Увы, с течением времени всё, даже самые важные вещи, превращается в хлам. Интересно, ждет ли меня такая судьба? Может, через тысячу лет кто-нибудь откопает меня в сарае и скажет: «Смотрите-ка! Это же Аполлон, бог поэзии. Попробую отполировать его, авось пригодится».
– А клинок все еще показывает будущее? – спросил я.
– Ты и про это знаешь, да? – Пайпер покачала головой. – Видений не было с прошлого лета. Не связано ли это с тем, что тебя вышвырнули с Олимпа, мистер Бог Прорицаний?
Мэг фыркнула:
– Обычно именно он и виноват.
– Эй! – возмутился я. – Так, ладно, Пайпер, куда конкретно мы поедем? Если у вас забрали все машины, боюсь, нам снова придется лезть в «Пинто» тренера Хеджа.
Пайпер ухмыльнулась:
– Думаю, мы найдем кое-что получше. За мной!
Она вывела нас на улицу. Мистер Маклин опять был там и растерянно мерил шагами двор, опустив голову, словно искал потерянную монетку. Его взлохмаченные волосы стояли торчком оттого, что он то и дело нервно взъерошивал их.
Неподалеку обедали грузчики, откинувшие задний борт грузовика и разместившиеся в кузове. Ели они с фарфоровых тарелок, которые, скорее всего, еще недавно стояли на кухне у Маклинов.
Мистер Маклин взглянул на Пайпер. Похоже, ни кинжал, ни духовая трубка его ничуть не смутили.
– Собралась погулять?
– Я ненадолго, – Пайпер поцеловала отца в щеку. – Вернусь вечером. Не отдавай им спальные мешки, хорошо? Мы с тобой можем поспать на террасе. Будет здорово.
– Ладно, – он рассеянно погладил дочь по руке. – Хорошо вам… позаниматься?
– Ага, – подтвердила Пайпер. – Мы будем заниматься.
Ну как можно не любить Туман?! Можно выйти из дому, обвесившись оружием, в компании сатира, полубогини и пухляша, бывшего раньше богом-олимпийцем, – но магия Тумана убедит вашего смертного отца, что вы все студенты, которые решили позаниматься вместе. Так и есть, папуля. Нужно разобрать пару математическихя задачек о траектории полета дротика при стрельбе по движущейся мишени.
Вместе с Пайпер мы перешли дорогу и оказались у ближайшего соседского дома. Этот особняк дал бы сто очков вперед любому монстру Франкенштейна. Тосканская плитка, современные окна, викторианские фронтоны – всё кричало: «У меня куча денег, а вкуса нет! ПОМОГИТЕ!»
На изгибающейся полукругом дорожке, ведущей к дому, стоял белый «Кадиллак Эскалейд», из которого вылез коренастый мужчина, одетый по-спортивному.
– Мистер Бедросян! – позвала Пайпер.
Мужчина подпрыгнул и испуганно повернулся к Пайпер. Несмотря на спортивную футболку, плохо сидящие штаны для йоги и кричащие беговые кроссовки, на заядлого спортсмена он похож не был. Пот по нему не стекал, да и дыхание не сбилось. Жидкие волосенки лежали у него на голове словно мазок черной блестящей масляной краски, нанесенный рукой истинного мастера. Он нахмурился, и все черты его лица сдвинулись в центр, скучковавшись вокруг ноздрей.
– П-пайпер, – запинаясь, проговорил он, – что ты…
– Будьте добры, одолжите нам, пожалуйста, ваш «Эскалейд», – улыбнулась Пайпер.
– Э-э, вообще это…
– …не проблема? – подсказала Пайпер. – И вы с радостью дадите мне его на целый день? Чудесно!
Лицо Бедросяна исказилось. Он едва сумел выдавить из себя:
– Да. Конечно.
– Тогда можно мне ключи?
Мистер Бедросян кинул ей брелок и опрометью бросился в дом, перебирая ногами так быстро, как позволяли его обтягивающие штаны для йоги.
– Круто, – присвистнула Мэг.
