– Почему вы решили, что именно я смогу вам помочь? – послышался в ответ густой бас.
– Ну, как же, доктор Зелински сказал, что вы просто волшебник. Если вы не сможете, то никто не справится.
– Старик все же проникся моей работой? – В тоне говорившего промелькнула хитринка. – Ну что ж, давайте взглянем на вашего сына.
Дверь скрипнула, и в проеме показалось заплаканное лицо матери.
– Пойдем, милый, познакомимся с доктором. – Улыбаясь сквозь слезы, мама кивнула и широко распахнула дверь.
Рональд с опаской посмотрел вперед и осторожно вкатился в кабинет.
– Давайте знакомиться, молодой человек, – улыбаясь, пробасил хозяин кабинета. – Я профессор Альберт Штерн.
Это был высокий мужчина лет тридцати, богатырского телосложения, с густой копной рыжеватых волос, напоминающих львиную гриву, и пронзительными зелеными глазами. Весь его вид излучал энергию, силу и уверенность. Рон, глядя на великана, сразу проникся к нему доверием, но страх перед неизведанным заставил съежиться.
– Я… – Рон оглянулся на мать. – Я Рональд Ллойд.
– Ну что ж, посмотрим, что с вами приключилось, мистер Ллойд. – Профессор повернулся к матери Рона: – Мэм, будет лучше, если вы подождете в коридоре, чтобы не смущать его.
– Конечно-конечно.
Как только мама вышла из кабинета, плотно затворив за собой дверь, Штерн подмигнул Рону.
– Начнем? Только ни в коем случае не бойтесь меня. Чтобы я смог помочь, мы должны стать одной командой. Вы мне поможете? Договорились?
– Да, – неуверенно пожал плечами Рон.
– Я понимаю, что это падение сильно изменило вашу жизнь, мистер Ллойд. Скажите, чем вы сейчас занимаетесь в свободное время? – поинтересовался профессор, ощупывая ослабевшие мышцы.
– Позанимаешься тут чем-нибудь… – Рон, скривив губы, красноречиво посмотрел на коляску.
– Чувствуете нажатие моей руки на голень?
– Ничего я не чувствую.
– Ясно. А с друзьями видитесь?
– Нет, – насупился Рон.
– Это из-за травмы? Зря. Друзья, если они настоящие, обязательно поймут и помогут.
– Конечно, они настоящие! – с волнением воскликнул Рональд. – Просто я не хочу, чтобы меня жалели! А вдруг они начнут винить себя? Ведь я упал, когда разыскивал сережку Венди… И Ал тоже будет огорчаться, что не оказался тогда рядом. Правда, я его сам не позвал… Но все равно…
– Ничего. Давайте пока вашим другом побуду я.
Рон с удивлением посмотрел на профессора.
– Позвольте, я вытащу вас из этого драндулета? – улыбнулся Штерн и легонько постучал огромной ладонью по спинке инвалидной коляски.
– Хорошо. – Рон кивнул.
Профессор подхватил его словно пушинку и аккуратно положил на кушетку. За последнее время Рон сильно похудел, высох, как деревце без дождей, и выглядел года на два-три моложе своего возраста. При падении в шахту он повредил позвоночник, и нижнюю часть тела парализовало.
Несколько месяцев беготни по больницам очень сильно вымотали. Врачи все как один твердили, что ничего нельзя сделать. Успокаивали, что таких людей немало и с этой бедой тоже можно жить. Рон уже ни во что не верил, устал, смирился. Но мама не сдавалась. Как же она его любит! Ведь выискала же где-то этого доктора Зелински. И вот теперь они здесь. Хоть какая-то надежда появилась.
– Чему собираетесь посвятить свою жизнь, мистер Ллойд? – спросил Штерн, аккуратно ощупывая позвоночник.
– М-м-м?
– Кем хотите стать, когда вылечитесь?
На секунду Рон растерялся. Он сказал «когда»! Не «если», не «возможно», а «когда»! Неужели получится выкарабкаться?
– Может, банкиром? – неуверенно произнес Рон. – Да, пожалуй, банкиром.
– Это почему же?
