Я тихонько прикрыл за собой дверь. Слишком окрыленный, чтобы ждать лифта, и забыв свой страх перед лестницами, я сбежал вниз, перескакивая через несколько ступенек. В коридоре пришлось перейти на шаг, потому что навстречу шла прилично одетая пожилая пара. Спиной я чувствовал, как они провожают меня взглядом.
Я напевал себе под нос It’s magic[36].
Женщина у меня за спиной прочувствованно всхлипнула.
Дойдя до номера, я вставил ключ в замок, повернул. Дверь не открылась. Я испуганно взглянул на плашку: нет, не ошибся, номер действительно мой. А потом вспомнил, что́ сделал перед уходом, и написал мелом на двери уравнение. Оно отменяло действие уравнения на внутренней стороне, поскольку в сумме они давали ноль.
Дверь распахнулась. Я стер с нее надписи, вошел в номер и закрылся на цепочку. Внутри все было в точности так, как я и оставлял, включая испачканный мелом ковер.
Я еще раз вспомнил свои утренние похождения. Дело шло на лад. Победа близка, в том нет сомнений. Осталось лишь выяснить кое-какие подробности.
При мысли об Ариэли мои щеки запылали. Ее прекрасное лицо, сладкие губы, жаркое тело, в котором идеально сочетается девичья упругость и женская мягкость. И сама Ариэль – чудо покорности, нежности, понимания, наслаждения…
Кейси, марш в душ!
– Зачем?
Тебе надо освежиться. И воду похолоднее сделай. Ледяную!
– Нет, правда, зачем? Что такого…
Если ты влюбился в смазливую девчонку и тебе кажется, будто это взаимно…
– Что значит «кажется»?
Хорошо, девочка тебя любит, пускай. Вот только ты ни на шаг не приблизился к тому, чтобы выяснить, кто такой Соломон. И пока не выяснишь, не забывай, что ты не витаешь в облаках, а ходишь по зыбучим пескам.
Я постоял под ледяными струями столько, сколько мог, а потом выскочил из душа и зашарил в поисках полотенца. И вдруг стало ясно, что меня так насторожило в ванной: когда я уходил, полотенца висели в беспорядке, теперь же были аккуратно сложены. Кто-то заходил в номер в мое отсутствие.
Увы, осознание пришло слишком поздно. Полотенце выскользнуло у меня из рук, свилось вокруг шеи, подобно удаву, и стало душить. Я вцепился в него, пытаясь сорвать или хотя бы ослабить.
Скользя на кафельной плитке, я изо всех сил боролся с полотенцем. Глаза лезли из орбит, в груди горело огнем из-за недостатка воздуха. Я чувствовал, что проигрываю зачарованному предмету, но сдаваться не мог. Мне было ради кого жить.
Дурак! Идиот! Ты сказал ей приходить через полчаса, а прошло всего пятнадцать минут. Даже если она появится раньше, дверь заперта. Эх, хуже дурака только дурак, считающий, что он умный!
В глазах у меня начало темнеть. Я пошатнулся и чуть не упал.
Нет, Кейси, обычной силой магию не одолеть! Должно быть контрзаклинание. Думай, приятель! Включи мозги!
Думать не получалось. Тьма становилась гуще, и моя последняя мысль была о том, как Ариэль бьется в слезах над моим бездыханным телом.
А потом свет померк.
– Итак, молодой человек, – произнес кто-то, – вы будете просыпаться или вас еще разок облить?
Я открыл глаза, глубоко вдохнул и закашлялся. Воздух хлынул в легкие раскаленным паром. Ладонью я помассировал горло и поморщился от боли. Лицо и шея были мокрые.
– Вот так-то лучше. – Говорила женщина.
Голос казался смутно знакомым.
Я скосил глаза. Она стояла надо мной, держа в руках пустой стакан.
– Вы?! – прохрипел я.
Это была миссис Пибоди. Она кивнула, тряхнув седыми кудряшками.
– Скажите спасибо, что я оказалась рядом. Еще минута, и вас было бы не спасти.
