Но вместо этого еще сильнее повалил снег – похоже, сегодня разом выпадет месячная норма осадков.
8Я вел за собой Леру, Клим – Марка. Похоже, парень действительно решил вытащить священника из Зоны. Но у меня на его счет были собственные планы.
– Куда дальше? – спросил Охотник у Марка.
Тот показал рукой вперед, отвечать не стал.
– Точно?
– Да, блин, все равно вы ничего не сможете сделать. Все равно…
Клим наотмашь ударил его кулаком по раненой щеке. Священник рухнул в сугроб.
– Ты нас водишь кругами – думаешь, я не заметил, да? – Парень вскинул автомат и наставил его на Марка. Тот пытался выбраться из снега. Сверху его рану запорошило снегом, отчего он стал похож на клубничный пирог, щедро сдобренный сахарной пудрой.
– Ты же типа его вытащить хотел? – спросил я.
Клим сплюнул.
– Доставить живым, да, но не целым и невредимым. Такое было условие. Разговаривать сможет, если что… – усмехнулся парень. – А ты что, чем-то недоволен?
– Нет, я только за…
– Папа-а, – одернула меня Лера. – Он на самом деле хороший.
– Кто? Марк?
– Да. Он просто запутался, поэтому всем врет. Такое бывает со взрослыми. Они хотят быть полезными, но делают все так, что становится только хуже.
– Типа младенец наставляет на путь истинный, да? – подмигнул мне Клим, но откровенничать с ним мне хотелось еще меньше, чем с Марком.
– Типа того, – буркнул я, а потом опустился на колено перед дочкой. – Послушай, дальше могут произойти страшные вещи.
– Страшные? Страшнее, чем те, что уже были?
– Да, все может измениться, – перешел на шепот. – И даже я…
Лера кивнула.
Что, вот так вот просто? Я-то думал, что мне придется объяснять, что со мной могут произойти метаморфозы, из-за которых я могу стать Зверем. На время. Или даже навсегда.
– Я знаю, папочка. Ты сделаешь все хорошо!
– Спасибо, малыш! – я поцеловал девочку в щеку.
Клим тем временем пинал Марка ногами:
– Куда нам идти, тварь? Куда-а, отвечай?
Я положил руку на плечо охотнику. Тот резко развернулся, вскинул автомат:
– Что, тоже хочешь? – процедил он.
– Просто хотел сказать, что мы уже пришли. – Я показал ему в ту сторону, где сквозь бушующую метель был виден контур церкви. Обитель. Только почему-то она выглядела заброшенной, а в лунном свете и вовсе зловещей.
– Отлично! И где же наш друг? – бросил Клим, поднимая Марка.
Темного Зодчего нигде не было видно.
– Не знаю. Может, он внутри… затаился, – предположил я.
– На всякий случай книгу приготовьте! – сказал парень.
– Какая страница?
– Любая, – ответил вместо него Марк, сплевывая кровь. – Книга сама подыскивает текст по ситуации. Только сейчас это вам все равно…
– Заткнись! – рявкнул на него Клим, потом снова повернулся ко мне: – Пойдем, поищем ублюдка.
Мне хотелось сказать ему, что он не меньший ублюдок, чем Зодчий и Марк вместе взятые, но Лера меня остановила, прошептав:
– Па-а-ап…
– Что, малыш? – Девочка тормошила рукав и показывала трусящейся ручкой назад.
Обернулся и обомлел – нам не надо было искать Зодчего, потому что он сам нас нашел.
9– Я ВСЕ СДЕЛАЛ! ВРЕМЯ ВНЕСТИ ПЛАТУ! – прогрохотал, как гром, голос существа. Темный Зодчий высился над нами так, что я не видел его голову – только темную тень вверху. Да и что бы я увидел – оно же скрыто противогазом? Для чего он ему? Тут же вроде нет радиации?
Зодчий ткнул пальцем, похожим на сухое бревно, в сторону дочки.
– Нет! – я закрыл собой Леру. – Я отменяю сделку, слышишь ты, урод?
Тень от головы наклонилась. Существо изучало меня.
