Линн, казалось, развлекала сцена между Бекеттом и мной.
— У меня создается впечатление, что ты пытаешься меня игнорировать, — заметил Бекетт, когда я ему так и не ответила.
— И почему же? — ответила я, протягивая регистратору деньги за визит. — В четверг будет отлично, — сказала я ей, отворачиваясь от Бекетта и его чрезмерного энтузиазма.
— Я тебе не нравлюсь, не так ли? — заявил Бекетт и снова вторгся в мое личное пространство.
Отсутствие у него личных границ становится проблемой. Он указал на меня пальцем, драматично распахнул глаза и посмотрел на Линн.
— Я ей не нравлюсь, Линн. Ты можешь в это поверить? Я!? Да меня все любят.
Линн, которая выглядела, как чья-то бабушка после трехдневной попойки, пожилая женщина с рыжими вьющимися волосами и помадой на зубах, снисходительно улыбнулась Бекетту и похлопала его по руке.
— Не все так же восприимчивы к твоим сладким речам, как и я, милый.
Я закатила глаза и притворилась раздосадованной. Я точно не собиралась рассказывать раздражающему мужчине передо мной, что такое мое поведение абсолютно не связано с тем, что он мне не нравится.
Линн наклонилась ко мне и заговорщицки зашептала тихим голосом:
— Не думаю, что он отстанет, пока ты не поговоришь с ним. Он неумолим.
Бекетт улыбнулся ей и склонился над стойкой, громко целуя ее в щеку.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, Линн.
Воркующая регистратор взяла вазочку с конфетами и протянула ее Бекетту. Тот взял две и протянул одну мне. Я покачала головой. Бекетт пожал плечами, развернул обе и забросил их себе в рот.
— Как прошел прием? — спросил он невнятно из-за конфет.
— Боже, это час вопросов и ответов? — спросила я, мой голос звучал раздраженно.
Линн фыркнула, и я ей улыбнулась. Я наслаждалась перепалкой с Бекеттом. Хотя никогда не признаюсь в этом вслух.
— Невероятно, Бекетт, здесь женщина, которая не падает в обморок от твоего остроумия, — подразнила Линн, беря мои деньги и выбивая чек.
Бекетт снова рассмеялся, и в этот раз я позволила себе посмотреть на него. Он казался счастливым. Таким удовлетворенным. Я не могла понять, как кто-то с таким серьезным недугом может позволить себе подобные эмоции.
Но вот он, шутит и дурачится, и его настроение заразительно.
— Ты ждешь врача или уходишь? — спросила я резко.
— Ты не хочешь отвечать на мои вопросы, но я должен отвечать на твои? — пошутил он, его голубые глаза сияли. — Кажется, мне должно быть стыдно из-за отсутствия у меня манер, но я оставил их дома, так удобнее.
— Отвечай или нет. Неважно, — пробормотала я, отворачиваясь от него и поворачиваясь к Линн, которая что-то щелкала на своем компьютере.
— Есть место в четверг утром? — спросила я, тревожно постукивая пальцем по стойке.
Линн посмотрела на экран компьютера.
— Как насчет 9:30 утра? — спросила она.
Бекетт наблюдал за мной, и даже не пытался это скрыть. Я нервничала под его пристальным взглядом и задавалась вопросом, что его так во мне интересует. Но не решилась спрашивать.
— Отлично. Спасибо, — ответила я Линн, пытаясь быть более вежливой, чем в начале.
Регистратор протянула мне маленькую карточку со временем моего приема, и я убрала ее в сумочку.
— Хорошо, ну, увидимся на следующей неделе, — произнесла я, запинаясь, и попыталась ускользнуть так быстро, как могла.
— Корин, подожди!
Я посмотрела через плечо и увидела, что Бекетт идет за мной. Я остановилась, зная, что если не сделаю этого, он просто побежит, чтобы догнать меня. Линн, регистратор, была права. Бекетт Кингсли неумолим.
— Тебе нужно куда-то идти? — спросил он просто.
— Эм, ну... Я... Эм... — Слова потерялись где-то между моими мыслями и губами.
— Если нет, может, ты захочешь выпить чай или кофе, или еще чего? Неподалеку есть одно местечко, — предложил Бекетт, а я смотрела на него моргая, мой рот открывался и закрывался, как у чертовой рыбы.
— Эм. Я... Эм...
Бекетт держал дверь открытой и опустил другую руку мне на поясницу.
— После тебя, — произнес он.
Меня поразил этот секундный физический контакт. Я почувствовала ожог на коже. Я горела. Лишь от прикосновения его пальцев через хлопок.
Я поспешила наружу. Бекетт убрал руку, и я попыталась не расстраиваться из-за этого.
— Я должна вернуться в свою студию, — запротестовала я слабо.
Не уверена, что если буду пить что-то с Бекеттом, ничего не потечет по моему подбородку, и я не буду как идиотка заикаться.
Плюс я не люблю кофе. У меня нет привычки сидеть с людьми, которых я не знаю, обсуждая погоду или политику, или о чем там говорят нормальные двадцатилетние люди.
Бог знает, что может вылететь из моего рта, когда я этого не ожидаю. Если не буду осторожна, закончится тем, что буду рассказывать Бекетту о новом прыщике у меня на заднице, или о том, что сейчас у меня между сиськами течет пот.
— Давай же, ты не опоздаешь, если выпьешь всего одну чашечку, — настаивал он, и я обнаружила, что следую за ним к двери без единой задней мысли. Оказалось, слишком легко согласиться со всем, что он предлагает.
Даже не знаю, почему этот симпатичный, милый парень хочет проводить свое время со мной. Может, он сумасшедший. Или внушает мне ложное чувство спокойствия, прежде чем похитить меня и убить. Некоторые серийные убийцы были очень милыми и всем нравились.
Я должна быть начеку. Не хочу в конечном итоге оказаться в его багажнике.
А еще мне кажется, что Бекетт до сих пор испытывает какую-то странную ответственность за то, что помог мне несколько недель назад.
И это хуже, чем то, что он может оказаться серийным убийцей.
— Знаешь, ты не должен разговаривать со мной. Если помог мне один раз, это не значит, что ты должен стать моим другом. И учти: если планируешь похитить меня и убить, то я ношу с собой перцовый баллончик, — предупредила я, вытаскивая
