Особняк, похожий на зиккурат, широкими ступенями уходил вверх. На каждой ступени-террасе находилась гидропонная ферма. На самой вершине постройки располагался стеклянный пентхаус; полуденное солнце превращало его стены в жидкое серебро. На столбе, возвышающемся неподалеку, вращалась тарелка радара.
Большая же часть особняка, как у айсберга, пряталась под землей. Пробив известняк и гранит, он ушел в землю на целую милю. Особняк был подобен живому созданию; автоматические устройства контролировали все внутри: подачу воздуха, повышение и понижение температуры, питание и увлажнение. А также отслеживали и уничтожали врагов, подобравшихся слишком близко…
Управлять этим чудом технологии можно было одному-единственному человеку. В данный момент так дело и обстояло.
У особняка не было входа. Гарри стоял перед внешней стеной и размахивал курткой.
– Эй, в особняке! Сообщение губернатору из Медицинского Центра. Эй, в особняке!
– Вниз! – закричал Кристофер.
Словно разъяренная пчела пролетела над ухом у Гарри, а следом за ней – целый рой. Он упал на землю и перекатился. Скоро жужжание стихло.
– Ты ранен? – быстро спросила Марна.
Гарри поднял лицо из пыли.
– Мазилы, – мрачно проворчал он. – Откуда стреляли?
– С одной из вилл, – ответил Кристофер, указывая на здания, разбросанные у подножия холма.
– Так они даже на снаряжение себе не заработают, – заявил Гарри.
Громоподобный, словно глас Божий, голос раздался из особняка:
– Кто принес сообщение для меня?
Не поднимаясь, Гарри крикнул:
– Доктор Гарри Эллиот. Со мной дочь губернатора Марна и лекарь. Нас обстреливают с одной из вилл.
Ответа из особняка не последовало. Через какое-то время во внутренней стене распахнулась амбразура. Пролетел, блеснув на солнце, какой-то предмет, оставивший за собой огненный след, и тут же ринулся вниз. Спустя секунду на воздух взлетела одна из вилл, обрушившись затем вниз горой обломков.
Над внешней стеной поднялась стрела крана. На ней висела огромная металлическая кабина. Когда она достигла земли, ее двери распахнулись.
– Вступите в мои владения, – прозвучало из особняка.
В кабине было пыльно. Так же, как и в пентхаусе, где их разместили. Огромный бассейн высох; кабинки для переодевания сгнили; пальмы, цветы и кустарники погибли.
В центральной колонне с зеркальной поверхностью распахнула свой черный зев дверь.
– Входите же, – велело дверное устройство.
Лифт спустился глубоко под землю. Желудок Гарри сжался; ему стало казаться, что лифт никогда не остановится, но тут двери распахнулись. За ними находилась просторная гостиная, выдержанная в разнообразных оттенках коричневого цвета. Одну из стен целиком занимал гигантский экран.
Марна выбежала из лифта.
– Мама! – закричала она. – Бабушка!
И кинулась осматривать помещение. Гарри медленно шел следом.
Шесть спален выходили в длинный коридор. В конце коридора была детская. По другую сторону от гостиной располагались столовая и кухня. Во всех комнатах был такой же, на всю стену, экран. Все комнаты были пусты.
– Мама? – повторила Марна.
Экран в столовой мигнул, и на нем появилось изображение существа, развалившегося на воздушном матрасе. Оно было чудовищно, невообразимо толстым. Просто-таки гора жира, трясущаяся и колыхающаяся. Хотя одежды на нем не было, определить пол не представлялось возможным. Груди существа походили на две огромные подушки из жира, но между ними росли волосы. Его лицо, хоть и походило на луну, казалось маленьким на фоне чудовищного тела; глаза на нем смотрелись словно изюминки в пироге.
Существо потягивало питательную смесь через трубку; затем, увидев их, отпихнуло ее лапищей с пальцами-сардельками и хихикнуло басом.
