– К чему вы клоните, доктор?
– К тому, что в современной войне многое решает налаженная и быстрая связь, позволяющая координировать действия. Вас не удивило, что мы успели передать ваше послание в Эдо и получить ответ?
– Я знаю, что такое телеграф. Хотя мне трудно представить, как можно протянуть кабель через океан.
– Вы правы. У нашего передатчика иной принцип действия, беспроводной. И вот здесь, – доктор водрузил свою ношу на стол, – не бомба, как опасался ваш бдительный страж, а упрощенный вариант вашего передатчика. Всего их три: один у господина Ханпейты, другой мой товарищ повез господину Ноксу…
– Рисковый человек ваш товарищ. Нокс на индейской территории, и найти его будет затруднительно.
– Вы правы, но Рёма-сан не из тех, кого это может остановить. И да, он, как и я, человек не военный. Однако мы отвлеклись. Прежде, чем я вас покину, я должен объяснить принцип действия аппарата. Признаюсь, я был обрадован, услышав, что вы остановились здесь, поскольку для обеспечения работы передатчика нужна энергия паровой машины. Иначе он представляет собой бесполезный набор деталей. Я покажу вам, как производить подключение. Насколько известно, в распоряжении Союза племен есть паровые суда, поэтому они также смогут обеспечить работу передатчика. Таким образом, вы сможете быть на связи и между собой, и с нами. К сожалению, вам не подходят наши коды, но мы разработали для вас другой, на основе английского языка.
Скарборо улыбался – на сей раз открыто, не для того, чтоб выказать учтивость. Он прикидывал открывающиеся возможности.
– Доктор, если все это правда, то вы сделали гораздо больше, чем передав нам дюжину пулеметов или партию скорострельных винтовок. Идемте на мельницу, и я выслушаю ваши наставления. А потом мы все-таки выпьем. Если ваша вера этого не запрещает, как квакерам.
– Нисколько. – Вада уже знал, что иностранные моряки считали японцев не слишком устойчивыми к крепким напиткам. Но пугать кукурузным виски человека, привыкшего для профилактики от тропической лихорадки употреблять медицинский спирт? – Но прежде, чем мы усядемся за стол, займемся передатчиком. И, господин Скарборо, какие бы технические новинки ни несли корабли с Востока, главное зависит от вас.
– С Востока? – Галаад занимал собою восточную часть континента, обращенную к Атлантике, и Скарборо странно было это слышать. – И ваши, и русские корабли пришли с Запада.
Вада вежливо отвечал:
– Корабли с Запада непременно окажутся кораблями с Востока, поскольку, как любит говорить мой друг, Земля имеет форму шара.
Из письма Эзры Скарборо Илаю Ноксу
(отправлено с курьером)
…ты, вероятно, уже встретился с японским агентом Сакамото, а если нет, то скоро встретишься. Передатчики, коими любезно снабдили нас японцы, – чрезвычайно полезная вещь и, надеюсь, помогут в нашем общем деле. Однако я не стал бы обольщаться насчет бескорыстия японцев, равно как и любых других иностранных союзников. В первую очередь они преследуют собственную выгоду. Технически они пока намного превосходят нас и не преминут этим воспользоваться. Предполагаю – нет, я просто уверен, что у них есть какой-то неизвестный нам способ перехватывать и читать сообщения, каковыми мы будем обмениваться.
Они считают себя умнее всех, но и мы не так просты. Предлагаю не пользоваться кодом, который они нам предложили. Английский язык японцы изучили в достаточной мере, но вот с языком чероки вряд ли знакомы…
Из письма государственного секретаря
ДеРюйтерштаадта Корнелиса Халдингена
к Питеру ван Зюйтену, консулу в Хевроне
…первоначальный план высадки с моря, с Вертоградом Марфы в качестве базы для десанта, господин президент счел нецелесообразным, так как поступила информация о том, что японцы ведут наблюдение за этим регионом, и если не в состоянии будут помешать, то информацию предоставить враждебной стороне вполне способны. Экспедиционный корпус сосредоточен на южной границе. Ваша задача – обеспечить легитимность ее перехода. По данным нашей разведки, гидеониты и армия Союза племен готовятся взять Нью-Бетлехем в кольцо, одновременно с востока и с запада. Нет лучшего повода для Совета Содружества выступить с призывом о помощи к братскому государству. Если Мэйсон не дорожит своей должностью и тем более жизнью, его всегда найдется кем заменить…
Мофрут Мэйсон молится перед началом чрезвычайного совещания. Молится истово. Что бы о нем ни говорили ненавистники, он – искренне верующий человек. И всегда желал своей стране только добра. Был бы хорошим генеральным судьей – в иное время. Время это подошло к концу, Мэйсон это понимает, но ничего не может сделать. Все его усилия оттянуть взрыв приводят к обратному результату.
Может быть, действительно лучше было бы полностью закрыть страну, как требовало население? Нет, это было невозможно.
Может быть, лучше было не мешать Эпесу и Сеттлу поднять мятеж, обратив негодование народа не на правительство, а на чужестранцев? Нет, это залило бы страну кровью.
И он сделал все, чтобы предотвратить это, но кровь прольется все равно.
– У нас нет иного выхода, – говорят советники. Большинство из них – люди немолодые, некоторые заседали в совете еще при Джобсоне, преподобный Деливеренс вообще пересидел трех генеральных судей. И они тоже ничего не понимают.
Генерал Пибоди не присоединяется к их хору. Он только что отчитался: армия Союза племен под командованием Айзека Такертокера выдвинулась от гор Гелвуйских и заняла все города на западе долины Сарона. Племена ранее выигрывали сражения, но проигрывали войны, потому что им недоставало единого командования. Теперь оно у них есть. Кто мог знать, что Нокс и Такертокер, кровные враги, придут к согласию? Кто мог знать, что индейцы и гидеониты, враги политические, составят коалицию?
И теперь советники – не все, но большинство – требуют призвать голландцев на святую землю Галаада, а командующий молчит.
– Как вы не понимаете, – устало говорит Мэйсон. – Если сюда войдет ДеРюйтерштаадт, это будет концом Галаада как независимого государства. Мы превратимся в марионеток, пляшущих под дудку ДеРюйтерштаадта.
– Это единственная возможность сохранить Галаад как государство, – говорит советник Браун. – Если не призовем помощь, то придут заморские филистимляне, которые уничтожат все, что наши отцы и деды создавали столетиями. Все богатства Галаада, все, что приносят его плодородные поля, будет разграблено. Они начнут расхищать сокровища наших недр…
– Как будто голландцы этого не сделают, – роняет Мэйсон. – Как будто вам неизвестно, что они провели разведку антрацитовых залежей у северной границы…
– Голландцы, по крайней мере, сохранят нашу веру и наш уклад… О Господи всемилостивый, кто мог бы предсказать, что язычников призовут именно гидеониты, которые и нас обличали за распущенность! Воистину фарисеи, гробы повапленные!
– А вот не надо было Эпеса вешать, не надо было народ возмущать казнию пастыря! – пробуждается преподобный Деливеренс, который на суде громче всех ратовал за казнь своего противника на духовном поприще.
– Камминс сказал бы – мы слишком мало их вешали, – разжимает губы Пибоди.
– Кстати,
