— Я просто не вижу смысла тратить время. Даже если Байрнс ни при чем, гладиатор мог и сам использовать яд. Без ведома хозяйки. Тем более, что она совсем его не контролирует.
Рейз боялся, что дознаватели так и подумают, что не станут разбираться или не найдут других следов.
Он не раз слышал, что иногда на Арене использовали запрещенное оружие — глифы, амулеты с заклинаниями. И правила всегда были одни и те же: не попадайся.
Мог ли он вообще доказать, что невиновен?
— Это возможно, — спокойно признал Каро. — Но как простой гладиатор смог достать аравинский яд?
— А разве школа, в которой он учится, не принадлежит аравинцу? — Вейн скривился. — Тот, кто задумал преступление, найдет способ его совершить.
Каро рассмеялся:
— Теперь вы просто подстраиваете факты под свои домыслы. Грей и Рейз учатся в одной гладиаторской школе, и Грей там уже много лет. Мастер никогда не согласился бы травить своего чемпиона ради новичка, ни за какие деньги. Да и времени получить яд у Рейза не было. Вы сами назначили Грея своим бойцом в последний момент. Так что без дознавателей в этом деле не обойтись. Почему-то я все чаще говорю с ними о вас. Например, о том, что вы держали меч Рейза в руках. Этот факт кажется мне любопытным.
Вейн на мгновение перестал улыбаться, оскалился, будто хотел разорвать Каро голыми руками, а потом пожал плечами:
— Вы подозреваете во всем меня, и не желаете замечать ничего другого. Будьте осторожны, Каро, это может дорого вам стоить. Например, должности. Может, вы забыли, но родственники преступников не имеют права быть государственными агентами.
***
Силана хотела поехать с Рейзом и остаться в здании дознавателей, раз уж к камерам ее все равно бы не подпустили, но Каро вмешался.
Отозвал ее в сторону, пока стража вела Рейза к неприметному черному экипажу, и сказал:
— Не дурите. Я не позволю довести дело до суда, вашему мужу ничего не грозит.
Он успокаивал ее, потому что хотел использовать, как успокаивал ее когда-то командир Гийом, потому что Силана нужна была ему сильной и готовой действовать.
И оба они врали.
— Дознаватели будут его допрашивать, вы же и сами это понимаете. И вы знаете их методы. Они станут его пытать, чтобы получить признание.
Она произнесла это вслух, и сама испугалась своих слов. Будто так они становились намного реальнее.
— Я не дам им зайти слишком далеко, — твердо сказал Каро.
— У вас нет власти над дознавателями. Они не любят агентов и не станут вас слушать. Они могут убить Рейза, и сказать, что он пытался бежать. Могут пытать до смерти и притвориться, что он не выдержал допроса.
Силана сцепила пальцы, до боли сжала, пытаясь найти выход. Его не было.
У нее не оставалось пламени, чтобы сделать хоть что-то.
Каро взял ее за руку выше локтя, крепко сжал, повторил с нажимом:
— Хватит, не накручивайте себя. Я не дам его убить. У меня нет власти над дознавателями, но есть над дворянами и друзьями князя. Достаточно, чтобы надавить на нужных людей. Хотя бы это я могу вам обещать — он выживет.
— Я ненавижу это, — беспомощно сказала Силана. — Ненавижу ваши интриги, ненавижу, что из-за них страдают мои близкие. Ненавижу эту склоку с Вейном, которой не могу избежать. Но больше всего ненавижу, что мы только проигрываем и теряем. С каждым разом все больше и больше. Вы же пообещали, что поможете мне, если я помогу вам.
Он мог бы осадить ее, потому что она ведь все равно ничего не сделала бы ему в ответ.
Но он только кивнул и пообещал:
— Я сдержу слово. Силана, еще ничто не закончилось. Очнитесь, вы нужны мне в здравом рассудке, сейчас нет времени на ненависть. Займитесь делом, поговорите с Мелезой и Греем, с Иланой Серн. Со всеми, кто согласиться поддержать вас и вашего мужа перед дознавателями. Перед Храмом. Перед Парной Лигой. У вас сегодня стало больше врагов. И с этим нужно что-то делать.
А ведь она совсем об этом не думала. О том, что не имела права спасти Грею жизнь, о том, чем могла за это поплатиться.
Вейн загонял ее, как гончие загоняют лису, тщательно и умело отсекая пути, по которым она могла бы спастись.
— Я убью его, — сказала вдруг Силана, слова прошлись ледяными иглами внутри, оставляя после себя онемение. И горечь. — Если у меня не останется выбора, чтобы защитить моих близких, я сожгу Вейна дотла.
Она впервые почувствовала, что готова, что хочет убивать.
Каро раздраженно вздохнул:
— Вы расстроены и несете ерунду. Вы не можете сжечь Вейна. Его союзники назовут вас безумной, и заставят короля отказаться от алых жриц. Это приведет к войне. Поверьте, Вейн совсем не был бы проблемой, если бы действовал один.
Силана не ответила, и про себя подумала:
Значит, я сожгу их всех.
***
Джанна ждала Каро у выхода с Арены, невидящим взглядом смотрела в даль, на ряды домов, на улицы, по которым увезли Рейза, и заставляла себя дышать размеренно и спокойно, не паниковать.
Верить в Каро, потому что ничего другого ей не оставалось. У нее не было никакой реальной власти.
Каро говорил Калебу: вы боитесь беспомощности.
И это было так же правдиво и так же нелепо, как говорить человеку «вы боитесь смерти».
Потому что беспомощности боялись они все. Все, кто успел ее почувствовать и знал, что это такое.
Наконец, Каро появился в дверях, замер на мгновение и устало потер виски, а потом подошел к Джанне:
— Почему вы не экипаже? Здесь холодно.
— Ждала вас, — ответила она.
— Могли бы ждать в тепле. А еще лучше дома. Хотя, это конечно вряд ли, — он поморщился и добавил. — Джанна, я уже говорил Силане, и могу повторить вам: я не позволю Вейну убить Рейза. Я дал слово и сдержу его.
Джанна не спрашивала его про Рейза и не в чем не обвиняла, потому что это было бесполезно. И все, что ей оставалось теперь — ждать.
— Как Силана? — спросила она.
Каро поморщился снова:
— А вы как думаете? Подавлена и испугана, и грозится спалить Вейна. Надеюсь, она отойдет, и поймет, что от этого станет только хуже. Я не могу позволить алой жрице бездумно использовать пламя.
— Что будет, если она все же попытается?
— Если попытается, поставит мир с Аравином под угрозу. Так что я остановлю Силану до того, как она поставит нас всех под удар. Лично, если потребуется.
Джанна отвернулась от него, посмотрела на обледенелые крыши домов. Над черепицей кружила птица, кажется, хотела опуститься, но ветер сносил ее в сторону.
— Даже если для этого придется ее убить?
— Зачем вы спрашиваете, Джанна? Вы ведь и сами знаете ответ.
Джанна повернулась к нему снова:
— Чтобы решить заранее, на чьей я буду
