«Желтый и Пурпурный взводы, по моей команде», – приказывает она. Боты падают с неба вокруг и подхватывают ее темп. Осталось несколько сотен метров. Ее застрельщики уже пошли в атаку.
– Всем подразделениям вступить в бой, – кричит она по общему каналу, обнажает клинки и прыгает.
– Над тобой!
Дэнни Маккензи выдергивает штык из центрального процессора боевого бота «Тайяна» и смотрит вверх. На него падает еще один бот, опустив клинки.
– Скаф, уйди на хрен! – вопит Денни, но тактильная система уже считала намерение и заставила его откатиться в сторону. Посадочные двигатели сверкают – кончик лезвия, сместившегося в последний момент, процарапывает серебристую линию на его золотой броне. Денни шагает к боту, хватает его за лапу и отрывает ее от корпуса. Брызжет черная гидравлическая жидкость. Второй клинок несется на него, но тут голова бота взрывается. Машина падает на реголит грудой тонких конечностей и шипов.
Соня Нгата, космический орк в броне, опускает гауссову винтовку и касается шлема пальцем.
Предупреждающий возглас издал Финн Уорн.
Денни поднимает клинок бота. Теперь у него два ножа. Как положено.
Ножей два, но в отряде осталось двадцать человек, а боты все прибывают, волна за волной несутся через зеркальное поле и падают с высоты. Первоначальная атака позволила им приблизиться на расстояние клинка к отряду «Тайяна», трудившемуся над главным кабелем связи; потом пришли боты и выскочили из-за роверов. Кровь на реголите, много крови. Их окружили, и кольцо сжимается все сильнее. Скоро они будут сражаться спина к спине, мешая друг другу, а потом умрут.
– Центр! – кричит Денни. – Нам крышка!
Он взмахивает двумя клинками как ножницами и отправляет сенсорную башку бота в полет.
– У нас захват цели, Денни, – говорит голос с пылающей вершины Хэдли.
– Ирина?
– Так и есть. Ждите.
– Мы тут умираем.
В отдаленной части Болота Гниения дуга зеркал внезапно вспыхивает ярче Солнца. Тучи пыли, поднятой во время боя, делают луч видимым, почти плотным. Он скользит вниз, и другая часть решетки его ловит, бросает третьей, та – четвертой; в конце концов он фокусируется на самом дальнем лунном корабле ВТО. В мгновение ока теплообменные лопасти становятся красными. Остались считаные секунды до отказа всех систем, перегрева и взрыва топливных баков.
– Зашибись! – кричит Денни Маккензи на канале связи с центром управления.
Экипаж корабля принимает решение. Включаются маневровые, он поднимается, затем просыпается главный двигатель, и через несколько секунд «Орел» превращается в созвездие в небе. Повсюду на Болоте Гниения корабли ВТО поднимаются над зеркальной решеткой на ножах голубого пламени.
Зеркала сияют, и под ними не шевелятся ни люди, ни машины.
– Представительский модуль! – кричит Финн Уорн. – Они его оставили! Там весь совет директоров «Тайяна»!
– В самом деле, – говорит Денни Маккензи. – В самом деле.
И будто каждый мозг и каждый ИИ на поле боя приходит к одному решению в один миг: охватившие их оцепенение и паралич проходят без следа. Уши, боты, инженеры, роверы мчатся прочь, словно обезумев. Боевые машины кувыркаются в воздухе, как герои легенд о мастерах меча. Из-под колес роверов вырываются гейзеры темной пыли. Денни видит, как автоматы гибнут под этими колесами, видит, как отчаянный уши пытается спастись, но ему это не удается. Тело взмывает над ровером и врезается в расплавленное сердце одного из зеркальных орудий Хэдли. Отступление, нацеленное на защиту совета директоров, превращается в беспорядочное бегство.
– Уберите от них жар, – говорит Денни. Внезапная темнота, наступившая в момент, когда зеркала отворачиваются от солнца, настолько густая, что почти осязаема. – Хладнокровные головы принимают более разумные решения. Дайте мне канал связи с «Тайяном», пожалуйста.
– Ты в эфире, Денни.
Рубаки приходят в себя после битвы. Восемнадцать. Восемнадцать из тридцати, что в шлюзе номер четыре ревели, выражая свою преданность. Они образуют неровный строй: скафандры поцарапаны и изрезаны, антенны обрублены, лицевые щитки в трещинах, прорехи наскоро заделаны серым аварийным герметиком. Соня Нгата упирается прикладом гауссовой винтовки в реголит. Финн Уорн стоит за плечом Денни.
– «Тайян», – говорит Денни Макензи: он вещает не только в адрес совета директоров и армии противника, но и для своих джакару, центра управления, всего Хэдли. – А теперь я готов принять вашу капитуляцию.
Глава девятнадцатая
– Она все время так ходит? – спрашивает Видья Рао.
Луна сидит в конце стола, сложив руки на стекле и опустив на них подбородок. Ее живой глаз таращится на экономиста. Ее мертвый глаз непостижим.
– Все время, – подтверждает Ариэль.
– Это тату, – заявляет Луна.
– Вот уж нет, – говорит Ариэль.
– Возьму и сделаю тату, – продолжает девочка со сталью в голосе.
– Не сделаешь, – возражает Ариэль, но в своей победе адвокатесса не уверена.
– Мне надо с вами поговорить, – просит Видья Рао. – Как с профессионалом.
– Луна, хочешь послушать?
Девочка кивает.
Видья Рао опускает голову. Побег из Меридиана и гнев Суней подвергли физические ресурсы пожилого ученого нейтро тяжелым испытаниям. Вряд ли стоило благодарить скупых богов экономики за то, что под воздействием силы тяжести э настиг обморок вскоре после первого запуска «лунной петли». На протяжении всего путешествия э былэ без сознания, от троса к тросу и так далее, эйная капсула моталась вокруг Луны, пока последний трос не доставил ее к стыковочным зажимам башни Кориолиса.
Семьдесят минут без сознания – опасно для семидесятилетнего человека. Команды спасателей вытащили нейтро из капсулы и отвезли на факультет. Как только к Видье Рао вернулась способность говорить и двигаться, э попросилэ о встрече с Ариэль Кортой. И получилэ приглашение в ее квартиру на краю кратера.
– Поздравляю с тем, как вы перевернули весь Меридиан вверх тормашками, – говорит Ариэль. – Мой собственный исход по сравнению с этим был разочаровывающе банальным. Я лишь проехалась по проспекту Гагарина ни свет ни заря.
– Мне помогали, – говорит Видья Рао. – Это был суб-ИИ, возникший на бэкдоре, который «Тайян» встроил в Трех Августейших, и основанный на
