тупость… Да в этом деле не может быть ничего случайного! Ты только подумай. – И Петич тихонько, чтоб Вилька не очень обиделась, постучал пальцем по ее кудлатой голове. – Рядом с изображением метеорита обнаружена зашифрованная надпись. Украденного метеорита, между прочим. Надпись бессмысленная, но не настолько, чтобы плюнуть на нее и стереть из памяти. Какой-то смысл в ней улавливается! И время у нас есть до этого нечетного числа, шестнадцати ноль-ноль.
– Ты тоже так расшифровываешь? – спросил Ларик. – Да, скорее всего… Нечетные, шестнадцать – так обозначают числа и время. По нечетные числам, в шестнадцать ноль-ноль – звучит нормально. Обычно люди так и говорят. Смысл есть. Но вот… обезьянник?
– Зоопарк? – подсказала Вилька. – Где же еще есть обезьянник? Ну как вы думаете, сколько в Москве может быть обезьянников?
– Может быть много, – сказал Петич. – Соберутся несколько обезьян в одном месте – чем не обезьянник?
– Да ну тебя, – отмахнулась Вилька. – Дело серьезное, а он острить пытается.
– Да скорее всего имеется в виду зоопарк, – сказал Ларик. – И тогда вся надпись может быть расшифрована следующим образом: по нечетным числам, в шестнадцать ноль-ноль у обезьянника. То есть в зоопарке у обезьянника. Да?
– Ладно, будем считать, что первую надпись мы поняли, – кивнул Петич. – В любом случае один вариант уже имеется. А вторая строчка? Я думаю, между ними обязательно должна быть связь. Вот если мы расшифруем так, чтобы эту связь уловить, тогда будет ясно, что мы на верном пути.
– Ну, необязательно, – засомневался Ларик. – Почему должна быть связь? Тогда эти надписи должны были бы рядом стоять. А они в разных уголках экрана были записаны… Так, тридцатого – само собой понятно. Главное, что до этого тридцатого целый день у нас в запасе. Восемнадцать – по-моему, тоже однозначно. Восемнадцать ноль-ноль. А вот снегири… При чем тут снегири? То обезьяны, то птицы… Что он, дрессировщик?
И тут Вилька оглушительно хлопнула в ладоши. От восторга.
– Я знаю! Это платформа так называется! Помните, я ученого выслеживала? Он как раз и вышел на этой платформе, и живет он в этом дачном поселке. Так что вторая надпись вообще легкой оказалась.
– Легкая-то легкая, – хмыкнул Петич. – А что нам с этой легкости? Смысла все равно нет. Там хоть обезьянник был – ясно, что встреча какая-то у обезьянника. А здесь? Тоже, наверное, встреча, но где? Если это дачный поселок, то мест для встречи может оказаться сколько угодно. Платформа, дом, лес, берег реки… И восемнадцать ноль-ноль – это может быть не время встречи, а время отправления или прибытия электрички. Так что туповаты мы для второй надписи.
– Ладно, – махнул рукой Ларик. – Действовать надо последовательно. Не будем же мы тридцатого августа ждать. Ведь завтра двадцать девятое. Нечетное. И в шестнадцать ноль-ноль нам надо быть у обезьянника. А там, может, и про Снегири что-нибудь прояснится.
– Ага, обезьяны подскажут, – хохотнул Петич.
Если намечался впереди хоть малейший намек на интересное дело, у Петича настолько поднималось настроение, что он сразу же старался изо всех сил шутить. Но по тому, что Вилька и Ларик даже не улыбнулись, можно было понять, что шутки у Петича выходили плосковатые. Вилька даже вздохнула:
– Подскажут… Посмеются они над нами, а не подскажут.
– Ты с чего это взяла? – не понял Петич.
– Интуиция подсказывает! Если бы это был зоопарк, то так и было бы написано. Зачем такое уточнение – обезьянник?
– Чтоб не перепутать, – опять попытался острить Петич. – Чтоб не перепутать и не оказаться в клетке с удавами или питонами.
– Это одно и то же, – поправила его Вилька.
– Шутка.
– Очень остроумно, – серьезно сказала Вилька. – Мне кажется, я как-то слышала про обезьянник совсем не в смысле зоопарка…
– Тоже очень остроумно выразилась, – той же монетой ответил ей Петич. – Обезьянник, но не в смысле зоопарка. А в смысле чего? Тусовки какой-нибудь?
– Ой! – воскликнула Вилька. – По-моему, ты прав. Я, помню, листала какой-то журнал… Еще смеялась над названиями всяких ночных клубов и дискотек. «Мусорка», «Прием стеклотары» – примерно такие названия. Вот там-то я на «Обезьянник» и наткнулась…
– Адрес! – в один голос вскричали Ларик с Петичем.
– Думаете, у меня такая память шпионская? – вздохнула Вилька. – Я даже не помню, какой это журнал был.
Ларик бросился в прихожую. Там на столике лежали старые журналы. Чуть листы из них не полетели – так «просматривал» их Ларик!
– Ничего нет, – растерянно почесал он свою почти лысую голову. – Но если мы на верном пути, то адрес – не проблема.
– Тем более что впереди – целый вечер! – подтвердил Петич.
– Ой, мальчики, – жалобным голоском пролепетала Вилька. – Мама уже и ругать меня не будет. Просто обидится… Она на остановке меня ждет.
– Так что же ты молчишь? – воскликнул Ларик. – А я буду виноват, что задержал тебя! Пошли, Оська, проводим эту шпионку с плохой памятью. И Петича с собой захватим.
Остап от радости застучал хвостом по коврику. Ту интонацию, с которой его приглашали на прогулку, он улавливал безошибочно.
