За окном вечерело, когда Антон вышел из подъезда и отправился со своим верным барсиком домой.
Он был уверен, что этот одинокий старик не выглядел несчастным, несмотря ни на что. Он нашёл свою цель в жизни. Такую же, как и у его котов.
Антон посмотрел на своего пушистого спутника и улыбнулся, вспомнив свою недавнюю попытку дрессировки хвостатых. Интересно, и кто из них теперь учитель и ученик? Мальчик и кот – или кот и мальчик? И чему они смогут друг друга научить?
Александр Наумов
Мозаика
Тимка давно мечтал о такой мозаике. О ней говорили пацаны во дворе, но никому из них родители не покупали это чудо. Потому что двор был возле завода, и обычно в таких старых домах жили не самые богатые люди.
Так уж сложилось, что маленький донбасский городок не баловал взрослых излишествами – откуда, война только кончилась! – и они даже и не понимали, что детишкам нужны другие радости в жизни, кроме еды и неброской одежды. Впрочем, никого это особо не волновало. Потому что не важно. Бегает дитятко по двору, вечером домой пришёл, поел, да и ладно.
Главное – жив-здоров. Так жили все.
* * *Не сказать, что дети оставались на праздники без подарков, но эти подарки были скорее нужными, чем радующими. Так и Тимкина мама считала, что новая рубашка или туфли – более качественный подарок, чем что-то другое, от чего замирало Тимкино сердце, а глаза загорались в предвкушении чуда.
Такие же чувства возникали у всей их дворовой ватаги при взгляде на витрину магазина с детскими игрушками. Недавно там появилась мозаика с несколькими десятками тысяч пазлов. Она была упакована в яркую коробку, на которой переливались красками рисунки животных, людей, морей, лесов и гор. И чего там только не было! «Сюрприз внутри» – надпись на коробке придавала ещё бо́льшую таинственность. «Тут и так всего хватает, что может быть ещё?..» – частенько думал Тимка и завидовал будущему обладателю такой манящей игрушки.
Он где-то читал, что в Книгу рекордов Гиннесса попала самая большая в мире мозаика из почти 34 тысяч фрагментов. Но это же где-то там, в мире, а здесь она вот, прямо на витрине, за стеклом. Но так же недосягаема.
Надежды получить её в подарок у Тимки не было. Мать постоянно говорила, что он растёт не по годам, поэтому одежду приходилось покупать часто. На излишества, которыми мама считала всё остальное, денег не хватало. На отца надежды тоже не было. Он исчез из жизни Тимки уже давно, оставив после себя воспоминания в виде тёмного силуэта с хриплым голосом. Иногда он проявлялся в их семье ворчанием матери: «Опять свои гроши прислал. Видимо, так работу нормальную и не нашёл».
У Тимкиных друзей родителей было по двое. Но это ничего не меняло. Ведь их отношение к жизни не отличалось от мировоззрения Тимкиной мамы. Они, конечно, любили детей, но иногда очень специфично, поэтому, что такое отцовский ремень, знал каждый мальчишка из их компании. И клянчить себе в подарок очень дорогую игрушку было чревато неприятностями.
Дядя Женя появился в доме Тимки неожиданно, он работал с мамой на заводе и несколько раз подвозил её домой на иномарке, на старом и раздолбанном «Опеле». Но для Тимки это был Автомобиль, а значит, дядя Женя стал авторитетом. Постепенно он стал захаживать к ним в гости всё чаще, пока однажды они с мамой не оказались на пороге Тимкиной комнаты.
«Тут такое дело, сынок… Ты не против, если дядя Женя поживёт с нами?» – произнесла мама как-то несмело. А дядя Женя в этот момент молча переваливался с ноги на ногу и мял ладошки, как будто тесто месил. Так делала мама, готовя домашнюю выпечку.
Тимка в этот момент почувствовал себя очень взрослым. Но слов почему-то не было. Так что он молча поднялся, подошёл к маме с дядей Женей и постарался обнять обоих. Получилось плохо, ведь для объятий рук не хватало. Больше он, конечно, обнимал маму, но и дяде Жене досталось чуть-чуть внимания.
В возникшей молчаливой паузе было слышно тихое всхлипывание мамы и сопение мужчины, которое можно было бы назвать нервным, но Тимка в силу своего возраста ещё не разбирался во взрослых чувствах. Он только понимал, что дядя Женя в эту минуту стал уже не посторонним, а вовсе близким человеком.
А уже на следующий день дядя Женя принёс домой обмотанный подарочной бумагой свёрток и дал его Тимке. «Разворачивай, малой», – произнёс он и заулыбался.
День был в общем-то не особо подходящий для подарков: за окном лил дождь, и погода была отвратительная. Ветер раскачивал деревья, да так сильно, что на углу дома рухнул тополь. Тимка в этот момент смотрел в окно и от увиденного разинул рот. Палками они с пацанами хрустели, когда жгли костры на пустыре, а вот так, чтобы целое дерево сложилось, как прутик, – такого он даже никогда не видел. И если бы не подарок, вряд ли что-то смогло бы оторвать Тимку от созерцания видов за окном.
Тимка с благоговением взял в руки свёрток, и, как он потом вспоминал, мыслей-то не было особо в этот момент. Просто ему раньше никогда ничего не дарили в специальной упаковке. Он такое видел только в фильмах. Так что и разрывать бумагу не стал, а начал высматривать краешек обёртки, чтобы аккуратно её развернуть. Ведь блестящая бумага могла пригодиться и стать источником зависти для товарищей по играм. Дядя Женя, видимо, что-то понял, вышел на кухню и вернулся с ножом: «На, аккуратно разрежь», – после чего процесс разворачивания пошёл веселее. И вот оно чудо из чудес: перед Тимкой на столе лежал предмет его тихого желания, та самая мозаика, о которой он мог только мечтать, наивно полагая, что когда вырастет, то
