Взгляд его был направлен в пустоту. Лицо осталось спокойным. Но Танри ощутила, насколько глубока его боль.
– Прости меня. Я не знала и не хотела обидеть.
Танри почувствовала себя отъявленной стервой. Какое право она имеет соваться в чужую жизнь, кого-то упрекать, не разобравшись в своей?
Серое небо Равидара осталось позади. Над океаном светило солнце. Через полчаса неспешного полета внизу зелеными лоскутами разбежались мелкие островки, запестрели белые и желтые паруса яхт. И девушка, наконец, осознала, что летит туда, где была по-настоящему счастлива. Она сильнее обстоятельств, сильнее чужих решений. Даже Агых признал это.
Совсем рядом, держа путь между островками, промчался деревянный бипланчик, такой, на котором Танри училась летать. Древняя желтая этажерка приветственно покачала крыльями. В ответ Танри заставила катер резко нырнуть вниз, почти задела брюхом синюю поверхность воды и тут же выровнялась. Яркие краски возвращались в ее жизнь.
И вот Лиссаран! Девушка поймала себя на том, что улыбается. Может, она действительно поторопилась с окончанием Академии? Но гибель командора и стремление к Бартеро сделали свое дело. Нет смысла жалеть о прошедшем. Пленку жизни не отмотаешь назад, не поправишь несимпатичные кадры. «События приходят в нашу жизнь именно тогда, когда должны, не раньше и не позже», – говорил Ванибару. Так тому и быть.
Она не задержалась над Лиссараном, помчалась в Шанбаре. Покружила, разыскивая двухэтажный домик дядюшки Джеральдо.
На момент посадки дядюшка хозяйственно сматывал шланг. И мелкие круглые камешки дорожки весело поблескивали на солнце. Крошечные лужицы на клумбах медленно впитывались в рыхлую землю. С благодарных оранжевых и ярко-розовых цветов стекали капли…
– Танри! – Джеральдо положил шланг и подбежал к девушке. – Как ты изменилась, повзрослела!
Он остановился рядом и, немного стесняясь, пожал ей руку.
– Танри! – Вирия, путаясь в длинной юбке, уже спешила к ней. – А я тебя вчера во сне видела. Плохо видела. Всю ночь сегодня глаз не сомкнула!
– Мама!
Куда только делась серьезность? Отважная летчица уткнулась в плечо Вирии и расплакалась.
– Подождите, куда же вы? – долетел до нее вскрик Джеральдо.
Пилот запрыгнул в катер и помчался обратно в Равидар. Он молодец, справился с собой. Но неужели ей тоже придется ждать два года? Ждать и маяться рядом с нелюбимым, мечтать хотя бы мельком увидеть Бартеро?..
Спира
Над Равидаром тлели закатные угли. Силуэты домов в снежных кружевах слились наконец в единую синюю цепочку, убегавшую к горизонту. Дым из труб ровными нитями тянулся вверх, точно вручая город невидимому кукловоду.
Так и он, Бартеро, пленник собственного нежданного-негаданного папочки. Гребнеголовый никуда его не пускает, боится, что у Фегинзара остались соратники, горящие мщением. Зато твердит про техническое обновление Земли, про внедрение гатурьих технологий, словно люди не имеют права придумать ничего своего, возможно, более достойного. Сегодня инженер чуть не подрался с секретарем, когда рвался на прием к «папаше». Тот перебирал бумажки о переговорах с инопланетянами, по наущению Фегинзара выставившими счет Земле.
– Берчан Шет убедил развитые расы! – радостно сообщил он Бартеро. – Теперь нам даже выплатят компенсацию за ущерб, нанесенный репутации гатуров и людей.
Инженер только вздохнул. Что ж, уважительная причина отказывать в аудиенции. С Шетом Бартеро познакомился недавно, но убедился, что тот недаром носил звание лучшего юриста Галактики. Берчан так мог одолжить денег, что тот, у кого он одолжил, до конца дней сам ему должен останется. Говорят, хитрей его только Пинаро.
