— Если так, — задумчиво отозвалась она, — то этот подвал должен быть связан с сетью пещер стромви. Нгури никак не мог бы спуститься по стремянке, которой мы воспользовались.
Кивнув, Джейс отодвинул занавес из волокон, скрывающий вход в туннель, который круто спускался во мрак, куда не проникало тусклое освещение. Густой запах смолы заполнял неподвижный воздух.
— Мне следовало бы захватить браслеты, — пробормотала Тори.
— Сомневаюсь, чтобы они помогли. Если Нгури захочет, чтобы мы узнали о цели этой комнаты и его визита сюда, он сам нам все расскажет. В противном случае даже Оми не удастся вытянуть правду из этого упрямого стромви. Нгури знает свою планету слишком хорошо.
— Нгури не мог проделать дыру, которой мы воспользовались.
— Нет, того, кто ее проделал, я не могу определить. Чересчур много противоречивых данных скрывают правду.
— Я чувствую, как будто проигрываю гонку, ставкой в которой служит моя жизнь.
— В данный момент мы все проигрываем эту гонку.
— Вы на редкость оптимистичны. Теперь, когда здесь мастер Оми, мы можем, наконец, покинуть эту планету и обдумывать ее тайны на Деетари?
— В порту Стромви нет топлива для челнока калонги, — покачал головой Джейс, — а корабль Оми не был предназначен для долгих путешествий. Оми велел своим штурманам-теураи встретить его между Стромви и Деетари через пятнадцать миллиспанов — примерно восемь местных дней, — если он не вызовет их раньше. Но Оми прибыл сюда сразу после звукового шока, и его передатчики вышли из строя. Мы по- прежнему лишены внешних контактов и можем только надеяться, что теураи вернутся к установленному сроку, но нам придется обождать минимум пять дней.
— В порту есть другие челноки. Мастер Оми смог бы доставить нас на Деетари в одном из них.
— Думаю, мы в большей безопасности здесь, чем проделывая путь до Деетари в маломощном суденышке и зная при этом, что поблизости рыщут охотники Реа. В любом случае Оми и я морально обязаны оставаться здесь, пока мы не выясним дальнейшую перспективу стромви, касающуюся «вахты смерти». Вы могли бы попросить переправить вас на Деетари вашего друга Ареса, учитывая впечатление, которое вы на него произвели.
Прежде чем Тори успела выразить свое весьма язвительное мнение на этот счет, Джейс жестом велел ей молчать и погасил лампу. В полной темноте Тори нырнула за корневые волокна. Она не видела ничего, внушающего тревогу, но достаточно доверяла ощущениям инквизитора.
Спустя микроспан Тори услышала слабые звуки шагов в комнате над верхней камерой подвала. Она с дрожью вспомнила о стремянке, все еще торчащей из дыры, но не услышала, чтобы кто-нибудь спустился. Шаги быстро стихли.
— Кто-то больше стремился спрятаться от нас, нежели столкнуться с нами, — заговорил Джейс через дюжину микроспанов. — Неприятно быть причиной испуга на этой злосчастной планете.
— Вы можете определить нашего несостоявшегося визитера?
— Женщина-деетари, — быстро ответил Джейс, включая лампу.
— Талия?
— Или Гиса. Или вообще какая-то незнакомка. Вы знаете, что Гиса прилетела вместе с Оми-лаи с Деетари?
— Но как она добралась до Деетари? — поразилась Тори.
— Выкрала один из кораблей, принадлежавших исчезнувшим Ходжам, и добралась на нем в порт, где сразу же пересела на челнок деетари, который приготовила заранее согласно пророчеству. Она рассказала Оми-лаи, что стояла в саду возле ангара во время первого звукового шока. Едва шок кончился, она вылетела в порт, так как пророчица предсказала ей наступление катастрофы в «буре грома». Не могу ручаться за пророчества деетари, но Оми-лаи считает, что Гиса верит в то, что говорит.
— Возможно, мне следовало избрать Гису в качестве союзника по бегству со Стромви.
— Она не была склонной кого-либо ждать.
— Даже Талию, — пробормотала Тори. — Удивительно, что Гиса бросила свою сестру.