– ПЛАТА ДОЛЖНА БЫТЬ ВНЕСЕНА, – проскрежетал монстр.
– Выкуси, хрен моржовый. И знаешь что? Пошел ты в задницу! – Последние слова доставили мне особое удовольствие. Все же не каждый день посылаешь по нужному курсу сверхъестественную сущность.
Клим покрутил пальцем у виска.
– Ты что творишь-то? Это, по-твоему, похоже на ритуал? – прошептал он, но меня было не остановить.
– Пошел на хрен! Убирайся обратно в свой ад! Или что там у тебя?! Отваливай! – сделал шаг вперед, и в этот момент Зодчий щелкнул пальцами – мощный поток ветра сбил нас с ног и раскидал в стороны.
– Лера-а! Лера! Ты где? – обернулся я, лежа в сугробе.
Откуда-то справа донесся голос Клима:
– Книга-а! Пусть читает!
Это он, конечно, вовремя, я ведь даже не видел дочку. Снег и ветер слились в общем порыве, создав плотную завесу, через которую невозможно было что-либо разглядеть.
– Лера-а! – снова крикнул я. Дочка застонала в ответ, но совсем не оттуда, откуда я рассчитывал. Слева.
Я бросился туда, но снова увидел перед собой трехметровую тень. Зодчий.
– Пропусти меня-я! – заорал прямо в метель. Та ответила гудением. – Лера-а!
Ответного стона не было.
– Что ты с ней сделал, ублюдок! – Я двинулся в сторону существа, чувствуя, как во мне вскипает злоба. Ощущение того, что позвоночник распадется на мелкие осколки, вернулось. Это значит, что процесс запущен.
Зарычал и бросился вперед, но новый ветровой удар настиг меня. Закружил, поднял вверх. Я уже не видел перед глазами совершенно ничего. Мир слился в один гудящий метелью круг. Упал в снег. Отфыркиваясь, приподнялся. Тени не было. Зато чья-то рука тронула плечо – Клим!
– Это Мрак… это все этот ублюдок. Напал на меня, когда мы упали. Забрал автомат… – Он показал на пустые руки.
Мне было плевать на него, но не на дочь.
– Он забрал Леру… – сказал Клим.
Секунду я просто смотрел на него, осмысливая информацию, а потом услышал голос девочки. Она что-то простонала. Где-то справа.
Рванулся в ту сторону, прорываясь сквозь бурю. Попутно шел процесс Превращения. На этот раз я чувствовал, что меняюсь полностью. Кости заскрипели, проворачиваясь в суставах, в которые засыпали песок. Кишечник растянулся, будто его использовали вместо буксировочного троса для того, чтобы вытащить танк из болота. Сердце рвануло хлопушкой, кровь хлынула во внутренние полости. Кожа трещала по швам.
– Р-р-о-о-а-а-р-р! – зарычал я от боли.
Марк и Лера впереди. Священник толкал девочку стволом автомата к заснеженному холму. В нем зиял провал. Пещера, что ли?
– Р-ра-стой! – то ли закричал, то ли зарычал я.
Марк обернулся, засмеявшись.
– Вот теперь, видя зло во плоти, я уверен в том, что делаю. Это действительно необходимо, да… – сказал священник.
– Лер-р-ра! – позвал я. Как мог.
Девочка, увидав меня, вскрикнула и прикрыла рот рукой. Но Марк не дал ей разглядывать меня – ткнул стволом, чтобы она продолжала движение.
Остановился, не в силах сдвинуться с места. Дочка меня увидела… и ужаснулась. Нежели я так изменился?
И только сейчас понял, что во время бега незаметно для себя перешел на звериный способ передвижения – на четырех конечностях. Увидел руку – и застонал. Кожи нет, только кровавые мышцы и сухожилия, через которые поблескивали кости.
Неужели я весь такой?
Судя по круглым глазам Клима – да.
Марк с Лерой как раз нырнули в пещеру.
– А это вам привет от Зодчего. На прощание! – донесся до нас крик Марка.
– Не знаю, что с тобой произошло, но надеюсь, это нам сейчас поможет. – Клим показал на окружающую нас стаю. Желтые глаза сверкали
