наш друг.
Путь пролегал через болотистое мелколесье, и я, из-за того, что правая рука по-прежнему была примотана к туловищу, (держать на болоте равновесие с одной рукой гораздо труднее, чем с двумя), постепенно стал отставать.
Велев Айне присматривать за мной, Марк резко увеличил темп, и вскоре остальные члены отряда скрылись из нашего поля зрения. Ещё некоторое время были слышны всхлипывающие звуки шагов по болотистой тропе, но вот и они затерялись, пропали.
Я очень устал, тяжело и хрипло дышал — прямо как старый запряжной конь, постоянно смахивая единственной рукой, обильный пот со лба, но — упорно шагал вперёд.
Как бы там ни было, вскоре мы выбрались на узкую грунтовую дорогу. Я тут же привалился к какому- то придорожному камню, вытянув свои усталые ноги на всю дорожную ширину. Айна, шепотом попросив меня никуда не отходить, растворилась в темноте — чиго, они в темноте не хуже котов камышовых всё видят. Кругом — непроглядная ночь, ни фонарика, ни даже спичек в этой суматохе я взять с собой не успел, а звёзды — помощники в этой ситуации невеликие, только далёкое зарево пожара чуть-чуть рассеивало темень.
Полная тишина, ни своих, ни чужих.
Минуты через две моего горла коснулась холодная сталь, и знакомый голос негромко произнёс по- русски:
— Спокойно, Андрюха. Кругом — только свои.
Ну, так и есть, Лёха, морда арестантская, нарисовался. Нашёл нас всё-таки, бродяга. Теперь, слава Богу, легче уже будет. Теперь совсем я этим Хозяевам не завидую.
Лёха убрал от моего горла нож, включил фонарик, осветил своё худое лицо, украшенное, как всегда, реденькими усишками и ехидной улыбкой.
За его спиной, в свете фонарика, мелькнула чёрная хищная тень, и на затылок приятеля обрушилось что-то тяжёлое…
Айна, конечно, не виновата. Откуда она знать могла, что Лёха — свой? Тем более он ещё и по-русски говорить начал. Видит девчонка — незнакомец к моему горлу тесак приставил, слышит — базарит что-то на языке непонятном. Ну, и что она должна была подумать, спрашивается? Саданула Лёху по затылку корягой, под руку подвернувшейся.
Что характерно, от души вмазала. Пришлось Марку и доктору Мюллеру бесчувственное тело в деревню на руках тащить. Ещё при Лёхе ящик фанерный обнаружился, тяжёленький — килограмм пятнадцать будет, плюсом — рюкзак с продовольствием и боеприпасами в ассортименте, автомат. Это уж мы с Айной несли. Вернее, в основном она, из-за раны помощник был из меня — аховый.
Устали все, как мулы последние, педальные, в грязи болотной измазались, уже на рассвете к деревне вышли.
Пристроили бедолагу в гамак, через некоторое время доктор Мюллер к Лёхиному носу ватку, нашатырём смоченную, поднёс.
Помотал дружбан головой, глаза открыл.
— Ну, и кто это меня оглаушил? Кто это умудрился — бесшумно так ко мне со спины подобраться? Что это — за нинзя такой? — Спрашивает.
Понятное дело — обидно ему. Чёрный пояс по карате у человека, по другим разновидностям боя рукопашного наград и призов международных не счесть, сам себя Королём Диверсантов считает, абсолютно заслуженно, причём, и на тебе — кто-то по затылку пошло так приложил.
Стараясь не улыбаться, рукой в сторону показываю. Там, метрах в пятидесяти от нас, Айна на поваленном стволе дерева сидит, на солнце восходящее глазами немигающими смотрит, шепчет что-то негромко на местном наречие — молится, или просто — Новый День, наступающий, приветствует. Милая такая девочка, симпатичная, визуально — хрупкая и беззащитная.
— Да, ладно прикалываться, Петросян хренов! — Лёха непритворно возмущается.
— Не, какие приколы, — отвечаю, — Всё реально. Эта девчонка — та ещё штучка. Посмотри, я сам весь в бинтах. Её работа. Тоже, вроде тебя, представиться забыл — вот и результат.
Приятель явно заинтригован, вылез из гамака, рукой по вихрам непослушным провёл:
— Слышь, Андрон, будь другом! Познакомь, что ли. А?