– Что ты сделала? – спросил Гроувер.
– Она его заворожила, – объяснил я, по-новому оценивая Пайпер Маклин и гадая, стоит ли мне восхищаться или бежать со всех ног вслед за Бедросяном. – Это редкий дар, встречающийся у детей Афродиты. И часто ты одалживаешь у мистера Бедросяна машину?
Пайпер пожала плечами:
– Он был ужасным соседом. К тому же у него есть с десяток других машин. Поверьте, он не сильно пострадал. Да и я чаще всего возвращаю то, что одалживаю. Чаще всего. Ну что, поехали? Аполлон, можешь сесть за руль.
– Но…
Она улыбнулась жуткой и очаровательной улыбкой, которая говорила: «Я ведь могу тебя и заставить».
– Я поведу, – сказал я.
Мы уселись в Бедросянмобиль и поехали на юг по живописной дороге вдоль побережья. Размером «Эскалейд» почти не уступал разработанному Гефестом огнедышащему танку-гидре, поэтому я неотрывно смотрел на дорогу, пытаясь не задеть мотоциклистов, то и дело возникавших у нас под боком, почтовые ящики, малышей на трехколесных велосипедах и остальные дурацкие помехи.
– Мы заедем за Джейсоном? – спросил я.
Пайпер, сидящая рядом, опустила дротик в духовую трубку:
– Да нет, не нужно. К тому же он сейчас на занятиях.
– А вот ты нет.
– Я переезжаю – ты что, забыл? Со следующего понедельника я пойду в школу в Талква. – Она подняла духовую трубку, словно это было не ружье, а бокал с шампанским. – «Тигры», вперед!
Почему-то иронии в ее словах совсем не чувствовалось. И снова я задумался: почему она так легко смирилась со своей судьбой и готова была, поддавшись напору Калигулы, отказаться от той жизни, которая была у них с отцом здесь? Но раз уж она держала в руке заряженное оружие, спрашивать об этом я не стал.
Мэг просунула голову между спинками наших сидений:
– Нам не нужен твой бывший парень?
От неожиданности я резко крутанул руль и чуть не сбил какую-то бабушку.
– Мэг! – возмутился я. – А ну сядь как следует и пристегнись. Гроувер… – Я взглянул в зеркало и увидел в зубах у сатира полоску серой материи. – Гроувер, хватит жевать ремень! Ты подаешь дурной пример.
– Извини, – сказал он и выплюнул ремень.
Пайпер взъерошила волосы Мэг и легонько толкнула ее назад:
– Отвечу на твой вопрос: нет. Мы справимся и без Джейсона. Я проведу вас в Лабиринт. В конце концов, это было мое видение. Этим входом пользуется сам император, так что он должен привести нас прямо в центр, где он держит вашу Сивиллу.
– А что вы видели там в прошлый раз? – поинтересовался я.
– Все как обычно в Лабиринте: ловушки, коридоры, меняющие направление. Были какие-то странные существа. Стражники. Трудно всё описать. А еще был огонь. Много огня.
Я вспомнил видение о Герофиле, которая стояла, воздев скованные руки, посреди заполненной лавой комнаты и просила у кого-то прощения.
– Так вы не видели оракула? – спросил я.
Мы проехали почти полквартала, а Пайпер все молчала и только глядела на океан, то и дело мелькавший между домами.
– Я не видела, – наконец ответила она. – Но был момент, когда мы с Джейсоном ненадолго разделились. А теперь… я сомневаюсь, рассказал ли он мне обо всем, что с ним случилось. Уверена: он что-то скрыл от меня.
Гроувер наконец застегнул многострадальный ремень:
– Но зачем ему тебя обманывать?
– Это хороший вопрос, – сказала Пайпер. – А еще это причина, по которой нам не стоит брать его с собой в Лабиринт. Я хочу сама все выяснить.
Мне показалось, что Пайпер тоже кое-что скрывает: сомнения, догадки, переживания – а может, и правду о том, что случилось с ней самой в Лабиринте.
Ура, подумал я. Лучший способ придать остроты и без того опасному квесту – включить
