– Ну дела-а! Точно телепортал, говорю же, – пропел Ростик, не сводя пристального взгляда с волшебного тумана.
– Только не говори, что теперь мы на себе испытаем его? – с мольбой в глазах обратилась к спутнику Ксюха.
– Я чо, дурак?! Не-е, туда мы не полезем. Если это телепортал, то выкинуть нас может хоть куда, даже в болото или в руки бастионовцам.
– Или в пасть химере!
– Вот-вот.
Завибрировал КПК Ростика, он схватил его и вместе с Ксюхой прочитал сообщение от сталкера.
«Вы молодцы, ребята! Да, это мой хабар, мои вещи. Обронил возле пещеры, когда Шрам на меня напал. В пещеру не суйтесь, там портал, улетите черт-те куда. Ждите меня. Мы с Корсаром идем. И спасибо вам, ребятки! Треш».
– Вот видишь, какое мы благородное дело сделали? – восторженно заявила Ксюха, отпрянув от экрана КПК. – Приятно-то как! Мне Треш нравится. Такой сильный, смелый… Супер!
Ростик почувствовал укол ревности, заметно обиделся, отвернулся.
– Ну, конечно же, Треш тебя спас, а не я!
– Дурак ты, Ростя! Таким и останешься, если будешь дуться на меня и если…
– Что «если»? – Паренек искоса взглянул на попутчицу.
– Если голову не помоешь в ближайшие сутки! Хи-хи-хи…
Они оба засмеялись, сначала тихонько, потом сильнее, оглашая своды пещеры озорным хохотом, но, услышав свое эхо, поперхнулись и внезапно замолчали. Зона не прощала смех и наказывала своих аборигенов за вольности и радости. Даже дети знали это. Они испуганно притихли, переглянулись и, прижавшись друг к другу, еще долго сидели в полной тишине. Пока не услышали выстрелы и крики, доносившиеся снаружи…
* * *Сивый метался по комнате с наполовину опорожненной бутылкой водки вместе со своей тенью, копирующей его движения. Задница телохранителя Мамонта горела чуть ли не в буквальном смысле слова. Еще бы! С одной стороны, в любой момент могли нагрянуть вояки или, один черт, пепеловцы. И спросить с него, Сивого, за службу этой мрази Мамонту, за его делишки, диктатуру, за укрытие пленницы – дочери самого Бугаенко. А мог и вернуться живым Мамонт, встретить которого Сивому совсем не хотелось. Это после заказа-то его наемнику Крэгу и после такой смелой эсэмэски в общей сети!
Водка не спасала, мыслей гнилых не развеивала, страх не растворяла. Ни одной живой души рядом, способной помочь, поддержать. Ни волшебной палочки. И этот сраный А-Сертификат, дававший право без проблем покидать и вновь возвращаться в Зону, тоже сейчас не мог утешить порядком струсившего Сивого.
Он, как мог, разрулил обстановку, сложившуюся в «Ессентуках», как можно больше ослабил веревку, сжимавшую его упитанную шею, подстраховками в сторону вояк и наемника, но спокойствия его гнилой душонке это не прибавило.
Он в сотый раз вскочил, скрипя досками пола, заходил по комнате, отпил из горла бутылки, сморщился, снова шагнул от стола с лампой к стене с голыми бабами. И мельком, искоса, заметил, что кроме его блуждающей по стенам тени в помещении беззвучно появилась еще одна. От ужаса, сковавшего его тело, пальцы вмиг ослабевшей руки разжались, бутылка выскользнула и покатилась по полу, неприятно дребезжа стеклом по доскам.
Сивый боялся повернуться, боялся выхватить пистолет из закрытой кобуры на боку, страшился даже сделать шаг и кинуться к двери, чтобы бежать, бежать без оглядки. Хребтом своим он почувствовал сначала холод смерти, а уж потом прикосновение к левой лопатке металла.
– Вякнешь, чучело, и твоя душонка будет сползать кровавыми ошметками по этим голым сиськам. – Голос оказался женским, приглушенным, с хрипотцой, но достаточно угрожающим. Сивый немало струхнул, глядя на плакат с обнаженными фотомоделями, до которых ему стало очень безразлично.
– Угу, – кивнул он, без команды подняв руки.
– Ты кто?
– Си-сивый.
– Кто-о? Чо за Сиси?
– Сивый я.
– Мерин?
– Н-нет… просто Сивый.
– Кем здесь?
– П-пом-мощник н-нач… базы М-мама-монта…
– Где сам Мамонт?
– Я-а… я-а…
– Хватит трястись, как осиновый лист. Ты же мужик, на хрен!
– Я послал его… послал отседова… П-подальше и надолго. Н-навсегда-а…
– Это как?
– Заказал.
– Кому?
– Крэгу.
– Это еще что за крендель?
– Наемник из группы Короеда.
– А тот что за кент?
– Просто… кент… просто К-короед. Из си-синих.
– И? Где он сейчас может быть, этот твой крендель?
– На запад пошли, вдоль Каменной гряды, полкилометра отсюда.
– А что там такого? Нельзя было за забором базы приговорить?
– Дык… Там… ну-у…
– Отстрелить яйца?
– Н-не-е… Там схрон Треша.
– Что-о?!!
– Хабар Треша спрятан. Когда его Шрам взял тепленьким… У пещеры какой-то… С-снарягу всю сталкера спрятал где-то ря-рядышком… Где, не знаю, вот и пошли ис-скать… За одним пещеру глян-нуть, что там…
– Вот оно что! А почему этот Шрам позже не вернулся и не забрал хабар?
– Откуда мне знать? Может, боялся сюда тащить, светить им перед Мамонтом или мною… Может, до лучших времен припас. Но, видать, х-хор-роший хабар у Треша был! Его Шрам вырубленным застал, обобрал, припрятал снарягу, связал сталкера, на базу чуть не голого притаранил…
– Вот сука! И где он сейчас?
– Кто?
– Шрам.
– С фанатиками чешет сюда.
– Как давно?
– С вечера. Их вояки и «Пепел» гонят.
– Теперь главный вопрос. – Ствол оружия сильнее надавил на взмокшую от пота спину Сивого. – Где сам Треш?
– Я не знаю.
– Повторю вопрос и нажимаю спусковой.
– Я-а… я-а правда-а не знаю-у… – Сивый стал заикаться. Еще немного, и он не смог бы сдерживать давление мочевого пузыря, да и кишечник дал сигнал к скорому выбросу.
– Твою мать! Но он тут, на базе?
– Н-нет… Что вы?! Нет его здесь…
– Но ведь был же!
