Он не был физически сильным — пока не был, и выносливости у него вряд ли было много, но он был… хорош. Больше, чем просто хорош.
Великолепен.
Быстрее Рейза, изворотливее. По нему никак не получалось попасть, изловить его.
Лиам просчитывал поединок, загонял Рейза в ловушку, легко читал его атаки и финты.
Атаковал и заставлял отступать.
И доставал — клинок оставлял длинные, раздражающие порезы. Один за другим, как будто сопляк и правда собирался срезать с Рейза кожу.
И только после этой мысли пришло вдруг понимание — с самого начала щенок делал то, что задумал, и не собирался останавливаться.
Вдруг он отскочил на пару шагов назад, и почему-то Рейз не последовал за ним.
Лиам усмехнулся и подмигнул:
— Дошло наконец, папаша? Я просто играюсь. Мне нравится ломать таких, как ты.
Следующий его удар порезал глубже, прочертил по руке огненную полосу, Рейз едва успел увернуться, отдернуться, иначе остался бы без пары пальцев.
Он отскочил на несколько шагов назад, увеличивая дистанцию и судорожно выискивая в защите Лиама бреши. Их не было.
Значит, их нужно было создать. Хотя бы один-единственный шанс для себя — атаковать и победить. Рейз был физически сильнее, выносливее. Это тоже чего-то стоило.
Лиам последовал за ним, атаковал снова. Как же все-таки он был быстр.
Если бы не отточенный за годы поединков инстинкт, который подсказывал, направлял, Рейз давно истекал бы на Арене кровью. Он и так истекал — пока ничего серьезного, просто глубокие порезы, которые в горячке поединка почти не ощущались.
Ничто не имело значения. Только единственная цель — победить, но ее никак не получалось достичь.
Широкая, безумная улыбка Лиама маячила перед глазами, дразнила и бесила до красной пелены, но поддаваться было нельзя. Выиграть можно было только за счет холодного расчета.
Всего один шанс, когда Лиам устанет и ошибется.
Но он не ошибался, и он все-таки подловил Рейза первым. Лезвие вошло в плечо — не в грудь, хоть этого получилось избежать — глубоко, на треть длины, и боль прострелила насквозь. До кончиков пальцев. Кажется, Рейз закричал, и рука повисла плетью.
Меч выпал из ослабевших пальцев.
Лиам сбил Рейза на колени, ударил кулаком по лицу.
Потом снова. И снова.
Он не останавливался, и мир рассыпался под его ударами на осколки, фрагменты: на боль, на кулак, летящий в лицо, на крики зрителей, и почему-то на мертвенно-бледное лицо Силаны.
Все вокруг выцветало, становилось неважным, и Рейз цеплялся за боль, как за спасение. Не все. Еще не все.
Он должен был победить.
Должен был.
Любой ценой.
Победить.
Собрать последние крупицы сил, создать и использовать шанс. Ну же.
Шевелись!
Пальцы здоровой руки бессмысленно скребли по песку Арены. И вспоминался сопляк Зейн, один из последних, с кем Рейз сражался в Одиночной Лиге.
Кровь заливала лицо, мешала видеть, но Рейзу и не нужно было видеть. Он чувствовал Лиама, чувствовал каждое его движение.
Жаль, что выиграть красиво не получилось бы. И что щенок оказался таким сильным.
Рейз ждал свой шанс и дождался — пальцы зачерпнули горсть песка, швырнули вверх и вперед, когда Лиам наклонился ближе. И пацан оступился. Всего на мгновение, которое пролетело стрелой.
Единственный путь к победе.
Рейз ударил — рванул пацана на себя, впечатался лбом в переносицу. Лиам вскрикнул, высоко и пронзительно, взмахнул рукой, и Рейз выбил меч, отшвырнул подальше.
Все, сука. Теперь не уйдешь.
