– Откуда нам знать, что ты сейчас находишься в нормальном состоянии, а не под влиянием чего-то или кого-то? – спросил Мэтт.
Ее руки, сжавшие в кулаках фрагменты Иглы, начали пульсировать энергией. Она все еще чувствовала себя, словно под водой, и все это было так близко, прямо напротив нее.
Слоан не знала, что ей сказать. Если они были убеждены, что она находится под воздействием Воскресителя, то все сказанное ею будет восприниматься через призму этого убеждения. Нерон был уверен, что они ей не поверят. Но она должна попытаться.
– Вчера вечером я получила от Нерона сообщение, – сказала Слоан. – Это были мои ботинки. Из… – она умоляюще посмотрела на Мэтта. – Ты же знаешь, откуда. Темный – единственный человек в обеих вселенных, у которого они могли быть. Я не знаю, как он привез их сюда и почему, и я не знаю, как ему удалось выжить и попасть в другую вселенную, когда мы были уверены, что убили его, но похоже, именно так оно все и было.
Она увидела в глазах Мэтта сомнение и нахмурилась.
– Ты всегда говорил, что если хочешь узнать человека, посмотри на его поступки. Нерон помог похитить нас, а потом солгал об этом. А Мокс – я имею в виду, Воскреситель – не причинил мне ни малейшего вреда, даже тогда, когда подумал, что я пришла убивать его. И повел меня на встречу с пророком…
– Так, стоп, – перебила ее Эстер. – Горяченький Богомол – Воскреситель?
– Горяченький кто? – встрял Мэтт.
Эстер махнула в его сторону свободной рукой.
– Он следил за тобой или что-то в этом роде?
– Не совсем так, – ответила Слоан. – Нерон раз за разом призывает этих Избранных из других вселенных, чтобы они сражались против него. Он думал, что мы были такие же.
– Вы и есть такие же, – уточнила Зива.
– Погоди, – сказал Мэтт. – Ты упомянула о пророке.
Слоан кивнула.
– Да, та самая, которая сделала пророчество о Конце света на Дженетриксе.
– И хотя по опыту я знаю, что это очень душераздирающая и захватывающая история, – перебила ее Зива, – но мы не можем просто стоять здесь, дожидаясь прибытия Армии Мерцающих. Я предлагаю вашим друзьям отправиться в более безопасное место.
– Ты имеешь в виду место, в котором полно всякой нежити? – спросила Эстер. – Давай я сама себе сейчас мозг взорву, чтобы сэкономить тебе время.
– Мне плевать, кого там полно, главное, чтобы там не было взвода солдат Армии Мерцающих с сифонами наперевес!
– Зива права, нам надо идти, – сказала Слоан. – Мы можем пойти в какое-нибудь нейтральное место, – она многозначительно посмотрела на Зиву через плечо. – Общественное место. Со множеством выходов.
– Мы не можем никуда двинуться, пока не узнаем, что, черт возьми, происходит! – крикнула Эстер. Слоан заметила, что Эстер опять выглядит очень уставшей, несмотря на всю эту пудру и остальную мишуру. Она вспомнила, как по прибытии на Дженетрикс Эстер сокрушалась, что боится, как бы ее мать не умерла без нее. И она верила, что Нерон – это самый быстрый путь домой.
Но она все равно пришла с ней в мастерскую Нерона, чтобы найти доказательства его лжи.
– Вы сможете, если просто… решите довериться мне, – произнесла Слоан. – Я знаю, что не заслуживаю этого, но я никогда не сделаю ничего, что может подвергнуть вас опасности. Я надеюсь, что по крайней мере это для вас не новость.
Мэтт уже был готов опустить свою руку.
– Да, – тихо сказал он. – Хорошо.
– Вообще-то, – произнесла Зива, – мы не можем уйти, пока не заглянем внутрь сифона Фортис в Зале Призыва.
– Зачем? – спросила Эстер.
– Слоан, – сказал Мэтт. – Это у тебя?..
Слоан почти уже и забыла, что в каждой руке держит по половине Иглы.
Когда она поднимала защитные ворота у Купола, ей показалось, что это так легко, как дышать или моргать. Но когда Игла находилась у нее в руках, она разъедала ее кислотой, как будто это было живое, зудящее существо, ведомое своими собственными мотивами. Она все еще чувствовала эти позывы, на Дженетриксе они были не такими явными, но отчетливыми: Игла хотела снова погрузиться в ее руку. Она перекатила один из кусочков так, что он оказался у кончиков ее пальцев.
– Игла была на Земле, – недоуменно сказал Мэтт. – Как она оказалась у тебя здесь?
– Я достала ее из пространства между вселенными, – Слоан нахмурилась, глядя на острый осколок в своей руке.
Она уже собиралась продолжить рассказ, когда заметила, как Мэтт сжал челюсть и его рука начала указывать в сторону горлового сифона Эстер. Она обернулась и увидела двух мужчин, спускающихся по ступенькам террасы Речного Дженетрикса, который находился за небольшим парком, где стояла их четверка.
Одним из мужчин был Нерон. Маска благодушия окончательно исчезла с его лица, на котором осталось выражение холодного сосредоточенного человека, которого увидела Слоан, выходя из его мастерской. Его волосы были взъерошены, через плечо болталась накидка, демонстирируя богатую темно-синюю подкладку. Его золотая булавка ЦПКиО покосилась набок, правая рука была вытянута вперед. Его тяжелая ладонь лежала на затылке другого мужчины.
Другим мужчиной, естественно, был Мокс.
* * *Мокс был без своих сифонов, в глазах была странная для него рассеянность. На лбу выступил пот, сухожилия на шее напряглись, плечи приподняты. Нерон убрал руку с шеи Мокса и свистнул, от чего по воздуху пошла рябь, которая заставила Мокса споткнуться в сторону Зивы.
– Консул? – обратилась к нему Зива.
– Бегите, – ответил Мокс, переводя взгляд с Зивы на Слоан. Сказано это было безо всякой надежды.
– Ни о каком побеге речи быть не может, – произнес Нерон.
Сейчас, когда Слоан намеренно искала сходство между Нероном и Темным, которого она знала, она увидела его. Не в самом лице – вероятно, он изменил его для своего пребывания на Земле, поэтому оно казалось таким неестественным. Но в его осанке, в его расправленных плечах, высоко поднятой груди, в его резких и умелых движениях. Его голос тоже был твердым, как кремень, каждое его слово было брошено небрежно.
Нерон свистнул сквозь имплант на своем зубе, и сквозь тело Мокса прошла неестественная судорога, оттягивая его плечи и голову назад. Слоан вспомнила о сложносоставном сифоне, который, когда она надела его на руку, превратился в жесткую перчатку, весь напрягся, а потом расслабился, как только оказался в нужном положении. Словно Мокс сам был таким сифоном, подключенным через тот, что был прикреплен к его позвоночнику.
Повсюду вокруг них радугой переливались магические барьеры, блокирущие незваных гостей и сдерживающие их от побега, хотя Слоан даже и не думала о том, чтобы бежать. Она не могла оставить Мокса в роли волшебной марионетки в руках у Нерона.
Игла жужжала в обеих ее руках, реагируя на Нерона или Мокса, а может быть, и на того и на другого. Она чувствовала себя,