— Все женщины-деетари согласно их верованиям очень близко связаны друг с другом. Но Гиса всегда была практичной, а Талию едва ли можно считать надежной помощницей в отчаянных обстоятельствах.
— У меня кружится голова от обилия теорий, — вздохнула Тори и направилась к стремянке, находя дорогу по тонкому лучу света лампы. Ощупав каждую из гладких холодных ступенек, прежде чем встать на них, смутно подозревая опасность, Тори начала карабкаться вверх.
Постоянный запах смолы внезапно стал острым и едким. Тори ухватилась за края стремянки, посмотрела вниз и поняла, что единственный источник света теперь находится в комнате наверху. Девушка колебалась, не зная, продолжать ли ей подъем или спуститься в темноту к Джейсу. Она не могла определить источник и направление обострившегося смоляного запаха.
Прикосновение чего-то холодного и скользкого к ее лодыжке длилось лишь краткий момент. Тори взлетела по оставшимся ступенькам и быстро откатилась в сторону от дыры в полу. Из ранки на лодыжке сочилась кровь, вокруг нее все онемело. Тори попробовала встать, но нога не смогла выдержать ее вес.
Она стиснула кожу над лодыжкой, пытаясь усилить кровотечение и выдавить яд из ранки. Вышло лишь несколько капель, но ценой усилий была дикая боль, казалось достигшая костей и сухожилий. Сдержав крик, Тори вонзила ногти в ладони, чтобы не впиться ими в поврежденную лодыжку.
Снизу донеслись звуки борьбы и тяжелые шаги среди разбросанного на полу хлама. Тори поползла к двери, когда шум стих. Стремянка слегка шевельнулась. Тори окинула взглядом комнату в поисках средств защиты, но ничего не увидела.
Она обрела способность дышать, когда над дырой появилась голова Джейса. Он быстро вылез, вытянул за собой стремянку и бросил ее на пол у стены. На его рубашке виднелся длинный разрез, но Джейс двигался проворно, не обнаруживая признаков ранения. В руке он держал нож с бронзовой рукояткой и темным переливающимся пятном на лезвии.
Все еще наблюдая за дырой, Джейс протянул Тори свободную руку, которую она с жадностью ухватила. С трудом поднявшись, она едва не упала после первого же шага и только порадовалась, что ее неловкость не замедлила их бегство.
Мрачно молча и поддерживая Тори, Джейс вел ее по лабиринту коридоров. Несмотря на помощь, лодыжка Тори болезненно пульсировала, причем боль нарастала с каждым шагом. Путь казался бесконечным. «Сколько еще осталось?» — спрашивала себя Тори, стараясь стоически терпеть боль, зная, что здесь нет надежного убежища, и думая, стоит ли им вообще хлопотать о спасении от невидимой угрозы.
Когда они добрались до пятиугольной лестничной площадки, жгучая боль и тщетность усилий почти убедили Тори, что она не в состоянии двигаться дальше.
— Знаю, — пробормотал Джейс, прежде чем она успела заговорить.
Подведя Тори к лестнице, инквизитор отпустил ее руку. С чувством невероятного облегчения девушка села на нижнюю ступеньку. Джейс с усталым видом прислонился к стене. В его лице почти ничего не осталось от хладнокровной невозмутимости в духе калонги.
Тори с трудом вытянула перед собой раненую ногу.
— Поосторожнее размахивайте ножом, — сказала она, почувствовав озноб. — Думаю, ранка в лодыжке чем-то заражена.
Джейс кивнул, по-видимому собираясь с силами с помощью концентрации воли. Отойдя от стены и держа нож в поднятой руке, словно факел, он опустился на ступеньку рядом с Тори, отодвинул край ее юбки, чтобы обследовать рану, и нахмурился при виде распухшей кожи вокруг места укола. Джейс коснулся ранки, но Тори ничего не почувствовала.
— Вы видели напавшего? — спросил он приглушенным голосом.
— Нет, — сквозь стиснутые зубы ответила Тори. — А вы?
Джейс снова заговорил, но Тори была не в силах сосредоточиться на его словах и понять их. Продолжая негромко говорить, Джейс провел пальцем по алой полоске, тянувшейся от лодыжки к колену. Со странным равнодушием Тори наблюдала, как он приложил острие ножа к ее ноге и быстрым движением