Он подмял пацана под себя и врезал от души, вложил остатки сил в последний удар, чтобы вырубить. Получилось. Грязно, некрасиво, но получилось.
На несколько мгновений Зал замер, а потом взорвался криками. Шум трибун накатил как океанская волна, личное море Рейза. И на секунду в той волне все растворилось — даже визгливая, пробивающая навылет боль.
«Еще не все», — сказал себе Рейз. — «Не смей падать. Сука, не смей. Поднимайся, поднимайся, Ирбисов сын. Ты должен встать и показать им, что еще жив. Вставай!»
Он поднялся, мир пошатнулся и выровнялся.
Лиам остался лежать.
Рейз глубоко втянул раскаленный воздух Арены и вскинул вверх руку.
***
Почему-то лучше всего отпечатался в сознании момент, когда лезвие прошило плечо Рейза.
Она потянулась за пламенем внутри себя — по привычке, как всегда делала на войне. И внутри себя не нашла ничего. Только крохотные искры и пепел.
Едва тлеющие угли. Следом за тем ощущением накатили слабость и тошнота — верные спутники истощения.
Она ничем не могла помочь Рейзу, сидела как бесполезная кукла, пока Лиам издевался над ним. Деньги, мамин дом, все, что Силана хотела от мирной жизни в тот момент не имело значения.
Хотелось только закричать, чтобы мастер остановил поединок.
А потом Рейз победил. Так быстро, что Силана едва успела понять, как он это сделал, и поднялся на ноги. Внутри нее кто-то спокойный, равнодушный отмечал, сколько Рейз потерял крови. Сколько еще мог продержаться в сознании. Но поединок закончился, и на Арену уже спешили медики в светло-зеленых мантиях учеников чародейской Академии.
Силана сделала глубокий вдох и выдохнула снова.
По крайней мере, рана Рейза была не смертельна. Любое кровотворное зелье могло справиться с кровопотерей. Здесь его наверняка было в достатке, не так, как на войне, когда приходилось давать солдатам треть дозы, чтобы сохранить остальное.
Мастер Арены объявил Силану и Рейза победителями, и она запоздало сообразила, что нужно встать. Неуклюже поклонилась.
Илана тоже поднялась с трона, сделала ответный поклон — грациозный, царственный, и пошла к Силане.
Серые шелковые юбки шелестели по залитому кровью песку. Илана не боялась испортить красивую вещь. И не боялась за своего гладиатора. Она улыбалась.
— Благодарю за поединок.
— Что с вашим… что с Лиамом? — зачем-то спросила у нее Силана.
— Он выживет. Это станет для него полезным уроком. Надеюсь, научит его относиться к другим гладиаторам всерьез.
От ее слов Силана почувствовала, как холодок прошелся вдоль позвоночника. Лиам был страшным противником — несмотря на молодость, но Илане этого было мало. Она хотела сделать из него монстра.
— Вы хотите выставлять его на поединки и дальше?
— Он сын Торна. Арена у него в крови, — потом Илана перевела взгляд на залитый кровью песок и поморщилась. — Впрочем, иногда он увлекается. Мне жаль, что так получилось с вашим гладиатором. Если хотите, я оплачу жреческое исцеление.
Это было щедрым предложением, невероятно щедрым. Особенно теперь, когда Силана не могла исцелить Рейза сама.
— Зачем вам это?
— Просто жест доброй воли. Вы явно устали, к тому же я знаю об ограничениях, которые Храм накладывает на алых жриц. И у меня свои мотивы. Как только Лиам очнется, он тут же потребует повторного поединка. Думаю, с Ареной мы повременим, но тренировочный бой был бы полезен им обоим.
Силана едва подавила желание передернуться:
— Я не…
— Не рубите сгоряча, — спокойно прервала ее Илана. — Примите мою помощь, отдохните. Подумайте. Жрица будет у вас завтра с утра. Остальное мы обсудим и решим позже.
Силана поклонилась, низко, на жреческий манер:
— Это
