— Стой смирно и не мешай ему.
Я послушно замолчала еще секунд на десять. Косу потянули сильнее.
— Илис.
— Тихо.
Еще секунд пять ничего страшного не происходила, а потом я почувствовала, как эта огромная, огнедышащая скотина пытается пережевать мои волосы.
— Хазяин, он меня ест! — не своим голосом взвизгнула я, испугав отпрянувшего назад линорма, так и не выпустившего из пасти мою косу.
Я в панике дернулась вперед, чуть не распрощалась со скальпом и опять оказалась лежащей на песке.
— Нельзя! — это было сказано Ровану.
Отпустив мою косу, линорм отступил на несколько шагов, с опаской следя за тем, как я вдумчиво и дотошно ощупываю волосы, сопровождая свои действия тихими подвываниями. Ничего непоправимого не случилось, но плакать все равно хотелось. Меня ели. Даже человекообразная рагра рисковала стать чьим-то обедом. Что за жизнь-то такая? Себя было жалко до слез.
Пока я размышляла стоит или не стоит реветь, Илис молча попытался меня поднять. Именно попытался. Когда меня подхватили подмышки, устав топтаться рядом и ждать, когда я налюбуюсь своими волосами — хозяин решил действовать — я решила реветь. Потому что нельзя проявлять такую черствость и бессердечие по отношению к маленьким, слабым и очень вредным раграм.
А еще очень несчастным, всеми притесняемым, обижаемым и забитым представителям недооцененной нечисти.
Разогревая себя такими мыслями, я всхлипнула.
— Эээ, Каси? — неуверенно позвал Илис, продолжая держать меня на весу. Я еще не стояла на своих двоих, но уже и не сидела.
— Морра, — уже в который раз напомнила я, и разревелась.
— Ты чего? — меня уронили обратно на песок. Спрятав руки за спиной, хозяин на всякий случай отошел.
Линорм вопросительно рыкнул, подкравшись к Илису сзади. Выглядели они в данный момент очень похоже. Одинаковое удивление и плохо подавляемый ужас были написаны на их мордах.
А я сидела, баюкала в руках косу и разглядывала расплывающиеся перед глазами фигуры. Слезы катились по щекам. Быстрые и теплые, они оставляли после себя влажный след, щекотно собирались на подбородке и срывались на грудь, чтобы быстро скатиться по курточке. Необычные и странные ощущения только усугубляли положение.
Глубоко в груди клокотали, набирая силу, не сдерживаемые рыдания. Никогда раньше я еще не чувствовала ничего подобного.
Жалеть себя оказалось на удивление приятно. Теперь-то я знала, почему моя малолетняя хозяйка любила практиковать подобные представления. На редкость занимательное времяпрепровождение.
— Морра, — справившись с собой, Илис подошел ближе и даже не побоялся присесть рядом, робко коснувшись моего плеча, — ты чего?
— Я бееедна-йа-а, несчастнайааа, — шмыгнув носом, отметила, что теперь я могу порадовать хозяина не только слезами, но и соплями, — меня даже сейчааас съесть пытаа-йу-утся.
— Никто не собирался тебя есть, — после недолгой заминки, Илис все же привлек меня к себе, неуверенно обнимая за плечи. Уткнувшись носом в его куртку, я немного притихла, слушая неловкие успокаивающие речи, и только изредка рвано выдыхала, — Рован просто заинтересовался твоей косой. Вряд ли он раньше что-то такое видел.
Генерал, убедившись, что я обезврежена, подступил ближе, прижав к голове уши, и опасливо принюхиваясь.
— Ты можешь собой гордиться, — поглаживая меня по голове, Илис краем глаза следил за линормом, — опять его напугала.
— Он пытался меня съесть, — рыдания постепенно утихали. Внутри, где-то за сердцем, разлилась приятная, успокаивающая пустота.
— Он об этом уже пожалел и больше так не будет, — со вселенской тоской в голосе пообещал Илис. Генерал согласно курлыкнул. Эти двое уже начали неплохо понимать друг друга, что меня совершенно не устраивало. Илис был моим хозяином, и отдавать его какой-то плешивой ящерице я решительно не собиралась. Он был нужен мне самой.
Я затихла и только изредка всхлипывала, наслаждаясь хозяйской лаской. Илис самоотверженно меня наглаживал, словно боялся, что я снова начну реветь, стоит ему только остановиться.
Линорм осмелел и подошел ближе, опустив голову на свободное хозяйское плечо.
В одно плечо Илиса уткнулась я, второе занял генерал, а наш общий успокоитель продолжал перебирать мои волосы и, подозреваю, уже в который раз утвердился во мнении, что нечисть у него бракованная. Обе штуки.
— А мне понравилось, — отстранившись, я вытерла нос рукавом и как бы между прочим произнесла, — надо будет как-нибудь повторить.
Илис вздрогнул, напрягся и быстро ответил на мою угрозу:
— Еще одна истерика, и я точно сам тебя съем. Чтобы жизнь снова стала спокойной.
— Да ты, хазяин, все только обещаешь, — бесстрашно выдохнула я, прижавшись щекой к его груди, в тайне жалея, что так быстро успокоилась. Можно было бы еще пореветь. В те далекие времена, когда я была домашним животным, подобным способом, прямо на моих глазах много чего вымогалось.
Линорм шумно улегся, разметав хвостом песок. Умостив свою тяжелую голову на моих коленях, он длинно выдохнул и затих.
С моей маленькой истерикой нечисть смирилась быстрее и проще, чем закаленный четырьмя годами обучения кадет, боевой маг и, по совместительству, смертник, собирающийся на заставу к Серому хребту.
— Если еще раз попробуешь меня пожевать, пеняй на себя, — поглаживая одной рукой между ушей расслабившегося линорма, другой я вцепилась в Илиса, который, как мне показалось, дернулся, в попытке отстраниться, — я ведь могу и испугаться. А ты помнишь, что было в последний раз, когда я испугалась.
Рован переливчато курлыкнул, то ли извиняясь, то ли издеваясь. С пониманием у нас еще было сложно.
— До зачета по подчинению нечисти осталось всего два дня. Не пугай мне линорма перед боем, — фыркнул Илис.
Идиллию нарушил страшный грохот в коридоре и громкий, немного растерянный голос Керста:
— Илис, мне нужна твоя помощь! — глухой хлопок заставил его занервничать. — Срочно!
Хозяин вскочил, третий раз за день уронив меня на песок.
Генерал лежал рядом и только недовольно дышал, слегка постукивая хвостом.
— Сидите здесь, — велел Илис, потребовав у линорма, — пригляди за ней.
— Это я тут умею разговаривать! — крикнула в спину выскочившему из вольера хозяину. И уже тише проворчала, обращаясь к генералу: — Это я должна за тобой приглядывать.
Линорм безразлично фыркнул и отвернулся, ему было не важно что там происходит за пределами вольера.
Ему, но не мне. На ноги я поднялась легко и пружинисто, уже на ходу быстро приглаживая волосы, и вытирая нос и покрасневшие глаза, не особо веря, что это хоть сколько-то поможет.
За спиной обеспокоенно курлыкнул Рован. Ему было поручено за мной приглядывать и он собирался выполнять поручение. Но как, скажите пожалуйста, можно это делать, если жертва присмотра куда-то уходит?
А жертва действительно уходила. Быстро так, энергично, и даже ушла бы, не встреться ей в дверях аспид.
— Не высссовывайся,
