Он написал еще несколько фамилий политиков и журналистов. Возле некоторых рисовал значок денег, кого-то вычеркивал, приговаривая к смерти. И тут же ставил точное время исполнения приговора.
Палачи в его окружении имелись в избытке. Но расправа с пешками – дело дальней перспективы. Главное – добраться до шайки, засевшей в Первопланетном Доме. Там нужен свой прознатчик. Марминар предусмотрительно уволил всех ненадежных. Остались нейтральные – тем все равно, кому кланяться, – и энтузиасты. Те вообще никого не помнят, кроме непосредственного шефа.
В комнату заползало утро. Серое небо светлело. Не ложившийся сегодня Фегинзар гадал, кому под силу добраться до Марминара. «Я никогда не поверю, – сказал он себе, – что у влиятельных мафиози нет там своих лазутчиков. Но нужен человек неболтливый, разумный».
Фегинзар не был близко знаком с преступным миром. Не восстают бандиты против гатурьего правления, и на том спасибо. А что законы нарушают, так за этим пускай сыскари следят…
Но слава о некоторых представителях запретного ремесла дошла до самых вершин Первопланетного Дома. И теперь экс-адмирал вывел на бумаге несколько известных ему имен. Подумав, одно за другим он вычеркнул их все. Не подходят!
– Микол! – позвал он доктора и обрисовал ситуацию.
– Усач, – коротко ответил Строн. – Он единственный, кому бы я доверился.
– Точно? – удивился Фегинзар. Доктор кивнул.
– Мой племянник сильно задолжал. Если бы не помощь Усача… – он вздохнул. – Зато теперь у нас есть свой человек в команде Кинса.
– Устрой мне встречу с Усачом. Лучше сегодня. Как можно быстрее. Чувствую, Марминару еще есть, что сказать хорошего в мой адрес. Хорошо хоть, я архив за собой подчистил.
О, Фегинзар не ошибся. Новый адмирал уже отыскал нужные слова!
Что может окончательно очернить образ гатуров в людских глазах? Не чрезмерная гордыня чужаков. В этом подозреваются все пришельцы со звезд – слишком они отличаются и внешне, и по уровню развития. Нет, издавна гатуры считались лишенными мелочных страстей, взаимных склок, воинственности. Со дня их прилета на Землю человечеству твердили: «Мы построили идеальное общество. Мы лишены ваших пороков. Следуйте нашим советам, и вы изменитесь в лучшую сторону». И люди верили – им просто некуда было деваться. Но этой вере теперь грозило серьезное испытание.
Светящийся восьмиугольник посадочной площадки, окруженный мощными огнями прожекторов космопорта на окраине Равидара, дождался «Алара». Тот вынырнул из ночной черноты неба и завис у самой земли, распахнув пасть двери. Марминар лично встречал прибывших.
После многолетней ссылки трое гатуров вернулись на Землю. Двое чудом избежали смертной казни за кажущиеся теперь пустяковыми проступки. Эти чужаки были слишком стары, и платто их походили на инвалидные кресла. Стариков дожидался автобус.
Третьим выплыл младший брат бывшего адмирала. Его тоже сослали на Сириус, причем в самые непригодные для жизни области. Официальная версия объясняла жестокость адмирала финансовыми махинациями родственника. Но все в Первопланетном Доме знали – Эвривико передал некоторые технологии в человеческие руки.
Брат Фегинзара, не блиставший красотой, но достаточно умный для гатура его возраста, вырядился в ядовито-красный халат, расшитый на спине и широких рукавах зелеными лентами. «Стосковался парень по ярким краскам», – подумалось адмиралу.
– Это временно, или мне разрешат остаться на Земле насовсем? – решил сразу уточнить для себя Эвривико.
– Зависит от результатов, которых мы добьемся общими усилиями, – честно ответил Марминар. – Потерпим поражение – твой брат нас не помилует.
– В любом случае я рад возвращению.
Щурясь от ярких прожекторов, Эвривико с интересом оглядывал космопорт. Всего четыре часа назад брат экс-адмирала прозябал в пустыне.
Пустыня… Пахнущий серой ветер, смешанный с мелким снегом, поднимал вихри песка, крутил, бросал на городские руины, насвистывая симфонию отчаянья.
Несколько сотен энтузиастов, мечтавших возродить безжизненный уголок планеты, прятались в укрытиях, кутались в быстро приходящую в негодность одежду, но не покидали проклятые земли. И не останавливали их ни болезни, ни миражи, ни презрение соплеменников.
Пустыни хранили самые страшные тайны бытия звездной расы, ее неприглядного прошлого. Гатуры научились передвигать чужие планеты, но не были способны вернуть к жизни собственную.
Где-то лет пятьсот назад по земному исчислению, когда гатуров окончательно приняли в число развитых рас, их ученые получили доступ к накопленным за тысячелетия технологиям. И тут же принялись за разработку новейшего оружия. Мало ли что – вдруг кто напасть захочет, или самим повоевать взбредет в голову. Негоже без оружия.
Оружие они создали на славу. И собирались испытать его на необитаемой планете. Но по чьей-то халатности или по злому умыслу на заводе случился пожар. Склады с накопленными боеприпасами (а было их немало) сдетонировали…
Меньше чем за неделю выгорел дотла целый материк. По другим прокатилась немилосердная волна эпидемий. Гибли не только гатуры. Досталось и животным, и растениям. Оскудели глубины океанов. Начался голод.
Смерть шла в атаку десять лет и только тогда решила дать гатурам еще один шанс.
Никто из новых звездных друзей не пришел на помощь. Были сожаления, соболезнования, открытые насмешки и презрительные шепотки. Пригодную для жизни планету в соседней системе колонизировать им запретили – мол, чересчур воинственная раса уничтожит и ее.
Гатуры больше не просили снисхождения. Жизнь на их изуродованной родине сосредоточилась на единственном материке из восьми. Перенаселенные города росли вверх, пока позволяли технические возможности. Потом ученые додумались конструировать громадные летающие платформы, способные выдержать небоскребы…
Безлюдные пустыни, по заверению ученых, уже безопасные для живых существ, приняли энтузиастов, мечтавших облагодетельствовать свой народ, и ссыльных, в числе которых оказался брат Фегинзара.
Четырнадцать лет вслушивался Эвривико в вой ветра, меняющего узор песков, бродил по не съеденным временем и бурями развалинам – символам неудовлетворенной гордыни. Бродил и вспоминал слова старшего брата:
– Посмотри, к чему привела наука наш народ! Поживи там, порадуйся прогрессу. Может, тогда до тебя дойдет – не стоит приносить этот яд на неокрепшую Землю!
Фегинзар под конвоем запихнул его на корабль. Вначале казалось – ссылка не продлится долго. Как бы не так! Адмирал словно позабыл о собственном родиче, не отвечал на письма. А может, те просто не доходили до него? Но это не повод для оправданий. И теперь Эвривико был готов отплатить за четырнадцать лет нужды и лишений. Отплатить и доказать – он не отказался от былых убеждений и по-прежнему считает – под умелым руководством люди достигнут небывалых высот в развитии и попутно помогут своим воспитателям вернуться к нормальной жизни.
Марминар прекрасно понимал подлость своего поступка, но отказываться от такого компромата на бывшего шефа было глупо.
– Сегодня тебя ждут парламент и сотни журналистов. Можно говорить все, что вздумается, – бросил адмирал, садясь в машину.
– Про нашу планету? – осторожно