Познакомил, не жалко. Уже через минуту парочка в сторону отошла, щебечут себе — словно пара голубков в мирное время.
— Молодые люди! — Не выдержал доктор Мюллер, — Давайте-ка сюда! Обсудим новости последние, лирикой потом займётесь. А Вы, Айна, поосторожней с этим шалопаем — он известный разбиватель сердец женских.
Подошли 'молодые люди', и, что характерно, вроде как смущённые чем-то оба. Во, дела!
Мари даже присвистнула удивлённо, прежде чем к делу перейти.
— Докладывайте, Алекс, — говорит, — Что Вы на этот раз учудили? Что это за взрывы? И, вообще, как здесь оказались?
Приятель Айне галантно табурет пододвинул, дождался пока она усядется, сам на соседнем пристроился. С видимым трудом взгляд свой от новой знакомой отвёл, и доложил, не торопясь:
— Вышел из тюрьмы, деньгами разжился, на самолётах перекладных до Карибии добрался, потом, на лошади уже, в Сан-Анхелино прибыл. Только в местном кабачке позавтракать расположился — мужик подходит: рыжая борода, серьга в ухе, тесак здоровый на боку, — тот ещё типаж. Представился — 'Капитан Зорго'. Молодцы, что оставили ему мою фотографию! Короче, рассказал он, куда вы направились, на листе бумаги примерный план маршрута вашего нарисовал. В тот же день я и отправился. На пол дороге этого Джедди встретил. Ну, натуральный хоббит, право слово! А ещё котяра при нём — прямо ужас, до чего здоровенный! Однако, при этом, совершенно нормальный — парнишка, Джедди этот. Нашли с ним общий язык, перевёл он меня через Сизые Болота. Без него точно бы заплутал. Хоббитёнок сразу к дому повернул, я, соответственно, к посёлку Хозяев подался. Подобрался к домикам, где по всем признакам — начальство обитает, совсем без шума — ни одного жмурика за собой не оставив. В одном домике окошко было приоткрыто, прислушался — пытают кого-то. Качественно так пытают, по-взрослому. А, как думаю — это кто-то из вас попался? Дальше — азбука школьная. Недалеко совсем что-то навроде склада ГСМ обнаружилось. Поставил пластида заряд под одной из бочек с соляркой, проколол иголкой аккуратно — чтобы через пятнадцать минут рвануло, обратно к тем домикам переместился. Оно — и рвануло. Естественно, все эти Хозяева к месту взрыва бросились — бегают, суетятся, руками размахивают. А я в этот домик, где пытки проходили, и вошёл беспрепятственно.
Пленный то этот вовсе незнакомым оказался. Попробовал его расспросить о чём — молчит, бродяга. Ну, и правильно — откуда ему знать, что я — не один из этих? Хотел его с собой прихватить, да смотрю — не жилец уже, запытали, суки, до упора. В углу сейф большой стоял, вскрыл, конечно. В сейфе — фанерный ящик, решил с собой прихватить.
Стал от того посёлка отходить — Андрона встретил. И, — тут Лёха на секунду запнулся, — И, мадмуазель Айну. Вот — всё, как бы. Теперь вы расскажите, что знаете.
Стали рассказывать, друг друга перебивая. Приятель слушал внимательно, время от времени на Айну недоверчиво посматривая, та — кивала в знак подтверждения, и глаза её, обычно полностью невозмутимые, блестели как-то непривычно.
Все ночью не спали, устали безмерно, но решили всё же ситуацию до конца, что называется, «прожевать».
Во-первых, до сих пор не было времени внимательно бумаги, которые Мари стащила в посёлке Хозяев, изучить.
Во-вторых, хотелось и с содержанием ящика фанерного, Лёхой прихваченного, ознакомиться.
Решили для начала бумаги изучить, ящик 'на сладкое' оставив.
Каждый по пачке документов взял, чтобы процесс ускорить. Аймар, тут же сознавшись, что грамоте не обучен, трубку глиняную раскурил, а Айна за Лёхиным плечом пристроилась — якобы тоже в процессе участвует. А тот и рад, что-то ей тихонько объясняет, пальцем в бумаги тыкая. Ну-ну!
Мне что-то совсем неинтересное досталось: заявки на доставку продовольствия, взрывчатки, проводов всяких; накладные, отчёты на списание материальных ценностей — скука смертная. У остальных
