Г е т м а н о в. Вздор. Не может быть. (Шатаясь, бежит к выходу и сталкивается с Газанфаром.) Ты оттуда? Что там? Говори.
Г а з а н ф а р (умоляюще). Елдаш начальник! Менелюм, не сердись, пожалуйста... (Протягивает ему заявление.)
Г е т м а н о в. Говори! Авария?!
Г а з а н ф а р (изменился в лице). Авария?! (Обводит глазами встревоженных людей и, вдруг поняв, что случилось недоброе, закрывает лицо руками.)
Г е т м а н о в (вне себя, трясет его за плечи). Это ты виноват, негодяй. Кто тебя допустил к тормозу? Я знал, чем это кончится. Ты хотел быть бурильщиком, тупая сила? А теперь ты пойдешь под суд. И не ты один. Все - старик, Теймур, вся банда!
Г у л а м. Оставь его, Андрюша. Ты за это ответишь, даю честное слово.
Т е й м у р. Прекрати немедленно!
М а р и н а. Успокойся.
М а р г о (истерически). Не трогайте его - он раненый. Андрей Михайлович!
М е х т и. Газанфар тут ни при чем. Ты погорячился.
Г е т м а н о в (отрезвел). Так что же ты дрожишь? Что ты ревешь, я тебя спрашиваю?
Г а з а н ф а р. Жалко, да.
Г е т м а н о в (с удивлением воззрился на Газанфара). Идиот, что ли? (Бросается к телефону.)
Сирена автомобиля.
М а й о р о в. Едем на 'Сару'.
Мехти, Морис, Гулам и Теймур выходят.
Товарищ Газанфар, хочешь ехать со мной? Мы тебя ждем, Андрей.
Г е т м а н о в (бросает трубку). Иду.
Майоров, Гетманов и Газанфар выбегают. Хлопает дверь.
От удара обрушиваются занавеси на окнах. В комнату
врывается солнце. Сквозь стекла веранды виден залитый
горячими лучами величественный и строгий пейзаж
пустыни и туманные от непереносимого блеска очертания
стальной вышки.
М а р и н а (смотрит вдаль). Гиблое место. Можно сойти с ума от этой пустыни, от этого осатаневшего солнца.
К о м е н д а н т (помолчав). Ну, Маргарита. Не перетирай время. Поехали дальше. Тьфу! Забыл спросить, за чьей подписью пойдет докладная записка.
Конец первого акта
Акт второй
ВЕЧЕР
Огромная дымно-оранжевая луна встает над поселком.
Песчаная площадка перед жилым бараком. Сбоку
застекленная веранда Гетмановых, в центре - широкое
крыльцо. У крыльца врыты в землю дощатый стол, узкая
скамейка и столб с электрическим фонарем. Фонарь
мигает: то светит вполнакала, то чуть брезжит. На
крыльцо вышла Ольга Петровна - пожилая, сурового вида
женщина, речью и повадкой очень похожая на Ивана
Яковлевича. От Гетмановых вышел комендант с пишущей
машинкой в руках.
О л ь г а П е т р о в н а. Эй, начальник! Ты опять нас без света морить будешь?
Комендант скрылся.
Ишь, долдон. Уж до того раздулся, что и ответить тяжко.
М а р и н а (выглянула. В руках книжка). Ольга Петровна, ваши не вернулись?
О л ь г а П е т р о в н а. Жду. Третий раз самовар греется. Миленькая, покрутите им на 'Сару'. Ведь это что же - с утра не евши.
М а р и н а. Я звонила. Говорят, уехали.
О л ь г а П е т р о в н а. Сашка-то хорош! Вернется - уши оборву. Еще ко мне не являлся, а уж всюду поспел.
М а р и н а. А вы давно Сашу знаете?
О л ь г а П е т р о в н а. Не так давно. Хотя лет, наверное, двадцать. Еще Клавки на свете не было.
М а р и н а. Он очень изменился. Очень.
