– Разряжай, – объявил Птакер. Открыв экран бронебука, он постучал по клавишам, подошел к пулеуловителю и положил на землю диск из металла и пластика, а затем вернулся. – Хорошо. Вставляй магазин.
Он проделал возле своего омника жест активации. Щелкнул затвор.
– Готово!
В воздухе над диском замерцало облако серебристых пикселей, из которых вдруг возник молодой темноглазый мужчина с короткой бородкой вокруг рта и кудрявыми волосами. Какой-то парень с улицы, южанин. Свободные темные штаны, белая футболка. Через левое плечо висела полотняная сумка с эмблемой супермаркета.
Птакер стоял, заложив руки за спину и внимательно наблюдая за Норбертом.
Голографический персонаж полез в сумку и поднял ее вместе с содержимым, которое оказалось угловатым и торчащим вперед.
– Огонь! – рявкнул Птакер своим сержантским голосом. – Дублетом, поверху!
Норберт поднял оружие, но при виде человека по другую сторону ствола его сковал паралич. Нет, и всё.
Из сумки южанина с оглушительным грохотом вырвалось пламя, и на теле Норберта взорвался электрический разряд, боль от которого он ощутил аж в зубах. Он даже не заметил, как оказался на земле. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова подняться на ноги, выплевывая песок и потирая кожу на груди, но там не осталось никаких следов, кроме приклеившегося к рубашке металлического кружка размером не больше пуговицы. Между локтем и подмышкой Птакера виднелся продолговатый металлический предмет, похожий на фонарик.
– Ты убит, – заявил Птакер. – Насмерть. Покойся с миром. Понравилось? Еще раз.
Молодой южанин исчез в облаке серебристых искр, и вместо него появился другой прохожий в белой льняной рубашке и спортивном пиджаке. На глазах у него был дисплей от омника, и он смотрел по сторонам, слегка покачивая головой, словно слушал музыку. Посмотрев на Норберта, он улыбнулся, после чего молниеносно сунул руку под пиджак, достав черный угловатый предмет.
– Огонь! – взревел Птакер.
Норберт поднял оружие, стиснув челюсти, будто оно вдруг стало чудовищно тяжелым, и дважды нажал на спуск. Голографический образ пошатнулся, издав пронзительный вопль, закашлялся и резко сел на землю, глядя на него с отчаянием и ужасом, потом с булькающим хрипом вздохнул, сминая перед рубашки, на которой расползалось рубиновое пятно, и свалился набок. Из глаз его ручьями текли слезы, он судорожно ловил ртом воздух.
– Контроль! – крикнул Птакер. – Сейчас он тебя убьет!
Умирающий повернулся, продолжая издавать жуткие свистящие всхлипывания, и протянул трясущуюся руку к лежащему на земле пистолету.
Норберт выпрямил руки, видя дрожащее как в лихорадке дуло, и нажал на спуск. Голова раненого дернулась, из затылка брызнуло облако красного месива, и он опрокинулся навзничь. Ноги затрепетали и замерли, лишь пальцы вытянутой руки механически подрагивали, словно конечности краба.
– Хорошо, – сказал Птакер. – Ты справился. Это только тренировка. Но в случае чего помни – или ты, или он. Теоретически, поскольку здесь ничего не произошло. Ничего. Просто нечто вроде компьютерной игры. Ну, давай, опускай оружие. Разряжай.
Труп развеялся в облако и исчез.
Норберту показалось, будто он превратился в гипсовую статую. В конце концов, преодолев сопротивление стиснутых челюстей, он вынул магазин и дважды передернул затвор.
– На сегодня хватит, – решил Птакер и начал собирать снаряжение.
Норберт присел в открытых дверях микроавтобуса и дрожащими пальцами закурил сигарету, пытаясь забыть, какое было выражение лица у того гребаного голографического парня, когда он его убивал.
* * *– Похоже, справляешься, – с некоторым удивлением проговорил Тайгер. – Ты пережил центрифугу, а это уже кое-что.
Норберт взглянул на него поверх бокала виски. Людей в баре стало чуть больше, но найти свободный столик все равно не составляло труда. Он сидел один, поскольку нужно было собраться с мыслями, к тому же где-то в закоулках мозга блуждала мысль, что, может, тут появится Николета, и ей негде будет сесть, и тогда… Естественно, это была полная чушь. Во-первых, Шаман куда-то исчез, значит, и она тоже, а кроме того, это все-таки был бар для строительных рабочих и наемников.
– Было бы неплохо знать, чем я вообще занимаюсь, – ответил он. – Тренировки тренировками, но моя задача – снимать фильм, документалку, хронику, ивент, называй как хочешь. Тем временем мне до сих пор неизвестно, что тут затевается. Меня грузят в машину, куда-то везут, что-то происходит, а я езжу как баран и понятия не имею, что случится через секунду.
– Чем меньше подробностей…
– Знаю, – прервал его Норберт. – Но почему я должен быть единственным, кто понятия не имеет, что вообще творится? Я торчу в этом дерьме, как и все, и мне нужно знать, что я делаю. Я же не спрашиваю про технические детали. К тому же мне нужно знать, когда я могу начать работать. Только на месте? Прямо сейчас? Шаман вроде как предоставил мне свободу действий, но не сказал, с какого времени.
Тайгер присел рядом с Норбертом и глотнул прямо из бутылки пива – местной «Тимишоряны».
– Ладно. Никто тебе ничего не говорит, поскольку не получили приказа. От меня. А в вопросах безопасности решающее слово за мной.
– Я же работаю не у тебя, а в каком-то «СильверСэндс».
– «СильверСэндс» – исследовательская и строительная компания, специализирующаяся на космотуризме, поддержке коммерческого освоения Луны, экстремальном гостиничном бизнесе и чем-то там еще. Тебя прикомандировали на время операции на месте для совместной работы с нами. С «Бэдленд Солюшенс». И почему люди не читают контракты?
– Так я тебе подчиняюсь или нет?
– Подчиняешься на месте и в вопросах охраны миссии, а также во всем остальном, помимо твоей собственной задачи, пока я не решу, что она нарушает элементарные правила безопасности.
– Я читал: миссия, операция на месте… Одни общие слова, а я ни хрена не знаю, о чем речь.
– Шаман тебе не говорил?
– Говорил, только это в башке не умещается. Мне казалось, будто это очередная дымовая завеса. Некая метафора.
– Это еще почему?
– Потому что не окупится! Вывоз одного килограмма чего угодно в космос стоит гига евро!
– Ну и прополоскали же людям мозги. Я знаю, что все это твердят, вот только это данные тридцатилетней давности, если не больше.
– Ну так теперь