Я повертел головой, проверяя, не отвалится ли. Не отвалилась. Силы понемногу возвращались, и я осмотрелся.
Я лежал на своей кровати. Тело била холодная дрожь. Я был совершенно голый, если не считать полотенце-убийцу, которое прикрывало все неприличное.
– Вы всех посетительниц в таком виде встречаете? – Старушка хихикнула. – Срам какой. Накиньте что-нибудь.
Прижимая к себе полотенце, я поднялся. Миссис Пибоди вежливо отвернулась, давая мне одеться.
– Как вы сюда попали? – спросил я и торопливо добавил: – Вы не думайте, я не в претензии.
Голос по-прежнему звучал сипло.
– Так же, как и ваши прочие гости, – ответила она. – Входную дверь вы заперли, зато другой проход оставили настежь открытым.
Она кивнула в сторону ковра. На нем все еще белел нарисованный накануне круг, с помощью которого я дважды вызывал Ариэль. Часть его была стерта чьей-то ногой.
– Вы очень беспечный молодой человек, – заявила старушка с укором и вдруг отвернулась.
Я опустил взгляд и спешно застегнул молнию на брюках.
– От беспечности одни беды, – продолжала моя гостья. – Когда балуешься с магией, последствия могут быть весьма плачевными… Итак, что вам удалось разузнать?
Вопрос застал меня врасплох.
– Ничего… – ответил я упавшим голосом.
– Стало быть, не отработали вы свой хлеб.
Она произнесла это так, как будто иного и не ожидала. Тут я согласиться не мог.
– Погодите-ка. Я занимаюсь этим делом лишь немногим более суток.
– По-моему, достаточно.
А вот это меня возмутило.
– Знаете, вы тоже хороши. Втянули меня в переплет, даже ничего толком не объяснив. И вообще…
– А вы бы мне поверили?
– Нет, конечно, – признал я. – Однако по вашей милости я чувствовал себя как слепой котенок. Дважды, а то и трижды меня чуть не убили…
– Я предупреждала, что будет опасно.
– Вот о таком, – я ткнул в полотенце, – не предупреждали.
– Едва ли вы думали об этом, когда держали в руках деньги. – Она насмешливо фыркнула. – Хотите вернуть?
После этих слов я больше не колебался.
– Знаете, да. За вычетом одного дня работы и накладных расходов.
Видя, что я достаю бумажник, она вскинула бледную, тощую руку.
– Постойте, постойте, так не пойдет. Вы не можете просто взять и отказаться от работы. Рассказывайте, что вам удалось выяснить.
– Ничего, сколько можно повторять?
Я выложил деньги на тумбочку. По счастью, сильно потратиться не успел.
– То есть, имени вы не узнали?
– Его зовут Соломон. Соломон Волхв, – ответил я, пересчитывая купюры.
– Это не то. – Старушка тряхнула кудрями. – Мне нужно настоящее имя.
– Я его не знаю.
Всего в бумажнике было девятьсот семьдесят шесть долларов. Из них я забрал себе сто двадцать шесть (чтобы вышло сто долларов за день работы и пятьдесят на расходы), а остальное пододвинул миссис Пибоди.
– И это все, что я получаю за свои деньги?
– Ну еще я нашел обратный билет до Вашингтона, – нехотя признался я.
– Так… – сказала она со значением.
– Однако я даже не знаю, чей он. В общем, вот ваши деньги, забирайте.
Ее тусклые голубые глаза подозрительно сощурились.
– Что-то больно легко вы расстаетесь с ними. Случаем, нового клиента не завели?
– Возможно.
– И кто это?
– Не ваше дело, – отчеканил я.
– И что, хорошо платит? – спросила она. – Едва ли. Хотя если это девушка… Готова поспорить, что вы как раз из тех олухов, которые охотно променяют деньги на поцелуи.
– Даже если и так, что с того? – сказал я, покраснев. – Прощайте. Уходите.
– Ишь, раскомандовался! – вскинулась старушка. – Когда закончим, тогда и уйду. От