О л ь г а П е т р о в н а. Ну, измениться он не смеет. Мы с Иваном ему как родные были. Будет нос драть - выгоню.
М а р и н а. Что вы, Ольга Петровна. Вы меня не поняли.
О л ь г а П е т р о в н а. А не поняла - так слава богу. Миленькая, ну что там на 'Саре'? Выходит, сослепу в набат ударили?
М а р и н а. Да, кажется.
О л ь г а П е т р о в н а. Ну скажи на милость, только зря народ перебулгачили. Андрей Михайлович как ошпаренный выскочил.
М а р и н а. Да. Он очень нервный стал.
О л ь г а П е т р о в н а. Нервный, нервный. Заботы одолели. Мой Иван отродясь нервный не был, а тут тоже заблажил. (Скрылась в доме.)
Марина вернулась на веранду. Где-то рядом
остановилась подъехавшая машина. Свет ее фар
достигает площадки. Хлопнула дверца. Появились
Гетманов, Иван Яковлевич и Теймур.
Г е т м а н о в (дойдя до своей двери, обернулся). Я вас предупредил. Докладывать ваш проект Майорову через мою голову - запрещаю. И вообще, если вам дорога разведка - болтовню о кривизне, авариях и прочих ужасах надо прекратить. Ясно? Продолжайте работать.
Т е й м у р. Но, позволь...
Г е т м а н о в. Я знаю, что ты хочешь сказать. Возможно, я сам доложу ваш проект Майорову. Но сначала я должен разобраться в позиции треста. Майоров - мой товарищ, и не мешайте мне говорить с ним так, как я считаю нужным.
И в а н Я к о в л е в и ч. Саша нам тоже не чужой.
Г е т м а н о в. Саша, Саша!.. Вы все воображаете, что Майоров - это Саша.
Т е й м у р. Разве нет?
Г е т м а н о в. Нет. Майоров - это трест. А тресту до смерти надоело с нами возиться.
Т е й м у р. Это он говорит?
Г е т м а н о в. Нет, это я говорю. Ты что, притворяешься чудаком или в самом деле ничего не понимаешь? Новая метла чисто метет. Саша - хороший парень, но себе не враг. Он десять раз подумает, прежде чем вешать себе на шею такое наследство. Тем более что встает вопрос об увеличении проектной глубины. Если это непонятно, я ничем помочь не могу. (Вошел на веранду, хлопнул дверью.)
Т е й м у р. Э, слышал?
И в а н Я к о в л е в и ч. А, пропади все пропадом! (Пошел.)
Т е й м у р. Иван Яковлевич! Маэстро! Я тебя прошу. Зачем ты себя расстраиваешь? Али зайдет, посидим, все спокойно обсудим.
И в а н Я к о в л е в и ч (остановился). Зайдет - милости прошу. А о деле говорить не стану. И тебе не советую. Видно, спелись. Теперь как Андрей Михайлович рассудит, так и делать будем. Он - голова, а мы руки. Зарок себе положил - не соваться.
Т е й м у р. Так разведчик не может говорить.
И в а н Я к о в л е в и ч. Извините, что не так сказал. Куда нам! Вот вы - вы навсегда все преотлично знаете.
Т е й м у р. Э, давай будем уважать друг друга.
И в а н Я к о в л е в и ч. Тимка! Не зли меня. Не задевай. Я тебе, мальчишке, неслыханную над собой волю дал. Мне шестой десяток идет, а я, как сопляк малолетний, за книжку сел. На собраниях речи говорю, до того дошел, что на самодельном вечере публично на балалайке играл! А тут не трогай. Заело.
Т е й м у р. Ты Клаве хоть не говори. Она смеяться будет.
И в а н Я к о в л е в и ч. О Клавке ты лучше молчи. Молчи. Тихоню-то не строй. Очень мне понятно. (Ушел, оставив Теймура в недоумении.)
Фары потухли. Усталой походкой идет домой Клава.
