– Почему Синичка? – Ашри слегка наклонила голову и прищурила глаза. – Вы лишь однажды видели меня. Тогда, на Регате, а это имя я получила много позже.
– Я знаю все твои имена, Ашри, но это подходит тебе больше прочих.
– Оказывается, я намного популярнее, чем мне казалось.
– Если бы не Вэлла Парме и запрет на преследование тебя, мы бы встретились намного раньше. Но сейчас я хочу поговорить не об этом. Я хочу услышать, что произошло с тобой и моей сестрой.
Голос Ину напоминал рокот водопада – успокаивающий и вместе с тем предостерегающий. Ашри видела его глаза, красно-желтые, словно угли в костре, белые волосы и бледную кожу, покрытую шрамами. Самый большой рубец делил лицо, проходя через левый глаз, правый же был скрыт под повязкой. На черной коже повязки в изображение ока бездны был вставлен рубин.
Ашри расстегнула поясную сумку, достала и положила на стол перед Ину черную повязку Аббис. Золотой глаз мерцал в тусклом свете. Белый Пес накрыл повязку ладонью и сжал кулак.
– Она спасла меня, – проговорила Ашри. – Вытолкнула из окна, прежде чем исчезнуть вместе с домом. Я не знаю, что именно тогда произошло, но расскажу, что видела.
Ашри замолчала. Она не была уверена, что хочет вновь погружаться в тот день, но сделала над собой усилие, потому что должна была. Пытаясь не упустить деталей, элвинг вновь вернулась к Пожирателю и пережила потерю Аббис. И как ни сжималось сердце, голос ее не дрогнул, а глаза остались сухими.
Ину не перебивал, а когда рассказ был закончен и повисла тишина, он встал и, отвернувшись, посмотрел в окно, занимавшее четверть стены полукруглого зала. Он был выше и шире в плечах, чем помнила Ашри. Не знай она его прежде, она бы решила, что это совсем другой аллати. Белый Пес не выпускал из руки повязку сестры. Он долго стоял, смотря вдаль, сквозь песок орхмантиру. И красноглазый пес смотрел на него, отражаясь в стекле.
Когда Ину вернулся, то обошел стол и приблизился к Ашри. Элвинг удивленно распахнула глаза и встала, попятившись. Вблизи он был похож на Рэда, как брат. От Пса не укрылась реакция девушки, и он усмехнулся:
– Все верно, время обозначило наше родство. Смотрю, об этом Аббис тебе не рассказала. О том, что твой любимый Рэд был бастардом нашего отца. А теперь, Синичка, снимай перчатки, – приказал аллати. – Я выслушал слова твоего разума и сердца, а теперь желаю увидеть все сам.
– Но… Но я не смогу, я лишь… – начала подбирать слова элвинг. – Я могу навредить вам.
– Я знаю, что ты можешь. Моей силы хватит, чтобы направить твою. Или тебе помочь?
Хорошо, что в комнате царил полумрак, иначе Ашри не простила бы себе смущения, что разгорелось на щеках и перекинулось на уши, стоило ей на мгновение увидеть вживую преследующего ее призрака прошлого. Элвинг расстегнула перчатки и, потянув, сняла. Она все еще сомневалась, но уступила. Это его желание, и если он останется потом заикой, то сам напросился.
Ину отложил их на стол и, сев на столешницу напротив Ашри, взял ее руки в свои. Маленькие ладошки вспыхнули лиловым светом, но тут же сине-зеленое мерцание обволокло их. Зеленое Пламя, став синим, окружило фиолетовые хаотичные вспышки и замкнуло в шар.
Ашри, не веря увиденному, взглянула в лицо Пса. Открытый левый глаз смотрел прямо в душу. В голове зазвучали слова: «Не сдерживай Пламя и не мешай мне».
В Аббарре был комендантский час. Улицы были пусты, а ставни домов закрыты. В воздухе бесновались орхи. Поэтому вряд ли кто-то мог похвастаться, что видел, как на одном из самых верхних ярусов Башни Силы вспыхивает лиловое и сине-зеленое Пламя. А если даже и видел, то не особо и удивился, ведь всем известно, что в этой цитадели и не такое бывало.
* * *Ашри вновь стояла у дома. Но теперь она была здесь не одна. Немного впереди нее в черном балахоне стража возвышался Ину. Пес подошел к крыльцу и открыл дверь. В следующее мгновение Ашри оказалась в холле.
– Ты управляешь моей памятью? – удивленно спросила элвинг.
– Не переживай, я не увижу больше, чем требуется, Синичка.
Ашри испытала странное чувство злости и восхищения. Ину полностью контролировал ее, и вместе с тем такой контроль Силы зачаровывал.
События вновь пронеслись, странно перескакивая из одного в другое. Ашри не успевала уследить за Псом. Он больше не говорил с ней, а она и не спрашивала. И вот он оказался в повторных воспоминаниях Ашри – в тех, которые она сама прокручивала в своей памяти в надежде найти ответы. Ину застыл возле дома-пожирателя, остановившись перед сестрой, и теперь слова Аббис «смотри внимательнее» были адресованы не элвинг, а ему.
Ину выпустил руки Ашри, встал, хотел что-то сказать, но передумал и лишь протянул ей перчатки.
– Мне нужно время, – наконец произнес Ину, садясь за стол. – Стража за дверью проводит тебя. Поешь, отдохни. Через несколько часов мы встретимся вновь.
* * *Ашри сидела на кровати и разглядывала свои ладони, то и дело заставляя их светиться фиолетовым. Но, как ни старалась, она не могла изгнать из сознания тень Ину. Это было странное чувство. Старейшина на Севере говорил о слиянии сознаний, но она никогда прежде не ощущала себя так. Это не было похоже на панические атаки, на внезапные видения прошлого, на пережитые чужие смерти как свои. Нет, это было другое. Подавление. Когда больше некуда бежать и даже внутри себя становится тесно. Но вместе с этим уходили хаос, страх, одиночество. Да. Она впервые не была одна. Словно стала частью единого разума, маленькой сотой в золотом улье, растворившись в нем и раскрыв свои мысли. Нет. Она больше не желает испытать подобное, иначе потеряет себя.
Неожиданно от ладошки отделился светящийся лепесток Пламени и, раскрыв крылья, фиолетовым мотыльком заскользил по комнате. Ашри улыбнулась. Пока Пес считывал ее сознание, она бессознательно копировала его. Элвинг легла на приготовленную для нее кровать и, закрыв глаза, стала погружаться на дно своей личной Бездны.
* * *Грав смотрел, как подъемник заскользил вверх. Затем белая плита встала на место. Вот и все. А он почти поверил, что может быть как раньше. Но прошлое всегда возвращается лишь неприятностями, и все лучшее тонет в нем, как в зыбучих песках. Ничего никогда не бывает как прежде.
Он не верил в счастливые истории и всегда полагался на разум, а не сердце, но именно сейчас он искренне желал хоть раз оказаться неправым. И дернули орхи его попрощаться!
Толчок выдернул его из размышлений. Земля под ногами задрожала. Клыкарь огляделся: в сторону ворот бежал отряд. Недолго