– Ну-у… У них куча денег. Стану богатым – буду маме помогать. И еще таким, как я сейчас, инвалидам.
– Похвально, – ухмыльнулся Штерн. – А вы не задумывались, что гораздо больше пользы можно принести, занимаясь наукой?
– Разве ученые без денег что-то могут? Им те же банкиры и помогают.
– Вы рассуждаете прямо как оппоненты Фалеса, – рассмеялся профессор.
– Что?
– Так звали одного философа. Вот он. – Штерн показал на стену.
Там висел ряд портретов. Рон принялся вчитываться в маленькие буквы под металлическими рамками. Ницше… Шопенгауэр… какой-то Мерло-Понти… А, вот – Фалес Милетский. По картинке сразу было видно, что дядька очень древний. В отличие от других, это была не фотография, скорее, карандашный рисунок скульптуры. Кудрявая борода, глазницы пустые, без зрачков.
– Умнейшая личность. Он жил две с половиной тысячи лет назад и, представляете, уже тогда мог предсказывать солнечные затмения и изменять русла рек. Древние греки считали его первым среди семи мудрецов.
– Ясно, – скучающим тоном ответил Рон.
– Как-то с этим философом произошла забавная история, – хитро улыбнувшись, произнес профессор. – Пришел к нему за советом один торговец. Проблема заключалась в следующем: его мул, нагруженный солью, переходил вброд реку и споткнулся на мокром камне. Соль в воде растворилась, и тот налегке выбрался на берег. Запомнив, что так можно избавиться от тяжелой поклажи, каждый раз при переправе мул стал специально окунать мешки в воду.
– Сообразительная зверюга! – рассмеялся Рон.
– Точно. Выслушав гостя, Фалес предложил ему навьючить четвероногого помощника тюками с шерстью. Когда мул снова попытался провернуть свой трюк, шерсть впитала воду и стала намного тяжелее. С тех пор хитрое животное старалось, чтобы на груз даже случайно не попало ни капельки.
– Ну и фантазер этот ваш философ! Только при чем тут деньги?
– Ни при чем. Я специально рассказал об этом, чтобы немного вас развеселить. А про богатство – другая история. Хоть Фалес и был умнейшим человеком, жил он довольно скромно. Знакомые частенько посмеивались над ним, говорили, мол, что толку от премудрости, раз она не приносит богатства?
– Если ты такой умный, почему такой бедный, да?
– Верно. И тогда Фалес решил доказать их неправоту.
– Как?
– Воспользовался интеллектом, – подмигнул Штерн. – Он вычислил, что следующий год будет урожайным на оливы, назанимал у друзей денег и арендовал все маслодавильни в округе. Сделал это Фалес еще зимой, когда прессы были никому не нужны, поэтому он смог нанять их практически за бесценок. А когда пришло время и спрос на давильни вырос необычайно, философ поднял цену в пять раз сверх обычного.
– Ничего себе!
– В результате Фалес вернул все долги и получил неплохую прибыль. Так он показал, что мудрец всегда может разбогатеть, но не каждый богатством интересуется. Подобных примеров в истории немало. – Профессор говорил, продолжая осмотр. – Без интеллекта никуда. Вот вы помните, кто считается главным соперником Шерлока Холмса?
– Мориарти? – с сомнением спросил Рон.
– Правильно. А кем он был?
– Преступником?
– Да. Но при этом еще и профессором математики! Так что даже на таком неприглядном поприще интеллект необходим, чтобы чего-то добиться.
– Но ведь Холмс его сделал!
– Опять же только благодаря незаурядному уму. Миром должен править интеллект! В принципе, так сейчас и происходит, но еще в недостаточной степени. Дураков у власти пока хватает, такие глупости порой вытворяют… Так, ну мы вроде закончили. – Штерн дождался, пока Рон застегнет рубашку, а затем выкрикнул: – Можете войти, миссис Ллойд.
Мама на цыпочках вошла в кабинет и тихо, видимо боясь спугнуть надежду, спросила:
– Что скажете, профессор?
– Пожалуй, я смогу помочь вашему мальчику, – улыбнулся Штерн.
– Правда? – Ее лицо засветилось от радости.
– Зачем же мне обманывать? Только имейте в виду,
