— Это судья, и он может нас поженить, — Стракс толкнул дрожавшего человека в клетку.
Варвар окончательно сошел с ума? Когда он посмотрел на Мару, его глаза лихорадочно пылали нечестивым огнем, и от его взгляда по ее коже пробежали мурашки.
— Ты хочешь на мне жениться? — покачала головой она, уверенная, что неправильно его поняла.
— Жена принадлежит мужу. Этого не изменит никакая магия.
Да, но все же… с чего Страксу жениться на ней? Все это не имело никакого смысла. У нее сдавило грудь.
— Воин, ты понимаешь, что я из Аремонда? — спросила Мара. — Я не из королевств вроде Савадона или Галота, где женятся по прихоти и развязывают ленту, если брак перестает устраивать. Ты будешь навсегда связан со мной.
— Я из Мертвых земель, — огонь в глазах Стракса запылал еще ярче. — Воин ничему не позволит встать между ним и его женой. Так что это ты будешь навсегда связана со мной.
— У вас есть алая лента? — обратилась Мара к судье, и ее сердце заколотилось так сильно, что чуть не вызвало головокружение.
Мужчина дрожащими пальцами достал темно-красную шелковую ленту. Значит, теперь у них было все необходимое.
Кроме объяснений.
— Я готова на все ради свободы, поэтому выйду за тебя замуж, — сообщила Мара, хоть у нее и перехватило горло от переизбытка эмоций. Стракс решительно шагнул к ней, но она остановила его взмахом руки. — Я должна знать, почему ты женишься на мне.
— Потому что люблю тебя, — грубо ответил он, и Мара тут же пожалела о своем вопросе. Лучше вовсе не знать ответа, чем слушать ложь.
Мара не соврала. Она была готова на все, чтобы продолжить путь и выиграть перчатку. Даже выйти замуж за человека, чьему слову не верила. За человека, считавшего ее слабой, глупой и говорившего гадости на каждом шагу.
Скрепя сердце, Мара шагнула вперед и кивнула судье. Она подняла руку, и когда Стракс сжал ее пальцы в своей большой ладони, с трудом смогла посмотреть на него.
Мара задалась вопросом, о чем еще он солгал.
— Ты клянешься снять с меня ошейник сразу же, как только мы будем женаты? — спросила она, пока судья оплетал их пальцы алой лентой.
Потому что после заключения брака власть Стракса над ней стала бы абсолютной. Он смог бы приказать ей что угодно, и она бы повиновалась. Возможно, признание в любви было уловкой, чтобы командовать Марой. Оскорблять ее. Или хуже.
— Клянусь, — заверил Стракс, и ее душевная боль усилилась. Больше всего на свете Мара хотела верить, но не могла. Не могла верить в преданность, от которой у него хрип голос, и суровело выражение глаз.
Едва судья закончил плести, как Мара свободной рукой поднесла кинжал к мускулистому горлу Стракса и вжала острие в единственное, как ей казалось, мягкое место — то, где бился пульс.
— Если после клятвы ты скажешь что-нибудь, кроме приказа освободить меня, эти слова станут твоими последними.
— Думаешь, я прикажу тебе лечь на спину и раздвинуть ноги? Прикажу кончать на каждом толчке моего члена? — прищурившись, Стракс медленно покачал головой, не заботясь, что от его движения из-под острия вытекла капля крови. — Мне не нужно никакое волшебство, чтобы ублажить свою женщину, Мара. Удовольствие, которое я тебе доставлю, не будет иллюзией.
От его описания у нее под кожей вспыхнуло пламя. Тем не мене, Мара все равно не могла поверить ему.
— Я ничего от тебя не хочу, кроме свободы, — пылко заявила она. — Начинай, — рявкнула Мара судье, злясь еще и потому, что из-за Стракса сама стала лгуньей.
— Но… — заикнулся судья, — …у нас…нет свидетелей…
Стракс пнул ведро. Оно упало, и из него выкатилась голова Тадуса, отскочившая от железных прутьев. Прокатившись по полу, она остановилась, глядя перед собой безжизненными глазами, залитыми желтыми слезами.
— Свидетелем будет ваш король собственной персоной. Начинай.
Побледнев от страха, судья взял оба конца ленты.
— Ох, невеста… как вас зовут?
— Леди Марасерит Ик-Терин Аремондская.
— Согласны ли вы, леди Марасерит Ик-Терин Аремондская, посвятить себя этому мужчине и стать ему верной женой?
— Да, — пообещала Мара, крепче сжав кинжал и готовясь перерезать Страксу глотку.
— И вы…
— Стракс, — хрипло представился он. — Хранитель священной клятвы, сын клана Клыка Мертвых земель. Клянусь посвятить себя этой женщине и стать ей верным мужем.
— Теперь вы связаны, — заявил судья, скрепив концы ленты. — После поцелуя, подтверждающего ваши клятвы, вы станете мужем и женой.
Мара замерла с правой рукой, привязанной к левой руке Стракса, держа лезвие у его горла. Медленно отодвинув кинжал, она позволила Страксу склонить голову, не переставая прижимать острие к его коже. Когда он ухватил Мару за подбородок и запрокинул ей голову, она прерывисто вдохнула. Стракс смотрел на нее опаляющим взглядом, темным, горячим и вызывавшим ответную реакцию.
Мара закрыла глаза, но не смогла унять ни бешеное биение сердца, эхом отзывавшееся в ушах, ни ощущения, вызванные нежным захватом Стракса и его теплыми выдохами. Он уверенно прижался к ее губам, чего вполне хватило бы на церемонии, где даже легкое соприкосновение считалось поцелуем. Тем не менее, Стракс не отстранился. Наоборот, придвинулся ближе. Удерживая Мару за затылок, он пробовал и дразнил. Она разомкнула губы, конечно же, чтобы напомнить ему о последствиях в случае предательства. Но не успела Мара заговорить, как их языки соприкоснулись, и ее захлестнули дикие сладкие эмоции. Жажда большего. Не только поцелуев, но и прикосновений. Стракс дотрагивался до нее так, будто любил.
Но как она могла поверить ему? Как?
Несмотря на жжение в глазах и заходящееся сердце, Мара отвернулась. Но отстраниться не смогла. Он все еще удерживал ее за затылок, да и свадебная лента должна была связывать их до рассвета.
— Теперь освободи меня, — прошептала Мара. — Иначе я тебя убью.
— Ты уже свободна…жена, — хрипло прошептал Стракс ей на ухо.
Она в изумлении коснулась шеи оплетенными пальцами, конечно же, подняв и его руку тоже. Ошейника не было. Мара даже не почувствовала, как Стракс снял его во время поцелуя. Теперь ужасная штуковина лежала у ее ног, став бесполезной изогнутой проволокой.
Мара вопросительно посмотрела на своего новоиспеченного мужа и увидела его волевой профиль.
— В качестве платы возьми золотую монету из кошелька мертвого капитана, — обратился Стракс к судье и, резко развернув ее, подхватил на руки, прижав к широкой груди. Мара пораженно ахнула. — Давай попытаемся еще раз.
Он хотел увести ее. Стракс перенес ее через порог, и она задержала дыхание. Конечно же, ошейник больше не мог задушить Мару,
