– Даже двум – Мори и Кобаякавы.
Ни Наоэ, ни Санады там не было, но по прошествии времени это не тайна. Тем более для Санада, с их разведкой.
– С Мори – это, скорее, случайность, Тэрумунэ ждал, на чьей стороне окажется удача. А вот Кобаякава… наверняка Иэясу давно его обхаживал… старый негодяй знал, где в Западной армии самое слабое звено. И вряд ли он скрыл это от сына. – Демон Войны смотрит туда, где за бегущими облаками, черными на черном, прячется луна. – Что, если Хидэтаде нужен был предлог, чтоб не участвовать во всем этом? Потому он и двинулся на нас. Он сильно рисковал, но в конечном счете выиграл… в отличие от Кобаякавы, от которого, как я слышал, все отвернулись.
Подобная мысль не приходила в голову Наоэ. Но если Хидэтада – не самонадеянный глупец, не марионетка в руках Одноглазого и других опытных интриганов, не жалкая тень отца, тогда… что?
Тот человек, которым Наоэ был до сражения при Ямагате, сказал бы: «Тогда все гораздо хуже».
Теперь, обдумав все перспективы, он приходит к выводу, что все не так плохо. Может быть.
– Еще рано говорить определенно, – продолжает Нобусигэ. – И, возможно, это лишь мои домыслы. Я принес присягу Тоётоми, и, если бы дом продолжал существовать, я бы служил ему, независимо от того, каков Хидэтада. Но Тоётоми больше нет. Теперь я понимаю, что испытывал отец, когда пал дом Такеда. – Нобусигэ родился и первые годы провел в Каи, владениях Такеды, ему даже имя дали в честь младшего брата великого Сингэна. – Тогда он готов был пойти на союз с Одой. Я по малолетству недоумевал: как так? Ведь Ода враг, он уничтожил клан Такеда! Но Оду Нобунагу можно было счесть кем угодно, только не ничтожеством. Поэтому я должен собрать как можно больше сведений. Хидэтада, вероятно, полагает, что в ссылке я буду у него под надзором. Что ж, у меня тоже найдется, кому за ним проследить. А пока… Что ж, возможно, гора Кудо и впрямь не такое плохое место. Можно на время сменить доспех на монашескую одежду, а шесть монет – на малого гуся. – Пискулька, малый гусь, была изначальным гербом Санада, им они нынче пользовались лишь в мирное время. – И сменить имя. В монашестве мы обязаны его менять. Но, когда я покину монастырь, а я так или иначе его покину, буду ли я прежним Нобусигэ? Что ж, подумаю…
11. Восточней востока и западней запада
1609 год, первый понедельник Великого поста.
Новая Испания, Мехико
Из письма временного губернатора Манилы дона Родриго де Виверо-и-Веласко дону Луису де Веласко, рыцарю ордена Се. Иакова, вице-королю и губернатору Новой Испании, президенту королевской Аудиенсии.
Ваше превосходительство! Находясь под стражей по обвинению, каковое вы, по рассмотрении его, непременно сочтете несостоятельным, считаю необходимым изложить обстоятельства, при которых я оказался незаслуженно обвинен.
По прибытии мне пришлось выслушать ряд горьких упреков в том, что я не сумел удержать доверенные моему управлению острова, в то время как мой предшественник, дон Педро Браво де Акунья, отразил нападение тех же язычников, хотя оно совпало по времени с мятежом китайцев-санглеев. Было сказано, что варвары, еретики и разбойники, не имеющие в своем распоряжении артиллерии и достаточного количества аркебуз, не обладающие заслуживающим упоминания флотом и не сведущие в навигации, не могли причинить серьезного вреда нашим гарнизонам, а тем более выбить их оттуда и закрепиться на островах.
Осмелюсь напомнить вашему превосходительству, что именно Браво де Акунья является виновником нынешнего бедственного состояния островов. Именно он привлек внимание язычников к нашим владениям, поскольку отправил посланников к Дайфусама – сюзерену Ниппона, с предложением торгового договора, а посему поставил наши поселения в зависимость от поставок продовольствия из этой страны. По той же причине ниппонским торговым судам было разрешено беспрепятственно заходить в наши гавани.
Посему, когда разразился мятеж санглеев, дон Като, вассал Дайфусама, сумел вторгнуться во владения его величества и частично захватить Лусон. Большая же часть флота была недальновидно направлена доном Педро к Бискайским островам, что позволило войскам язычников приблизиться к самой Маниле, творя всяческие бесчинства, грабя и убивая. Ненависть названного Като к христианам была сравнима лишь с презрением, каковое он испытывал к санглеям, и только жестокая распря между язычниками сдержала его наступление, и позволила гарнизону Манилы продержаться до возвращения флота от Вискаев, когда вражеские войска были отброшены, а разбойники и мятежники уничтожены.
Несмотря на это, губернатор Браво де Акунья в последующие годы вновь завязал торговые отношения с язычниками, оправдывая это необходимостью поставок продовольствия и подготовкой военной экспедиции с целью изгнания голландцев и мавров с Молукк и Терренате. Каковая экспедиция, как известно вашему превосходительству, направилась на Молукки в марте 1606 г. и завершилась два месяца спустя. Вскоре после этого последовала скоропостижная смерть дона Педро Браво де Акунья, расследовать которую я и был послан. Согласно инструкциям вашего превосходительства, я, как представитель королевской Аудиенсии, действовал с величайшей осторожностью, дабы не допустить распространения слухов, способных привести к новым бедствиям. Я конфисковал все имущество покойного губернатора, а также его архив, каковой, с помощью оидора Манилы дона Антонио де Морга, был мною тщательно проверен. Оный дон Антонио высказывал мнение, что за гибелью прежнего губернатора стоят либо агенты Макао, либо мстительные родичи казненного главаря китайских мятежников, злокозненного ренегата Хуана-Батиста де Вера. Я же, в свете дальнейших событий, склонен видеть в этом руку ниппонцев.
Дела управления колонией дон Педро оставил в полном расстройстве, и мне пришлось предпринять решительные меры ради укрепления ее безопасности.
В первую очередь, я очистил колонию от наехавших сюда ниппонских купцов и ремесленников, число которых в то время превышала полторы тысячи. Вот какова была небрежность Браво де Акуньи. Я счел это совершенно необходимой мерой, несмотря на то что со мной вступил в противоречие собственный сын. К сожалению, младший Родриго разделял заблуждения Браво де Акунья о необходимости союза с Ниппоном. В своей горячности он утверждал, что этот союз может принести выгоды не только Филиппинам, но и всей Новой Испании! Время показало, что я был прав, а он нет. Избегая кровопролития, я приказал посадить их на корабли и доставить туда, откуда они прибыли. Какова же была неблагодарность этих язычников! Под тем предлогом, что это-де нарушает их договоренности с покойным губернатором, дон Като вернулся с большим количеством войск, вооруженных аркебузами и мушкетами, которые, несомненно, поставляли им китайцы, голландцы, возможно, и англичане. Поскольку Манила на тот момент, моими стараниями, была хорошо защищена и флот не покидал гавань, он высадился южнее и двинулся сушей, сжигая и разграбляя селения туземцев. Те же, поняв разницу
