – и Ричард весело рассмеялся. Девушка побледнела. – Рей, будьте добры, вспомните, что вы сказали мне, после того как я исполнил просьбу мисс Стюарт? И пожалуйста, не стесняйтесь, леди явно не из робкого десятка.
– Я сказал, что за подобную просьбу эту кобылку, просите грубый солдатский юмор, мисс Стюарт, эту кобылку следовало бы взнуздать.
– Как взнуздать, мистер Салех? – произнося все это, Ричард не отрывал взгляд от девушки которая то краснела, то бледнела. И, кажется, была близка к обмороку.
– Хорошенько перед этим выпоров. Кнутом.
– Спасибо, мистер Салех, я вас позову, когда вы мне понадобитесь.
Бывший лейтенант отошел на свой «пост».
– Вы видите тут плетку, мисс Стюарт?
– Что?
– Плетку. Которой вас надо пороть.
– Нет…
– А знаете, почему вы ее не видите?
– Н-н-не-ет…
Девушка была готова разрыдаться.
– Потому что я добр, мисс Стюарт, добр и милосерден. И благородство мне не чуждо. Я знаю общество, ведь это люди, подобные мне, пишут для него законы. Вы опрометчиво согласились сходить со мной на свидание. Это не уничтожит вашу репутацию, но скомпрометирует ее настолько, что любой мужчина в вашем окружении неизменно будет сравниваться со мной. Безусловно, проигрывая. Вы этого не поняли, но понял я. Вы не сделали мне зла, леди, а лишь заступились за попираемого моими ботинками. Глупо, но благородно. Потому я прощаю вас. Прощаю ваши слова, прощаю ваш гнев и страх. Вы ведь считаете меня чудовищем?
Девушка подняла глаза и тут же их опустила, не издав ни звука.
– Считаете, – кивнул Ричард своим словам. – Хорошо, сыграем в эту игру. Я монстр, чудовище. А вы будете тем, кто кормит ужасного Гринривера с рук.
– Что?
– Вы все слышали. Покормите меня. Вот вилка, вот нож, вот ложка. Начните, пожалуй, с яйца Бенедикт, после перейдем к этим чудесным колбаскам, закончим оладьями с джемом. Нальете мне чаю, и напоите меня им. После чего ваши обязательства передо мной полностью погашены.
Девушка пребывала в ступоре.
– Ну же, смелее! Неужели жизнь мистера Ю-Вонга не стоит даже столь бессмысленного и милого действия? Заплетите косичку мантикоре, мисс Стюарт! Потом можете распускать про меня любые слухи. Что сэр Ричард Гринривер ослабел настолько, что вымолил у вас помочь ему, что я так сражен вашей красотой, что вы одной улыбкой смягчили мой буйный нрав, что я пытался на вас жениться, но все чего я добился – невинный жест материнской любви. Ну же!
Девушка взяла со стола нож и вилку. Что-то блеснуло. Нож, разрезающий яйцо, оставил глубокую борозду на фарфоровой тарелке. Вилка, проткнувшая яйцо, кусок тоста и кусок помидора сделав четыре глубоких отверстия в блестящей поверхности тарелки. Юный аристократ не моргнул и глазом. В полной тишине раздавался скрежет разрушаемой посуды.
В конце Ричард указал взглядом на салфетку, и девушка промокнула испачканные в желтке губы.
– Вы свободны, мисс Стюарт. Между нами больше нет долгов.
Девушка резко поднялась, взметнув платье, направилась на выход из столовой.
– Кристин!
Оклик Ричарда заставил девушку испуганно замереть на месте.
– В следующий раз жизни других людей не обойдутся вам столь же дешево. Идите.
Из столовой приятели выходили в полной, оглушительной тишине.
– В такие моменты, мистер Салех, я готов простить вам ваш подход к физическим упражнениям, – Гринривер был сыт и просто лучился довольством.
– Не торопись, Ричард, в этот раз мы не зашли дальше разминки, – Салех тоже был весел.
– Приму ваш совет к сведению. Тогда вынужден сообщить вам, что буду искать способ поквитаться с вами за сегодняшнее, а также за завтрашнее и любую другую подобную тренировку в любой другой день. Сейчас в планах у меня вас отравить.
– Боюсь, это не так просто. Солдатская походная пайка и неумеренное потребление алхимических эликсиров сделали для меня весьма широкими понятие «еда», а так же сильно сократили понятие «отрава».
– Звучит как вызов.
– А это он и есть. Лучше расскажи мне, благородный сэр, в чем был смысл произошедшего? Зачем было глумиться над бедной девочкой? Или ты ешь чужой страх на завтрак?
– Нет, девушка приманка, а на завтрак я ем вот их, – и Ричард кивнул в сторону вышедших на аллею молодых людей. Те были облачены в недорогие костюмы, на лицах незнакомцев было выражение собранной решимости.
– Господа, чем могу быть полезен? – обратился графеныш к преградившим дорогу студентам.
– Мы требуем… – реплику парня по центру, в руках которого была небольшая книжка грубо прервал Салех. Бывший лейтенант преградил дорогу нанимателю, повернувшись спиной к молодым людям. Те изрядно растерялись.
– Слушай, твое высокоблагородие. Я понимаю твой хитрый план, сейчас мы выбьем все дерьмо из студиозов, а ты потом предъявишь несчастной мисс Стюарт еще один счет. Ведь это ее друзья, или, не дай бог, воздыхатели. В следующий раз она постирает тебе одежду, почистит обувь или приготовит ужин. Обиженные попробуют тебя шлепнуть, и вот уже на мисс Стюарт стоит тавро! – не на шутку разошелся бывший лейтенант.
– Даже если на мгновение предположить, что вы правы, мистер Салех, думаете, ваши слова что-то поменяют? Эти молодчики уже здесь и уже решительно настроены. Господа, вы же решительно настроены?
Господа растерянно молчали.
– И я напоминаю вам условия контракта, вы обязаны содействовать мне в любом начинании, – графский сын оперся на трость и подался корпусом вперед.
– И в чем же твое начинание, Ричард? Завоевать девушку? Или за сутки получить славу самого мразотного аристократа во всей округе? Так я тебя обрадую, уже никто тебя превзойти не может. Держу пари, ты просто не умеешь ухаживать. Тебя настолько пугает мысль быть отвергнутым, что тебе проще сломать человеку репутацию и жизнь, чем оставить шанс на проигрыш!
– Для того, чтобы говорить мне подобное, мистер Салех, вам надо сыграть со мной в рулетку с шестью патронами. Можем начать прямо сейчас – хищно улыбнулся Гринривер.
Рей не повел глазом.
– В соревновании на самую дурную башку я, несомненно, проиграю. Ставить жизнь на
