кончилось! — Он посмотрел по сторонам, потом обратился к Гранту: — А ты как?
— Нормально. — Грант огляделся. — Меня все устраивает, выставка полностью отвечает моим интересам и целям.
— Откуда ты родом, Грант? — спросил Леон.
— Родился в Питермарицбурге, окончил пансион в Тульбаге, потом Высшую сельскохозяйственную школу.
— Я сам учился в этом пансионе! Гм, странная судьба у мальчика из приличной семьи, — удивленно пробормотал Леон.
— Я проработал год на скотоводческой ферме, — продолжал Грант, — после этого устроился в Управление по делам национальных парков и заповедников провинции Натал.
— Ты планируешь вернуться в Питермарицбург? — спросила Джулия. — Или до конца дней своих останешься в заповеднике?
— Возможно, обстоятельства вынудят меня оставить работу в заповеднике. — Грант в упор посмотрел на Джулию, и ее словно током пронзило. — Вероятно, тогда мне придется стать фермером.
— Фермером?! В тебе совсем нет честолюбия? — презрительно протянул Леон, мгновенно утратив интерес к молодому рейнджеру. Зевнув, он спросил: — А почему именно фермером?
— Дело в том, что я владею фермой.
— Крошечный клочок земли где-нибудь в глуши?
— Да нет, под Питермарицбургом.
У Джулии округлились глаза.
— Как замечательно! О, я бы с удовольствием жила на ферме!
Леон залился презрительным смехом:
— Ты? На ферме?! Джулия, дорогая, перестань городить чепуху! Кого ты пытаешься обмануть? — Он повернулся к Гранту: — Эта девочка с ума сойдет на ферме. — Темные стекла очков опять нацелились на Джулию. — Чушь, вздор!
Вспыхнув, Джулия повторила:
— Я бы с удовольствием жила на ферме.
— Возможно. Если от фермы до города ведет шоссе, а усадьба является шедевром архитектурного и дизайнерского искусства. Но полагаю, такого не бывает. Вообще-то я даже не представляю, что такое ферма, — хихикнув, признался Леон.
— Я готов показать свою ферму. — Грант широко улыбнулся, игнорируя Джулию.
— О, очень мило с твоей стороны, дорогой мальчик. — Леон покачал ногой, разглядывая носок своего ботинка. — Мне что же, придется блуждать по пастбищу и всякое такое? — Черные стекла очков враждебно блеснули.
— Нет, это не обязательно, — спокойно ответил Грант. — Я устрою ленч.
— А как насчет тебя, солнышко? Ты бы хотела увидеть ферму Гранта?
— Конечно, но я не получила приглашения. — Она беспечно улыбнулась.
— Джулия, — тоже с улыбкой проговорил рейнджер, — ты бы хотела увидеть мою ферму? Позволь пригласить тебя.
— А ты не шутишь? — осведомилась Джулия с серьезным видом. — Ферма действительно существует?
— Конечно. Когда вам удобно? Завтра после полудня я буду свободен. Мы могли бы устроить чудесный ленч.
Джулию затопила бурлящая радость. Она сама не понимала, откуда возникло ощущение счастья.
Леон, правда, чуть не испортил все дело. Он принялся ныть, стонать, брюзжать, проклиная все и вся.
— Дорогая, я не представляю, как я буду месить грязь на этой несчастной ферме. Зачем только я принял его приглашение?! Это была минутная слабость. Фермы меня не интересуют. Я откажусь от поездки.
— А я поеду, и все тут! — сердито воскликнула Джулия.
— Ладно, не будем спорить. Ты поедешь на ферму, я принесу извинения и займусь делами. Надеюсь, тебе повезет, и ты неплохо проведешь время.
Наступил новый день. Несколько часов подряд Джулия не покладая рук трудилась в павильоне Леона. Ее переполняла бесшабашная веселость: ровно в полдень Грант будет ждать ее на условленном месте.
Когда же она наконец увидела его, на мгновение замерла, охваченная тревожным беспокойством.
Лицо Гранта озарилось радостной улыбкой.
— Здравствуй! — Его голос прозвучал подкупающе ласково.
— Надеюсь, я не опоздала? — прошептала Джулия непослушными губами.
— В путь! — Он поправил галстук, хотя этого и не требовалось. — Машина на парковке. На этот раз мы поедем не на «лендровере».
— Не знаю, подходит ли мой костюм для поездки, — неуверенно проговорила Джулия, одергивая легкую юбку и жакет.
— Не волнуйся, — перебил ее Грант. — На пастбище мы гулять не будем. Да и времени у нас не так много. Кстати, моя мама будет одета в твоем стиле.
— Ах! — Джулия не предполагала, что встретит на ферме его родителей.
Когда они подошли к машине, шаловливый ветер налетел на Джулию, разметал янтарно-золотистые пряди.
— Жаль, что твой ухажер не смог выбраться с нами, — сказал Грант, бесцеремонно вторгшись в ее сладкие грезы. — Это почти идеальная ферма, — с усмешкой заявил он. — Шоссе проходит мимо главных ворот. Для начала неплохо, правда?
— Правда. — Джулия начала закипать. — Я поняла, на что ты намекаешь.
— Да?!
— Ты считаешь меня глупой, взбалмошной пустышкой, у которой на уме одни тряпки и развлечения. По-твоему, я ко всему подхожу с одной меркой. Шоссе, шикарная, добротная мебель, бассейн с изумрудной плиткой.
— А разве нет? — спросил он, бросив на нее многозначительный взгляд.
Джулия сделала глубокий вздох.
— Если надо — я и в муравейнике жить могу!
— Если надо, мы все сможем жить в муравейнике, правда? — Он внимательно всмотрелся в ее лицо.
С возвышенности открылся чудесный вид на Питермарицбург. Город лежал в зеленой чаше долины, по краю которой из золотой дымки поднимались изумрудно-синие горы, волнистой грядой разбегались холмы.
Шоссе ровной лентой стелилось под колеса. Вскоре Грант сбросил скорость и повернул на подъездную дорогу, обозначенную двумя белыми столбами.
Глава 8
Дом стоял на вершине холма. Величественный, прекрасный, он сиял белизной среди моря зелени и цветов. Этот загородный особняк можно было смело назвать жемчужиной капской[2] архитектуры. Влияние голландских мастеров отчетливо прослеживалось в изящной стройности конструкций, в линиях двускатной остроконечной крыши, в обработке фасада и фронтонов. По предположению Джулии, здание было воздвигнуто два века назад. Лет через сто его наверняка причислят к историческим памятникам, решила она.
