— Надо торопиться. Палач совсем рядом. Он шел навстречу пресвитеру с того момента, как тот приблизился к Зиммору. Священник, — Эртаи посмотрел на кардинала, — прикажи своим мертвеням, пусть проходят. Сам следуй за ними. Быстро.
Грюон, гордо подняв подбородок, глянул на жреца, но спорить не стал. Появившиеся на холме мертвени шеренгой направились в красный пульсирующий овал. По очереди их заглатывало алое холодное пламя. А золотые нити, обрамляющие проход, истончались и постепенно исчезали с каждым прошедшим. Поднялся легкий ветерок, а по небу пробежали темные облака. Заморгала щербатая луна.
— Проходи, Ар, — обратился Эртаи к Арлазару. — Твоя очередь. А я дождусь ходящего. Не сбежит?
— Нет. Уверен. Дождемся вместе. Кстати, вот и он.
Ходящий ветром скакал с холма, везя в седле перед собой щуплого старика. За его спиной слышался визг, рев и предсмертные крики: люди кричали от страха, два мертвеня бесстрашно врубились в полчища загонщиков. Затем гром сотен гроз разлетелся по степи. В конвульсиях затряслась земля.
— Наазг, — объяснил Эртаи.
Хотя это и так было понятно немногим оставшимся. Арлазар шагнул во врата. По земле запрыгали красные огоньки — осколки врат, крошащие землю в прах.
Обметка прохода дрожала и трепетала несколькими оставшимися нитями. Они рассыпались на глазах, растворяясь в серой путанице Нейтрали. Но вдруг отяжелели, окрепли и надежно обвились вокруг рвущегося во все стороны огня. Эртаи едва заметно вздохнул с облегчением: кто-то на том конце врат придал им большей устойчивости.
Черный от пульсирующих вен и артерий, ходящий промчался мимо Эртаи, красноречиво наградив того багровым жестким взглядом, рыкнул: «Попробуй!» Он направил Хигло в красный овал, бережно придерживая одной рукой отца. Холм уже казался живым из-за многочисленных загонщиков, несущихся с возвышенности. В тусклом лунном свете их взъерошенные холки блестели, как стальные иглы, а когти рвали землю, взметая дерн и песок. Эртаи холодно посмотрел на приближающихся гончих. О да! Он попробует, как сказал ходящий. Еще как попробует. Загонщики уже были совсем близко, и при желании можно было рассмотреть их во всех деталях, а на вершине холма показался каиб с огромным демоном в седле. И Эртаи, уже ощущающий смрад зубастых пастей, шагнул во врата. Но вместо того, чтобы заглушить их, разорвал обрамляющие нити. Он знал, что будет дальше. Холодное пламя вспучилось, ударило и разлилось по окрестностям. Никакая плоть не выдержит холодного жара разрушенных врат, как не выдержит прикосновения самой Нейтрали. И это будет истинной смертью. Окончательной. Эртаи не видел и не слышал того, что произошло у холма, когда он зашел во врата, но надеялся, что вместе с сотней бесов сейчас сгорает в Нейтрали сам Наазг вместе с собственным духом.
1-3.
Часть 3.
1.
Кйорт мгновенно узнал этот зал. Он уже бывал здесь, когда пробирался в личные читальни султана Зафирба, в самые большие библиотеки юга. Зал, как и сам дворец, поражал кричащей роскошью. Но это была не громоздкая и лишенная тонкости роскошь, свойственная всем дворцам Эола, а утонченная, смешанная с восточным изяществом помпезность. Поговаривали, что для украшения дворца во время его строительства было доставлено под полторы сотни берковцев золота и вдвое больше серебра для изготовления виньеток, узоров и вензелей. Громадная люстра из алийского хрусталя весом в сотню пудов с множеством свечей в серебряных подсвечниках украшала купол зала. Дерзкие, но одновременно с тем плавные изгибы скульптур и резных аркад на золотых импостах сверкали вставками из драгоценных камней. Окна верхнего яруса, набранные из мельчайших цветных стеклышек, составляли удивительную мозаику.
Во дворце была сотня покоев, несколько десятков залов и множество уборных. И хоть каждый зал был непохож на другой, всех их объединяла вычурность отделки при общей плавности и изяществе линий. Во дворе же мощенные белым камнем дорожки пролегали среди густых садов, в которых спокойно разгуливали павлины.
Ходящий, разгоряченный тем забытым чувством, которое вызывает Переход, взволнованно дыша, уложил отца на низкую софу с расшитыми золотыми нитями круглыми подушками и цветастыми покрывалами.
— Мы у Эртаи? — прошептал слабым голосом Волдорт, приоткрыв глаза.
— Думаю, да, — коротко ответил ходящий, поправляя растрепавшиеся волосы. — На пещеры кургу не похоже. Ты в порядке? Выглядишь постаревшим.
— Держусь, мальчик мой, — Волдорт улыбнулся и быстро добавил: — Со мной все в порядке. Кардинал не причинил мне вреда. Дорога была тяжелой. В мои-то годы такая передряга… Ты вот тоже не помолодел. Отметины новые вижу.
— Надо было вернуться за тобой.
— Нет. Мы все сделали верно. Вот увидишь, — Волдорт заговорщицки подмигнул.
Глаза Кйорта блеснули холодным металлом. Он обвел взглядом залу. Посреди комнаты стоял широкоплечий мужчина, назвавшийся Эртаи. Рядом с ним были Арлазар и Амарис. Они о чем-то тихо переговаривались. Тут же фыркал и бил по пушистым коврам копытом Хигло. Чуть дальше, опасливо озираясь, стоял Призрак. Он выстроил мертвеней по периметру зала и, не зная, что делать дальше, стоял рядом с кардиналом. Грюон, скрестив руки на груди, пронзительно смотрел на Эртаи. Весь его вид говорил о том, что он требует объяснений и что он узнал в нем жреца. Поток вопросов рвался наружу, как бурная река через плотину, а ненависть к вечному врагу еще больше разгоняла эту реку. Кроме того, он уже понял, что все снова идет не по его плану и в игру вмешался еще один игрок, причем явно не уступающий по возможностям ему самому, подготовленный, знающий и понимающий суть происходящего. Это Грюон видел так же четко, как и то, что этот жрец ни капли не боится ни его, хотя его сила тоже показательна, ни трех десятков опасных и сильных бойцов — мертвеней.
— Я могу объяснить все сейчас или же утром, если кому-то требуется отдых, — нарушил тишину Эртаи, обращаясь отдельно к ходящему. — Я знаю, что вы все изрядно утомились.
— Я — кардинал Грюон, — заговорил пресвитер. — Я так вижу, что мы во дворце моего доброго друга султана Зафирба. Давно я не был у него в гостях.
— Султан почил несколько лет назад, оставив меня наместником, — сказал Эртаи. — Этому есть доказательные грамоты и свидетели.
— У султана было шестнадцать детей, — нахмурился кардинал.
— Мы действительно хотим обсудить сейчас бесхребетных и разбалованных отпрысков уважаемого человека? — заметил Эртаи. — Думаешь, не прими меня народ, я бы стоял тут?
— Как ты смог создать Переход? — кардинал не отступал. — В Немолчании это невозможно.
Кйорт затаил дыхание: он уже втайне попробовал открыть собственный Переход при помощи аарка, но ничего не вышло. Нейтраль не отозвалась.
— Было невозможно до недавнего времени, — ответил Эртаи. — Но тебе тоже известно, что сила подобных нам растет. И возможности увеличились. Ты