Пинаро! Вот кого можно попросить о помощи! Как Бартеро не подумал об этом сегодня днем, когда колотил кулаком по адмиральскому столу и требовал дать ему хоть какую работу?
– Я в дворники пойти готов, лишь бы не сидеть в номере! Когда я после смерти Фегинзара вырвался в город, как вы посмели наказать охрану?! Фегинзар мертв. А с любым из его приспешников я и сам справлюсь!
Бесполезно. Папенька вновь кормил его обещаниями, на деле выпуская только до Первопланетного Дома порыться в информатории. И то с двумя сопровождающими.
Зато сегодня он виделся с Тихро и Эдваралем. Встреча не подняла ему настроения. Танри! С ней что-то случилось. Гатур-читающий всполошился, опекал девочку всю обратную дорогу, а потом увез ее на своей машине, расстроенную, поникшую. Вырваться бы, отыскать этого Александра, узнать, что с ней… Не скажет. Он бы не сказал.
Снова все упирается в Пинаро. Гатур руководил экспедицией. Он передал книгу…
Раз уж он выбрался в Первопланетный Дом, следует навестить «отцовского» советника.
– Господин Пинаро! – Бартеро встретил гатура в коридоре, не стал ходить вокруг да около. – Я предлагаю вам сотрудничество не как сын адмирала, а как инженер, куратор полярных экспедиций.
– Уверен? – Огромные впалые глазищи на краснокожем лице полыхнули. – Папеньки не боишься?
Издевается. Ну и пусть!
– Решайте, нужна ли вам моя помощь. Я многое могу, хоть и не читающий.
– А что? Попробовать можно. Как раз ищу, кому бы поручить Управление Мореходством. Марминар надрывается, выполняя столько обязанностей. Вытянешь?
– Кому подчиняться? Ему или вам? – Бартеро решил выяснить для себя все подробности предстоящего трудоустройства.
Пинаро уважительно цокнул.
– Как я раньше тебя не разглядел, такого прыткого! Носишься по южным землям. Проглядел подругу, маешься теперь!
– Вы о Танри? – Бартеро не ожидал, что гатур так просто о ней заговорит. Прочитал-таки мысли!
– Угадай с одного раза, о ком, – он выдержал паузу. – Неприятность с ней вышла на Данироль. В порядок себя приводить отправилась на Вису. Да не волнуйся ты так, – гатур предупредил столпившиеся на кончике языка инженера вопросы. – Жива, здорова. Волшебные силы ненадолго утратила. Но так там начудила! Теперь тебе расхлебывать результаты ее самодеятельности.
– А что случилось? – Бартеро понимал, не стоит злоупотреблять временем своего спасителя. Но узнать о летчице хотелось еще сильнее.
– Сегодня на базу пришли аборигены. Пока только из домов Песца и Чайки, и попросились на зеленую землю. Сказали: «Наши боги от нас отказались. Нам не в кого больше верить, нас некому поддерживать. Теперь этот край стал слишком суров для нас». Тебе, начальнику Управления Мореходством, предстоит заняться их эвакуацией. Не бросать же их, на самом деле, в такой глуши. Сами цивилизации возжелали. Пусть теперь наслаждаются. Завтра к восьми за тобой пришлют катер… нет, пока машину. Отправишься знакомиться со своим хозяйством. Насчет папочки не волнуйся. С ним вопрос решим бескровно.
Бартеро поклонился и удалился почти счастливым. А Пинаро направился в свой пышно обставленный кабинет, не задумываясь, беглым взглядом окинул помещение, включая все приборы.
От тяжелой люстры, плотно приникающей к потолку и по краям сливающейся с росписью, заструился мягкий изумрудный свет, чтобы через полминуты смениться лиловым, затем розовым. Подобная перемена освещения настраивала помощника Марминара на рабочий лад. Пинаро поспешил связаться с Ринальдо
