Люциус снова тяжело задышал. Эстилиус не ответил, лишь всматривался в какую-то известную только ему точку на стене. Длинные лучи солнца, влетающие в щели между подушками, ясно указывали, что приближался вечер.
Натаниэль сидел на старом пне и наблюдал за домом Хелиера. Время от времени он непроизвольно поглядывал на солнце – приближался закат. Ожидание буквально осязаемо повисло в воздухе, так казалось Князю.
– Я слышал, что ты накричал на Дункана, – заметил Эдвин, подходя ближе. – Вечно я пропускаю самые забавные ситуации.
– Отвали.
– Да перестань, тебе нужно с кем-то поговорить. Не на пользу так человеку сидеть одному и нервничать.
– Иди уже.
– Ты когда-нибудь видел хоть одну из театральных постановок по мифам? Из Вольных Городов? – Бард полностью проигнорировал слова товарища и присел на соседний пенек. – Я прямо очень по ним скучаю, мне их сильно не хватает. Женщины, что играют древних героинь, всегда носят совершенно дурацкие наряды. Броню, которая открывает больше, чем заслоняет, и наверняка никого не защитит от удара. Корсеты, что явно ограничивают свободу движений, странно сконструированные. Ну вот такого рода вещи. И к тому же актрисы, что втискиваются в эти шмотки, всегда отличаются хорошим таким размером бюста. В самом деле, плоскогрудая актриса никогда не сможет сыграть Мордону Драконоубийцу, Ламрию Освободительницу, Ксенати Воительницу. И даже Ольвену Милосердную. Может, иногда Теган Мелодичную или Сару Скрытую, но…
– Отвали. – На этот раз слово прозвучало уже скорей как просьба.
– Минутку, я рассказываю. Отвлекаю твое внимание от причины твоего волнения. Так на чем я остановился? Ага, так вот, все эти героини жили сотни лет тому назад, большинство еще до создания Империи. Например, Ламрия Освободительница руководила последним восстанием Вольных Городов против Императора лет за триста до Катастрофы. В итоге ее предали собственные генералы, которые решили обменять свободу на частичную независимость и много золота. А, кому я это рассказываю, наверняка какой-нибудь твой предок был одним из тех, кто это золото и поставили?
– Ну, конкретно говоря, один из них и придумал всю эту сделку.
– Вот именно. Во всяком случае, Ламрию порубили на куски на арене, а сейчас во всех Вольных Городах стоят ее полуобнаженные статуи.
– Это была соль твоего рассказа?
– Нет. Не торопи меня. Нельзя подгонять хороший рассказ.
– Хороший…
– Так вот, я когда-то видел прижизненные портреты Ламрии. На большинстве из них она выглядит как обычная скромная благородная дама, одетая согласно тогдашней моде в платье, закрывающее все, от шеи до щиколоток. На одном из портретов, единственном, где она в боевом облачении, художник изобразил ее в обычной броне легионерского типа и в шлеме. Сразу даже и не скажешь, что на картине женщина. А вытекает это из того, что Ламрия вообще не была воином. Она была политиком и организатором. Смогла выторговать союз между Городами, поднять людей своими речами, организовать тыл и снабжение для армии. Лишь два раза реально командовала в битве. И, несмотря на победы, современные ей военные считали, что она совершала невероятные ошибки. А сегодня мы помним ее как могучую воительницу, что вырывала врагам сердца голыми руками, а также бегала в наряде, который опытную шлюху бы заставил покраснеть. Кстати сказать, из надежных источников знаю, что не одна проститутка в Вольных Городах держит в шкафу костюм, имитирующий тот, что Ламрия якобы носила как невольница Императора. Ну, знаешь, тот золотой…
– На самом деле у твоей истории ведь нет конца, правда?
– Разумеется, есть. Просто я иду к нему непрямыми дорогами, немного заблудившись по собственному желанию. Во всяком случае, женщины из Вольных Городов могут о себе позаботиться. А их сила не проистекает из того, что могут вырывать сердца голыми руками, как Матильда… Кстати говоря, Матильда была бы идеальна в роли Мордоны Драконоубийцы…
– Эдвин…
– Да… Я хочу сказать, что Клара справится.
– И ты решил, что не сможешь этого сказать без того, чтоб рассказать всю эту историю?
– Ну что ж, я, когда нервничаю, начинаю трепаться. Это такая реакция на стресс. Кстати говоря, раз уж зашел разговор, отчего вы с Кларой до сих пор не переспали?
– Я тебя сейчас ударю.
– Слишком интимный вопрос, да? Приношу извинения. И понимаю, что в обычной ситуации не было бы в этом ничего странного. Наверняка ты б до сего дня не мог даже подойти к Кларе без присутствия дуэньи. Но знаешь, тут дуэньи нет. Ну разве что Касс, но даже и она не все время проводит рядом с Кларой.
– Ты чего конкретно не понял в утверждении «сейчас ударю»?
– Более того. – Эдвин театральным жестом поднял указательный палец. – Я уверен, что в обычной ситуации ты бы скрасил себе ожидание, развлекаясь с какой-нибудь служанкой или куртизанкой. И будем честны, в здешней округе тоже достаточно девушек, которые охотно бы раздвинули ноги перед настоящим князем, пусть даже ни одна из них не имеет понятия, где находится Терил. Соответственно, тот факт, что ты так долго ждешь, приводит меня к заключению о том, что Клара полностью обвела тебя вокруг пальца. И, в результате, что ты ее любишь.
– Очевидно, что я ее люблю. Если ты надеялся, что я не признаюсь и ты сможешь муссировать дальше эту тему, то боюсь, я тебя разочарую.
– Ну да, я полагал, что ты будешь возражать. Но не это было моей целью. Ты, возможно, не знаешь этого, но ты не самый любимый из моих друзей. Не скажу, что не люблю тебя, но среди рекрутов решительно люблю тебя менее всех.
– Насколько я ориентируюсь, это весьма распространенное чувство в нашей командории.
– Есть такое. Но, несмотря на это, все же я немного тебя люблю. И вижу, что ты меняешься. То есть – нормально разговариваешь с Магнусом, не докучаешь Касс, терпишь этот разговор.
– Еле.
– Я просто хотел тебя предостеречь.
– Перед?
– Перед Кларой. Она… лгунья. Одна из лучших среди тех, что я встречал. А встречал я много, разбираюсь в них. И, что хуже всего, ты ей тоже нужен. Думаю, что раньше или позже это склонит ее к честности. И… я просто хочу сказать… когда это произойдет… не обижай ее.
– Не имею понятия, о чем ты говоришь.
– Да, я знаю. И все же я чувствовал, что должен это сказать…
– Он пошел. – Натаниэль вскочил на ноги и с трудом удержался, чтоб не броситься вперед. Вместо этого в тишине наблюдал, как Олаф медленным шагом подходит к дому.
* * *Клара и Люциус слушали в тишине.