– Привет, Марна, – произнесло оно знакомым голосом. – Ищешь кого-то? Знаешь, твои мать и бабка весьма расстроили меня. Бесплодные твари! Я их напрямую присоединил к хранилищу; теперь-то кровь всегда будет поступать вовремя…
– Ты убьешь их! – задохнулась от ужаса Марна.
– Картрайтов? Дурочка! Кроме того, сегодня у нас первая брачная ночь, и мы совсем не хотим, чтобы нам кто-нибудь мешал, не так ли, Марна?
Марна отступила в гостиную, но чудовищная тварь смотрела на нее и с того экрана. Затем глазки-бусинки уставились на Гарри.
– Ты – тот доктор с сообщением. Говори.
Гарри нахмурился.
– Вы… губернатор Уивер?
– Во плоти, мальчик мой.
Тварь захихикала. От этого все ее жирное тело заколыхалось волнами.
Гарри глубоко вдохнул.
– Груз похищен. Новый груз подготовят не ранее чем через неделю.
Уивер нахмурился и ткнул толстым пальцем куда-то вне обзора камеры.
– Вот!
Затем он снова посмотрел на Гарри и улыбнулся дебильной улыбкой.
– Только что взорвал офис декана Мока. Прямо с ним вместе. Заслуженная кара. Он двадцать лет воровал у меня эликсир.
– Эликсир? Но…
Информация о Моке была слишком неправдоподобной, чтобы обращать на нее внимание; Гарри просто не мог поверить в это. А вот упоминание эликсира его шокировало.
Губы Уивера округлились в сочувствующем «О».
– Я развеял твои иллюзии? Тебе сказали, что эликсир до сих пор не был создан. А все обстояло как раз наоборот. Около ста лет назад, доктором по имени Рассел Пирс. А ты наверняка собирался его изобрести и тем самым заслужить бессмертие в качестве награды. Нет… я не телепат. Просто пятьдесят из ста докторов всегда мечтают о том же самом. Вот что я тебе скажу, доктор, – я и есть тот самый избиратель. Я решаю, кому достанется бессмертие, и мои решения весьма переменчивы. Боги всегда капризны. Это и делает их богами. Я мог бы подарить тебе бессмертие. И я подарю, да-да. Служи мне верно, доктор, и когда начнешь стареть, я верну тебе молодость. А сейчас я мог бы сделать тебя деканом Медицинского Центра. Хочешь?
Тут он снова нахмурился.
– Хотя нет… ты начнешь воровать эликсир, как Мок, и не сможешь обеспечить бесперебойную доставку груза, которого так ждут мои вассалы.
Уивер почесал между грудями-лепешками.
– Что же делать? – всхлипнул он. – Верные мне люди вымирают. Я не могу дать им дозу эликсира, а их собственные дети устраивают им засады. На днях Уайти напал на отца; продал его старьевщику. Старики не дают молодежи пробраться поближе к огню. Но старики неизбежно вымирают, а молодежи эликсир не нужен, по крайней мере пока. Хотя потом понадобится. И тогда они приползут ко мне на коленях, моля о снисхождении, а я рассмеюсь им в лицо и оставлю подыхать. Ведь так боги и поступают, знаешь ли.
Теперь Уивер почесал запястье.
– Ты все еще не оправился от новостей об эликсире. Думаешь, нужно производить его бочками и сделать всех без разбора бессмертными. Подумай хорошенько! Мы же понимаем, что это абсурд, да? Тогда всем всего будет не хватать. И какова цена бессмертию, если жить вечно смогут все?
Его голос внезапно изменился, в нем зазвучали деловые нотки.
– Кто напал на груз? Этот человек?
В нижней части экрана появилось фото.
– Да, – ответил Гарри.
Голова у него шла кругом. Развенчание иллюзий и бессмертие, сразу, без передышки. Все нахлынуло слишком быстро. У него не было времени на осознание этого кошмара.
Уивер задумчиво потер свой бесформенный рот.
– Картрайт! Как он умудряется это проворачивать?
В громоподобном голосе отчетливо проскользнула
