Раньше, когда мама ещё была беременна Геной, Отец разводил попугайчиков.
В особых клетках размещались 3 разноцветные пары.
Ещё у папы был многотрубный презерватив, семафорное стекло, трещотка, слизь и мандавошки.
Гена родился двузубый, и говорить начал поздно: лет в 6, перед самой школой. Из школы, впрочем, его быстро отчислили за навязчивую мастурбацию на уроках.
Отец уже тогда был к нему недобр, но глядел похотливо, и однажды предложил поиграть без одежды с куклой Буратино.
Чем в конце концов закончилась эта игра, всем известно.
Случай в посёлке
У шахтёров был праздник: Филиппа Шалашова повысили до начальника участка, и он проставлялся, явив публике около 10-ти литров чистейшего самогона из виноградной браги.
— Давай, Филиппыч, не подкачай, — важно напутствовал Борька «Индус», опрокидывая стопку и метая в рот крупную дольку маринованного чеснока.
— Расти всё выше, наш доблестный горняк! — подлизывался педераст Бороздило.
— Пусть твоя воля будет так же крепка, как отбойный молот, которым ты долбишься в ядовитый гранит склепов Вечности! — провозгласил тост Антон Затяжной, а Степан Щорс крякнул — и залудил остатки из бутыли винтом.
Так балагурили они до поздней ночи, и не знали ещё, что, спустя годы, место их банкета будут называть Червивым Логовом: в самогоне Филиппкином содержалась особого рода плесень, от которой участники застолья к утру пришли в неистовство.
Стоит ли перечислять все их жертвы, или будет достаточно упоминания о пяти распятых на воротах крематория юношах с прижизненно вырезанными гениталиями и двух молодых девушках, изнасилованных при помощи отбойного молотка и частично съеденных сырыми?
Соло на саксофоне
— Меня пугает звук саксофона, — признался однажды в бильярдной отцу Вадим Брещик (они дружили с детства, а потом вместе служили в ракетных войсках).
— Чего ж в нём страшного? — Отец снисходительно улыбнулся, натирая мелом кончик кия.
— Понимаешь… тоска какая-то. Как будто всё ушло — и не вернёшь. Обречённость, безволие, депрессия.
— Тебе надо меньше курить дурь, а ни то ты совсем ослабнешь, и даже не сможешь пробить вон тому пацану в красной куртке башку бильярдным шаром…
— Это я-то не смогу? — Антон подкинул в руке шар…
Теперь Отец вспоминал об этом случае с грустью: в те времена он был счастлив с Юлей, бросил пить, и живы были дети.
2 бляди с таблеткой
Когда Кузьма был ещё ведущим на радио, любил посещать с друзьями фут-фетиш клуб. Самозабвенно дрочил, нюхая украденные на стриптизе босоножки. На жёстком диске была у него огромная подборка фильмов и фото соответствующей тематики.
Потом он долго не появлялся в обществе.
А с недавнего времени решил снова, что называется, выйти в свет.
И вот как-то раз во время ночной дискотеки Кузьму угостили весёлой таблеткой 2 знакомые бляди, которым в былые времена за скромное вознаграждение сосал он пальцы на ногах и вылизывал пятки.
Тут-то Кузьму и двинуло.
Он ушёл куда-то в парк, гулял среди тронутых первым заморозком вязов, и отчётливо вспомнил: это он — именно он, Кузьма, — задушил тогда деда Василия, когда тот уснул на кушетке после 0,75 кагора.
Ему сказали соседские мальчишки, что дед Василий колдун, и наводит на местных девок порчу. И что дворовый актив скинулся на мотоцикл Honda — приз тому, кто справится с треклятым.
Но куда потом подевался этот мотоцикл? Продал он его, что ли? Или обменял на наркотики? Или его просто развели, и никакого мотоцикла в помине не было?
Этого Кузьма так и не вспомнил: таблетки отпустили, он уснул на лавке, кончив и обосравшись во сне.
Рвотное
В полночь у ребёнка началась рвота. Отец не знал, что делать, а Юля лежала в отключке после мощной инъекции.
Тогда он тоже начал блевать на ребёнка, чтобы тот понял, как это гадко.
Через много лет Колька спросил его:
— Пап, а помнишь, ты наблевал на меня? На хуя, пап?
— Так было надо, сынок, — Отец потреплет его по влажному затылку, — это особый род педагогики, которому я намерен посвятить остаток своей жизни. Я вознамерился открыть интернат для опытного воспитания по этой теории. Под благовидным предлогом научной новации мы будем заманивать туда отпрысков из благополучных семей, а затем растлевать их там, используя фармакологию и весь доступный контингент порноиндустрии. Это будет мой личный побег из Страны Дураков. Это будет нескончаемый танец оргий и самых необузданных извращений цивилизации…
— Да ладно, пап, ты чего прогнал: сам-то хоть понял? — Коля усмехнулся лукаво.
— Это ты — отцу??…
В тот раз мальчику удалось спастись: когда Отец бросился на него с пассатижами, Коля удачно выскользнул в люк — а в подвале он, маленький, юркий, имел перед грузным хромым отцом несомненное преимущество в перемещении. После часа изнурительной погони батя выдохся, метнул наугад пассатижи (неточно), выпил пива и завалился баиньки.
Паранойя или билет в рай?
Как — то раз Отец обнаружил в дневнике деревянного человека следующую запись:
Громогласно заявляю:
Я — уёбище.
Со мной что-то не так: я давно понял это, но не могу себе в этом сознаться.
Я никогда не хотел, никогда не страдал этим.
Это происходит помимо моей воли: это разные люди внутри меня заставляют меня делать это. Я расщеплён, и силюсь сойтись воедино.
Я слишком близко вижу смерть в объективе своих перископов.
Отчего так?
