Далее Снеди говорил еще много чего, особенно из его прошлых рассказов о жизни богов и их сражениях с Огненным Роком. Все это я слышал в пол-уха и даже немного успел покемарить, прежде чем услышал, что богам снова требуется жертва в виде молодой девы деревни. Тут я успел только вдохнуть поглубже, прежде чем Снеди произнес имя: "Истра". Внутри меня все так и рухнуло. Кажется, я даже дернулся. Но рядом со мной как-то неожиданно возник отец и сжал мое плечо колючими, тонкими пальцами.
Пока шли приготовления к ритуалу, я сидел неподалеку от Дома Празднеств, потупившись и глядя себе под ноги. Мне что-то активно пытался растолковать отец, но я его не слушал. Все эти разговоры про богов, долг и честь, мне откровенно наскучили. Всю мою душу снедали сомнения и в большей степени подозрения. Я вспоминал Хека, шрамы на спине Ёул. А еще короткий разговор с вождем. Все это не давало мне покоя.
Я не стал участвовать в общей оргии, предшествующей отправке Истры в дом шамана, не глядел я на неё и Снеди, когда мою любовь, мою женщину уводили. Взяв бочонок вина, я пил прямо из него и бродил по пустой деревне, заламывая руки. Хек все время маячил у меня перед глазами, особенно его последний взгляд.
Когда я все же решил, что более не в силах терзаться и должен попытаться уснуть, народ уже расходился. Я встретил пошатывавшегося Фрала. Он стоял у своей избы. Плакал. Завидев меня, он резко вытер слезы, гневно сверкнул глазами и скрылся в хате. Но мне же все было понятно. За какое такое добро некие боги потребовали его дочь? За какое такое добро я должен был лишиться своей женщины?!
И тут на меня нахлынуло решение. Быстрым шагом, огибая встречным односельчан, неожиданно ловкий и подвижный для количества выпитого, я направился к дому шамана. Меня никто не останавливал, что-то, правда, кричали весело, говорили нечто о богах и счастье. Но я шел с четкой целью.
Перед входом в дом шамана дежурили двое вязанных братьев Харольда. Они окликнули меня, когда я подошел достаточно близко - в одного я кинул бочку с остатками вина, второму врезад в скулу так, что судя по всему треснула челюсть. Я ворвался внутрь подобно беару.
Моя Истра была нога, стояла на четвереньках. Сзади неё, тоже полностью раздетый, стояла на коленях Снеди и делал с моей женщиной то, что обычно делают в Доме Празднеств. Харольд лежал перед лицом Истры с оголенной мужской статью, половина которой была во роту Истры. Спина её вся была изрезана, на шее весела веревка, которую держал Харольд. На щеках девушки блестели слезы. Под глазами растекался синяк.
Харольд вскочил и бросился к мечу, но я подскочил в первую очередь к Снеди. Ну-ка, покарают ли меня боги? Шаман только успел что-то провопить, прежде чем мой меч снес его голову. Буквально следом я отразил мощный круговой удар Харольда, успевшего добраться до оружия. Истра с криками "спаси", откатилась в сторону. Меня же уже атаковал второй противник - тот вязанный брат Харольда, в которого я метнул бочку с остатками вина.
Мы сцепились в драке - меня задели по плечу и бедру, в тесноте хаты драться против двоих было сложно, но я все же успел вспороть брюхо вождю, прежде чем выкатился из дома шамана под натиском вязанного брата Харольда. Там меня уже ждали другие воины - один из них попытался схватить меня, но я отмахнулся клинком и рассек ему голову. Но следом и меня достали - под ребро вошел меч. Я заревел и полоснул противника - судя по хлынувшей мне в лицо крови, попал я удачно. Но у самого от боли подкосились ноги, я упал. Кто-то яростно заорал: "Живьем". Кажется, это был Харольд. Меня ударили в лицо и по ребрам, затем еще и еще. Со всех сторон несся яростный рык "Святотатство!", "Проклят!", "Сжечь живьем".
Меня потащили и одновременно били. Глаза заплыли, кровь текла по всему телу. Мне вязали руки, куда-то подвязывали и подтягивали. Вокруг замелькали факелы, запахло жженым жиром и маслом. Кое-как я разглядел, что меня окружает толпа народа с факелами. Также стоял оголенный Харольд, сжимая живот. Его поддерживали воины. Все что-то кричали, я не мог разобрать, но кажется, меня подвесили к столбу и кидали хворост под ноги. Да, меня собирались отправить к Огненному Року. Все внутри меня пылало от чувства стыда и ярости. Несправедливо! Несправедливо! Вы все глупцы!
- Они насиловали её! Они никакой жертвы не делали! - закричал я, но мои слова тонули в яростном гомоне. Я кричал снова, но меня ударили несколько раз в лицо, губы треснули и закровотичили, я выплюнул пару зубов. Хворост под ногами тем временем прихватился пламенем, запахло дымом. Мои голени обожгло огнем. Кажется, в этот момент я заплакал от чувства бессилия и несправедливости. Они всем лгали, они забрали у меня Истру!
Но вдруг яростные обличительные крики сменились воплями. Вокруг меня все заметались, зазвенело железо, послышались воинственные кличи. Что происходило, я не понял, пока не услышал уже замогильный вой. На деревню напали мертвецы.
Всем в этот момент стало не до меня - всю деревню охватил хаос. И в этот момент я подумал, что это шанс. Хотя огонь уже жарил мне ноги, я вложил в руки всю ненависть и отчаяние, которые пылали во мне жарче пламени и разорвал петли, свалившись прямо в огонь. Разметав телом горевший хворост, я покатился по земле, сбивая пламя. Что вокруг меня происходило, я толком не видел - глаза сильно заплыли, все были в слезах и крови. С трудом поднявшись, я хотел было броситься и искать Истру, но вокруг меня царило невообразмое - метавшиеся люди и мертвецы, загоревшиеся дома - все слилось в одно месиво. И только одно было видно - белеющая пустошь, раскинувшаяся за пределами деревни. Только там все было спокойно, там было спасение.
Да, в тот момент я уже более не думал ни очень другом, а просто бежал. Бежал прочь из ужаса и хаоса. Бежал, пока меня несли ноги, а затем просто упал и уткнулся в снег. Тишина.
Эстельфорд
<p>
***</p>
Кунгорольд был недоволен.
- Они пришли и забрали мою дочь! - кричала женщина под сводами приемного зала дома конунга.
Кунгорольд был очень недоволен.
- И мою, мою тоже, -
